Короли не плачут, стр. 78

День пятый

Грайвор

восемь часов после Полуночной службы

Все города просыпаются по-разному. Большинство из них начинают просыпаться с окраин, когда солнце ещё только спешит показаться над горизонтом. Первыми, как водится, встают рыбаки и булочники, за ними звонари и молочники, а уж затем — весь остальной рабочий и торговый люд. Однако есть города, где происходит всё с точностью наоборот: сначала, потягиваясь в зевоте, оживает центр и лишь потом, зевок волною докатывается до окраин, вовлекая в водоворот нового дня остальных жителей города.

Грайвор проснулся разом. Он вздрогнул, словно спящий человек, которого вдруг пронзила острая боль, и закричал… Его крик метался по тесным улочкам от дома к дому, заставляя сонных горожан покидать свои жилища раньше положенного срока, пока, наконец, не растворился в тревожном ропоте людских голосов.

Капитан гвардии дома Лэктонов тоже слышал этот немой крик, и слышал не в первый раз: такое уже было — в день, когда началась война с Аурией. Тогда, так же, как и сегодня, грайворцы в одночасье стали похожи на испуганных детей. Люди собирались в толпы и с потерянным видом перетекали из квартала в квартал, пытаясь найти место, где укрылись привычные спокойствие и умиротворённость.

— Посторонись, — в который раз за сегодняшнее утро, прорычал Лэртон, оттесняя своим жеребцом зевак с дороги.

Кортеж медленно, но упрямо продвигался сквозь беспорядочную толпу в центр города. Горожане неохотно отходили в сторону, пропуская всадника и карету, после чего ещё долго глядели им вслед, пытаясь определить, к добру это или нет.

Лэртон хмуро смотрел по сторонам. В отличие от обывателей, он подмечал детали, которые ускользали от прочих взоров. Он видел, как в толпе тут и там вдруг появлялись одинаково-невзрачные фигуры, вокруг которых сразу образовывался плотный кокон людских тел. На некоторое время кокон замирал, а затем содрогался в едином крике удивления и страха. Серая фигура тотчас выныривала из него, чтобы в другом месте повторить то же самое, а человеческий сгусток начинал жить самостоятельно, вбирая в себя всё новые и новые жертвы.

За квартал до королевского дворца кортеж был остановлен. Лэртон спешился и подошёл к заграждению.

— Где старший? — мрачно спросил он у безусого стражника в форме гвардии дома Неусов.

— А ты кто такой, чтобы я тебе докладывал? — выпятил грудь юнец.

Капитан горько вздохнул и резким движением перехватил алебарду стражника. Рука Лэртона легла поверх руки гвардейца, и тот побледнел от боли, когда капитан начал сжимать ладонь.

— По первому требованию любого офицера гвардеец обязан позвать командира, не так ли? Или в гвардии Неуса действует другой устав? — поинтересовался Лэртон.

Гвардеец что-то просипел в ответ и попытался вырвать свою руку.

— Устав тот же, господин Лэртон! Отпустите, пожалуйста, этого олуха — вы же сломаете ему кисть. Я накажу его сам, — раздался за спиной уверенный голос.

Лэртон обернулся:

— Лейтенант Грайн?

— К вашим услугам, — сухо кивнул лейтенант. — Отойдём?

Офицеры отошли к обочине.

— В чём дело, лейтенант? С каких пор гвардия Неуса распоряжается в городе? — не скрывая раздражения, спросил Лэртон.

— С пяти утра, капитан. По приказу канцлера городская стража усилена гвардейскими патрулями домов Неуса, Новиджа, Лэдорна и Хэроджа.

— Вот как? Интересно, чем обусловлен его выбор? — нахмурился Лэртон.

— Канцлер обратился к домам, которые могут выставить не менее сотни гвардейцев, — развёл руками Грайн. — Насколько я помню, у вас в подчинении всего человек тридцать?

Капитан сделал вид, что не заметил насмешки.

— Грайн, что происходит? Я знаю, что этой ночью был убит эрр Ивыч, но неужели смерть тёмника королевской гвардии является поводом для столь чрезвычайных мер? — устало спросил Лэртон.

Лейтенант словно почувствовал усталость своего собеседника и сменил тон:

— Я и сам мало что понимаю. Нас подняли в пять утра, и выставили на всех ключевых перекрёстках. Король прибыл в столицу около шести. Дроки в казармах под домашним арестом. Да ещё лисы куда-то испарились, представляете?! Сейчас во дворце заседает Совет эрров. Приказано до окончания заседания никого к дворцу не пропускать.

— Дроки под арестом? Какой идиот отдал такой приказ? — изумился капитан.

Грайн обеспокоено огляделся по сторонам.

— Умерьте пыл, капитан — приказ отдан королём, — понизив голос, произнёс он. — Им оставили оружие, но казармы покидать запретили.

— Ничего не понимаю!

— На месте, где нашли тело Ивыча, обнаружены следы сапог королевских гвардейцев.

— Ну и что?

— У дроков в ходу кровная месть — они вечно что-то делят между кланами, а Ивыч был убит ударом в спину…

Лэртон задумался.

— Вы что-то говорили о лисах?

— С самого утра я не видел ни одного. Может это как-то связано со слухами, — пожал плечами лейтенант.

— Со слухами?

— Да, болтают разное, — уклонился от ответа Грайн.

— И? — капитан был настойчив.

— Якобы в городе появились какие-то варвары с севера, — неохотно начал лейтенант. — Покушение на короля — их рук дело. Они могут проникнуть в любой дом и от них невозможно защититься. Говорят даже, что они — вампиры, — хмыкнул он. — Так что, Лэртон, советую вам убедить эрессу вернуться в свой особняк: сейчас не время для визитов.

— Спасибо за совет, лейтенант, — раздался женский голос.

Офицеры обернулись. Эресса Лэктон откинула капюшон плаща.

— К сожалению, я не могу последовать ему: мне срочно нужно повидаться с королевой. И я буду вам крайне признательна, если вы немедленно пропустите мою карету.

Грайн учтиво склонил голову:

— Я также сожалею, госпожа, но у меня приказ никого не пропускать, — тщательно подбирая слова, ответил он. — К тому же, королева сейчас на Совете эрров и не сможет вас принять.

— Лейтенант, — вскинула подбородок эресса. — Вчера ваш господин потерял единственную дочь. Я уверена, что вы, как и весь дом Неуса, скорбите по этому поводу. Такое же горе может постигнуть и меня.