Меч двух драконов, стр. 19

Воины магистра Найена сражались ожесточенно, умело и яростно. Они платили по счетам тех, кто погиб на плато. И трусы и предатели падали под их ударами. Найен сам отрешился от происходящего, и рука повиновалась рефлексам, которые вырабатывались с детства. Сможет ли он простить себе эту битву, отмыть сегодняшнюю грязь и кровь с души?

Тролли и гномы, шли в бой молча. Им достался самый опасный противник, но ни слова попрека, у подземных жителей свои понятия о чести. Теперь пришло время платить за свое стояние на плато Вьюг. Они бросят на весы уже окончившегося сражения свою кровь, сражаясь за тех, кто погиб там.

Король гномов чуть пригнулся, давая простор палице тролля. Они вновь сражались вместе, и вновь ни одна тварь не могла подойти к ним. Шипастые шары катились, неся смерть, но не в силах внести ужас и страх, в казалось окаменевшие сердца воинов. Хрустели панцири, проламываемые баллистами, и черная кровь сжигала невинную зелень травы.

Один из гномов закричал, сквозь стискиваемые зубы. Желтая слизь шипела, проедая подобно ржавчине кольчугу, и сжигая тело. Следующим на траву рухнул тролль, плевок попал ему в лицо, и сквозь тонкий слой желтой дряни жутко проглядывал разъедаемый череп.

Вождь троллей первым заметил толстых слизняков, вальяжно посылающих издалека смерть. Гном понял его без слов, и они побежали, попутно оставляя отметины на встречных тварях. Артефакты хранили своих хозяев. Десятки раз смерть с шипением проносилась мимо них, падала перед ними, обугливая землю. Секира и палица взлетели и опустились, разрывая первую жертву.

Драконы сражались рядом с гоблинами, сталь против стали, меч на меч. В этом им не было равных. Они рубились, убивали и умирали, как было завещано предками. Каждый попадет в Великую Стаю, надо лишь быть настоящим Морским драконом. Как, например, Сельтейра. О ней уже пели, а дракон о котором звучит сага, всегда попадет в Стаю.

Сама драконица Серебреной Луны, сражалась бездумно, как и Найен, билось только тело. А разум был с Иллиалом, и с ее дочерью, чье дыхание жизни она уже слышала. Она расскажет о ней Магу, когда все закончиться. Меч легко отбил брошенный дротик, рассекая кирасу ближайшего наемника. А для этого надо выжить, и Сельтейра сражалась за двоих, себя и еще не рожденную, но уже живущею дочь.

Ломая землю, позади армии Валиала начали выходить элементалы магмы. Огонь и земля, сплетенные в одно целое ударили в тыл нашим врагам.

«- Неплохо Маг», – послал я мысль Иллиалу, ответом послужили мрачные грозовые тучи, рождающие все новых и новых бойцов.

Пойманные в клещи отряды дрогнули. Теперь все чаще я видел в глазах противника страх. Но, к сожалению, это заставляло многих сражаться еще яростнее. Если не победить, так забрать с собой побольше врагов! Это пора бы было прекратить, одним и действенным способом.

В гуще мелькающей стали я заметил черный клинок, и направился к нему.

XVIII.

– Валиал!

Падший заметил меня, и я шутовски отсалютовал ему своими мечами. Стараясь зажать рукой перебитую артерию, рядом рухнул гоблин, а мои мечи с хрустом отделили от тела, голову его убийцы.

Мы шли на встречу друг другу, отмечая свой путь трупами. Наконец сошлись, и старая, почти забытая печать клятвы, вспыхнула в моей крови с новой силой. Лицо демона скрывалось под глухим шлемом, но я ясно представлял его себе.

– Я обещал, что брошу твою голову к могиле погибших на плато Вьюг, – спокойно сказал я, ставя магический круг.

– Не хочешь свидетелей? – усмехнулся демон, когда алый купол накрыл нас. – Или боишься магии?

– Лишних жертв. Когда ты умрешь, бой прекратится. Рафаил не дурак, и я смогу убедить его.

– Рафаил?!! – демон оглушительно расхохотался. – Неужели ТЫ настолько дурак? Похоже… Не Рафаил, того уже скормили существу.

– Ты безумец, – отшатнулся я. – Оно теперь непобедимо.

Демон смеялся, и смех из глухого шлема шел, словно из могилы. А за куполом гибли Смертные, гибли, одни за деньги, другие за жизнь.

– Но оно все же заточено в этом мире. А мне ничего не стоит покинуть его.

– И превратить его в пустыню? А если оно доберется до тебя раньше?

Валиал дернулся, словно я напомнил ему нечто неприятное. Когда он вновь заговорил, в голосе уже не было такой уверенности:

– Мы не сумасшедшие, и понимаем что, убив меня, оно сможет ходить сквозь межреальность.

– Кто мы?

Вместо ответа демон атаковал. Черный меч, некогда служивший и мне очертил отвесную дугу, пытаясь раскроить мою кольчугу. Я встретил его скрещенными клинками, пытаясь взять в «ножницы». Черный меч выскользнул из захвата, и полетел вниз, ударившись в траву, которая еще не успела подняться после моей ноги, в которую метил Валиал.

Он был силен, и ловок, несмотря на огромные габариты. Адамантовые доспехи он носил с легкость, с какой кокетка носит шелковый пеньюар, а черный меч летал столь же легко, как перо талантливого писателя. И он был магическим, я знал все силу наложенных на этот клинок заклинаний. Но знал ли их демон?

А за пределами огненного ринга наступила развязка. Благодаря Иллиалу летающие твари не сделали и десятой доли того, на что рассчитывали. Тролли и гномы при поддержке катапульт Тарна, добивали последних порождений существа. Они попросту отбегали от шипастых шаров, позволяя расчетам метательных машин проламывать панцири, как тухлые яйца. Черные дымящиеся проплешины указывали на места, где палицы и секиры прервали существование ядовитых плевунов.

Элар, нет, уже Олунеэлле, повела эльфов в атаку. Даже такие превосходные стрелки, способные ночью попасть в пролетающую муху, не рисковали стрелять, боясь задеть своих. Эльфийская принцесса первая ворвалась в кровавую резню, именуемую боем. Сломанный клинок ударил первую жертву, еще лезвие не коснулось доспехов, как те развалились напополам, открывая путь к розовой плоти. На мгновение Элар стало плохо, она вспомнила своего первого убитого Смертного, того грабителя. Теперь второй падает на землю, и его кровь медленно течет на лезвии меча.

А над долиной Деней гремел магический голос Иллиала:

– Сдавайтесь! Бросайте оружие и вам сохранят жизнь!

Его порождения, элементалы огня, земли, воды и воздуха не убивали, хотя и сами гибли во множестве. Раскаленные гиганты лишь выбивали оружие и оглушали, сияющие молнии обжигали, а не испепеляли. А отряды Ада, не вступая в бой, обходили противника с флангов, готовясь ударить в тыл.

Но под пылающим куполом продолжался поединок. Демон наступал, и черный меч выписывал невероятные петли и финты, один из моих мечей лежал у границы купола, но демон заплатил за него сбитым шлемом, что лежал рядом. Пылающие огнем, без зрачков, глаза смотрели люто, жаждая увидеть меня поверженным.

– Теперь ты умрешь! – прохрипел демон, обрушивая меч с такой силой, словно желая сокрушить скалу.

– А хрен рылом покопать не хочешь? – спросил я, спуская удар по лезвию. Лязганье, сноп искр летящих к вытоптанной траве.

Меч Сатаны глухо заворчал, отводя мой выпад. Каждый удар был смертелен, но он наталкивался на непреодолимую защиту. В сапоге хлюпало, один из ударов Валиала ранил мне ногу. Но бой продолжался на равных.

– Ты уже истекаешь кровью, – оскалил свои клыки падший ангел, заметив кровавый след.

– А у тебя и своей нет, – сберегая дыхание, ответил я.

Мы вновь закружились в смертельном танце. Я наседал на демона, как на неповоротливого медведя. Он уже прекратил смеяться, глаза сузились ловя каждое мое движение. Валиал признал во мне достойного противника, что делало его намного опасней. Но был один козырь, моя козырная шестерка. Демону никогда не приходилось сражаться в бою, где ставка – жизнь, а я занимаюсь этим с того времени, как держу в руках оружие.

На землю летели орудия убийства, мечи, копья, секиры, всего не счесть. Отряды Валиала сдавались победителям. Падали снимаемые доспехи и оружие, но никто из победителей не злословил, не шутил над побежденными. И всем оставляли короткие кинжалы и пояса – знак почетной сдачи.