Темный Источник, стр. 33

Ловушка

Хобарт, словно зачарованный, наблюдал за нападением на Годсков.

Теперь, когда его миссия была выполнена, он мог стать просто зрителем и вволю насладиться зрелищем кровавой расправы. Он услышал – или, скорее, почувствовал – как Ясалла ответила на приказ Баала, и понял, что морская армия готова к нападению.

И началась настоящая бойня. Священник был очень доволен тем, что происходило перед его глазами. Великаны-зомби вошли в город, круша дома и безжалостно убивая тех, кто попадался на пути. Гнусно хихикая, Хобарт смотрел, как громадный северянин выскочил из таверны, размахивая топором, и с диким боевым кличем отрубил руку одному из великанов-мертвецов, но в это время другой мертвец размозжил ему голову тяжелой дубинкой. А тот, которому только что отрубили руку, переступил через тело северянина и ворвался в таверну. С вершины холма священнику было отлично видно, как из окон начали выскакивать насмерть перепуганные люди.

Другие мертвецы поджигали деревянные и крытые соломой дома. Они двигались очень медленно, время от времени им на пути попадалась какая-нибудь жертва, и они хладнокровно и не торопясь расправлялись с ней.

Вот они увидели женщину, которая бежала с крошечным ребенком на руках, и, схватив младенца, разорвали его на части на глазах у помертвевшей от ужаса матери. Все больше и больше убийц выходило из моря на берег, и все меньше и меньше людей оставалось в живых. Эта атака была особенно дикой. Мертвецы убивали, следуя приказу Баала, безо всяких эмоций. Сахуагины же, которые шли за ними, расправлялись со своими жертвами, испытывая несказанное наслаждение. Хобарт видел, как они рыщут среди развалин в надежде найти тех, кто спасся. Если им удавалось отыскать кого-нибудь, еще живого, несчастные мучительно умирали под ударами трезубцев, или сахуагины медленно раздирали их острыми длинными когтями.

Постепенно сражение начало затихать, и толстый священник, покинув свой наблюдательный пост на холме, медленно пошел вниз. Мертвецы двинулись вглубь острова, преследуя тех, кто пытался спастись бегством. А сахуагины остались полновластными хозяевами города. Прежде чем войти в него, Хобарт пробормотал короткое заклинание, которое давало ему возможность разговаривать с сахуагинами и быть понятым ими. Он был уверен, что сможет не только спокойно войти в город, но и будет там в безопасности.

Когда священник проходил между развалинами двух зданий, три сахуагина заметили его. Шипя и наставив на него свои трезубцы, они собрались было уже напасть на священника.

– Отведите меня к Верховной Жрице Ясалле! – грозным тоном приказал им Хобарт. И несмотря на то, что он обратился к ним на языке людей, они прекрасно поняли его и, изумленно застыв на месте, начали переговариваться между собой, явно пораженные появлением человека, который смог разговаривать на их языке.

– Мы сделаем, как ты хочешь, – объявил, наконец, один из них, выступив вперед. Его шипение было вполне понятно Хобарту. – Ты мудр.

Существо привело Хобарта на скользкий от крови берег моря, где была навалена гора растерзанных человеческих тел, вокруг которой собрались сотни сахуагинов на страшный пир. Многие из них с угрожающим шипением повернулись к священнику, готовые броситься на него в любую минуту, но тут же успокоились, услышав односложный приказ сопровождавшего его чудовища.

Неожиданно перед ними появился огромный сахуагин. У него на голове ощетинилось множество острых иголок, а сам он был желтого цвета, в отличие от всех остальных сахуагинов, которые были зелеными. Хобарт моментально понял, что это и есть Ясалла.

– Во имя Баала приветствую тебя. Вы одержали большую победу, – начал он.

– Ты человек, священник. – Существо спокойно смотрело на него своими холодными бесцветными глазами. Внутренне содрогнувшись, Хобарт понял, что она с удовольствием съела бы его, вместо того чтобы вести беседы, и что удерживала ее лишь необходимость подчиняться общему хозяину. – Что повелевает наш господин?

– Мы должны дожидаться его приказания здесь. Он пошлет нас против Железной Крепости или на Кер Корвелл. Вот тогда тупые людишки на собственной шкуре испытают могущество нашего Бога!

Услышав шипение Ясаллы, Хобарт почувствовал, как у него холодок пробежал по спине: ему казалось, будто он разговаривает со змеей. Жрица сахуагинов возвышалась над ним, а ее стройное жилистое тело, усыпанное желтыми чешуйками, было залито человеческой кровью.

– А почему мы должны напасть именно на эти две крепости?

– Железная Крепость находится совсем рядом и лежит прямо у вас на пути из Крессилака в Гвиннет. Корвелл имеет гораздо большее значение, поскольку он находится на Гвиннете.

– Я знаю Железную Крепость. Многие суда возвращаются туда после летних набегов. Это хорошая цель. А что, люди, живущие там, разгневали нашего Бога?

– Они… ну, в некотором смысле, да.

Хобарт понял, что не сможет четко объяснить ей суть плана Баала. Он и сам не до конца понимал, зачем нужно нападать на северян – но Баал отдал приказ, и его подданные должны повиноваться без рассуждений. Хобарт решил объяснить Ясалле намерения Баала:

– Людям будет некуда бежать, когда мы уничтожим Гвиннет, а Баал объявит земли, находящиеся в самом сердце острова, своей собственностью.

Ты и твой король получите побережье.

Ясалла зашипела, и Хобарт понял, что так она выражает свое нетерпение – а может быть, и предвкушает новую кровь.

– А ты поплывешь в Железную Крепость?

– Я пойду своими тропинками, – сказал священник, с содроганием взглянув на воду. Как он ненавидит море! – Не волнуйся, я буду на месте, когда вы туда доберетесь.

– А что такое «не волнуйся»? – с удивлением спросила жрица, но, не дожидаясь ответа, снова принялась за свое кровавое пиршество, а священник незаметно удалился.

Торакс, совиный медведь, с каждым днем становился все свирепее. И хотя он без устали бродил по Долине, все дальше уходя от Темного Источника, он никак не мог обнаружить никаких следов. Как и Шанту, Торакс наслаждался кровавой смертью своих жертв. Но в отличие от пантеры, Баал не наделил его хитростью и коварством. Совиный медведь обладал недюжинной силой, но был непроходимо глуп…

Итак, отвратительное существо медленно продвигалось вперед, время от времени вертя во все стороны громадной, покрытой перьями, совиной головой.

Иногда он становился на четвереньки, но в основном Торакс предпочитал ходить на задних лапах. Он всегда был голоден и все время был занят поисками добычи. Наконец он напал на след новой жертвы.

Треск сухих веток был первым признаком опасности, но Тристан ничего не слышал – он был поглощен наблюдением за фирболгом, который, как зачарованный, смотрел на Тэвиш и ее лютню. Вдруг Кантус громко залаял – он первым заметил того, кто с шумом выскочил из леса и собрался напасть на них. Тристан обернулся при первых звуках тревоги и закричал, чтобы предупредить своих спутников. И тут же, выхватив меч, бросился вперед, чтобы встретиться лицом к лицу с…

– Что, черт подери, это такое?

– Он слышал, как сзади вскрикнула Робин и завопил Полдо, но все его внимание было приковано к существу, которое со страшной скоростью неслось прямо на него. Лошади в ужасе заржали и помчались к дальнему берегу смоляного озера.

Сначала Тристан подумал, что перед ним громадный медведь – действительно, существо во всем очень походило на этого неуклюжего жителя дремучих лесов, если бы не голова. Страшилище издало такой пронзительны и крик, как будто это была чудовищных размеров птица, и бросилось на Тристана, громко клацая клювом. На морде, густо заросшей перьями, сверкали маленькие, налитые кровью, хищные глазки.

Кантус бросился на чудовище и тут же отскочил, прежде чем странный зверь смог нанести ему ответный удар. Мурхаунд бросался совиному медведю под ноги и лаял, но тот продолжал стремительно приближаться к Тристану, который был так поражен видом этого чудища, что не успел как следует размахнуться, чтоб нанести удар – или он просто недооценил страшной скорости, с которой мчался медведь – но только его клинок лишь слегка задел плечо злобного зверя. Меч задрожал, словно от наслаждения, соприкоснувшись с телом отвратительного существа. Но тут громадная лапа опустилась прямо на грудь короля. Серебряная кольчуга смягчила удар, но Тристан все равно взлетел в воздух и шлепнулся на землю в двадцати футах от нападавшего на него зверя. Меч Симрика Хью выпал из рук короля и остался лежать, все еще сияя, неподалеку от Тристана.