Белларион (др. изд.), стр. 8

— Только попробуйте рассмеяться, Каструччо, — капризно бросил тому маркиз.

Тем временем офицер отдавал распоряжения:

— Двоим обыскать заросли около ворот, двое — со мной. Так вы никого не видели, ваше высочество? — обратился он затем к принцессе.

— Неужели я не сказала бы вам? — уклончиво ответила она.

— Совсем недавно сюда через калитку в саду вошел некий мужчина.

— Откуда вам это известно?

— Об этом говорят следы…

— Следы? Какие следы?

Он рассказал ей, и на ее подвижном лице отразилось сомнение.

— Весьма зыбкое основание для такого вторжения, мессер Бернабо.

Офицер почувствовал себя несколько неловко.

— Ваше высочество, вы не совсем верно поняли мои намерения… — начал было он.

— Я надеюсь, — перебила она его и с беззаботным видом, словно происходящее не интересовало ее, встала к нему боком.

— В храм! — Бернабо махнул рукой двоим ждущим его распоряжений стражникам.

Услышав его слова, она резко обернулась к нему, и ее глаза возмущенно сверкнули.

— Как, без моего разрешения? Ведь этот павильон, мессер, моя собственная беседка.

— В нем мог спрятаться тот самый малый, которого мы ищем, — нерешительно предположил Бернабо.

— Это исключается: я сама только что оттуда, и там никого не было.

— Вам изменяет память, ваше высочество, — заметил Бернабо. — Поднимаясь сюда, я видел, как вы шли по лужайке со стороны рощи.

Она вспыхнула, услышав поправку.

— Ваша бдительность, Бернабо, безгранична, — тоном, который заставил его измениться в лице, медленно произнесла она после небольшой паузы. — Я не забуду этого, равно как и вашего недоверия к моим словам. Пожалуйста, ищите, и пусть мое присутствие не смущает вас.

Офицер учтиво поклонился ей и, сделав знак стражникам следовать за ним, шагнул на мраморный мостик. Однако их поиски оказались бесплодными.

— Я вижу, вы понапрасну трудились, — поддела принцесса озадаченного Бернабо, когда стражники вернулись из павильона.

— Клянусь своей головой, он где-то здесь, — угрюмо отозвался тот.

— Вы мудро поступаете, что не клянетесь чем-либо более ценным.

— Я должен доложить его высочеству, — игнорируя ее колкости и смешки стоявших возле нее придворных, ответил Бернабо. — Синьоры, — повернулся он к ним, — может быть, кто-то из вас случайно заметил этого негодяя — долговязого юнца в зеленом?

— В зеленом? — воскликнула принцесса. — Чрезвычайно интересно. Что, если это была дриада note 34 или, скажем, мой брат?

Бернабо отрицательно покачал головой.

— Этого не может быть.

— Я совсем не в зеленом — возмутился молодой маркиз. — Не говоря уже о том, что я никуда не отлучался из сада. Она смеется над вами, мессер Бернабо. Не обращайте на нее внимания. Мы в самом деле никого не видели здесь.

— А вы, мессер Корсарио? — подчеркнуто вежливо обратился офицер к наставнику, звание и возраст которого как будто должны были располагать к серьезности.

— Никого, — лаконично ответил тот. — Правда, — добавил он, — мы все время находились внизу. Но и мадонна, хотя и поднялась сюда раньше нас, но она утверждает то же самое.

— Так вы утверждаете это, ваше высочество, или нет? — резко спросил Бернабо.

Принцесса с холодным пренебрежением взглянула на него.

— Вы слышали, что я сказала. Или же вы собираетесь допрашивать меня? Впрочем, если у вас остались сомнения, зачем задавать вопросы? Идите и ищите.

— Ну вот, вы видите, — удрученно вздохнул Бернабо.

— Почему ты не ответишь напрямую, Валерия? — пришел к нему на помощь молодой маркиз. — Неужели хоть раз нельзя оставить упражнения в остроумии и просто ответить «нет»?

— Потому что я уже ответила, и мне не поверили. Меня уже однажды оскорбили, и я не желаю ждать продолжения. Я ухожу — здесь становится прохладно.

Она повернулась и пошла вниз, ко дворцу.

Мессер Бернабо в замешательстве погладил подбородок.

— Глупо с вашей стороны, Бернабо, сердить ее высочество, — проворчал синьор Каструччо.

— Но ведь мы все видели, как ее высочество шли по лужайке со стороны вон тех деревьев, что растут возле калитки.

— И мы точно так же все видели, что она шла одна, болван, — сказал Корсарио. — Если кто-то и входил через калитку, то он должен быть как раз в тех зарослях, которые ваши солдаты уже обыскали. Кстати, кого вы ловите?

— Некоего бандита, сообщника Лорендзаччо из Трино, ускользнувшего у нас между пальцев час назад.

— О Боже! — удивленно вскричал Корсарио. — Я-то думал… — он запнулся и попытался загладить оговорку шуткой. — Можете ли вы себе представить, что синьора Валерия укрывает разбойников?

— Никто не может представить себе, на какие поступки способна синьора Валерия.

— Зато я легко могу представить, как она выцарапала бы ваши глаза, будь на то ее воля, — со злобной усмешкой прошипел синьор Каструччо. — Будьте уверены, уж она-то не забудет вашей наблюдательности. Никогда нельзя говорить женщинам все, что вы знаете, — это им только на руку.

Юный маркиз одобрительно рассмеялся на замечание своего друга, и Бернабо строго посмотрел на них.

— Синьоры, я продолжу облаву.

Они искали до самой темноты, не пропустив ни одного кустика или деревца, которые могли бы служить убежищем для беглеца, и в конце концов сделали вывод, что тот либо успел улизнуть из сада, либо не был здесь вообще. И с наступлением ночи удрученному Бернабо ничего не оставалось, как собрать своих солдат и удалиться восвояси, а три синьора, помогавшие ему в поисках и с трудом скрывавшие свое разочарование по поводу их неудачи, отправились ужинать.

Глава V. ПРИНЦЕССА

Не менее двух часов простоял Белларион по шею в воде у острова, среди веток ольхового куста, прежде чем рискнул выбраться на узенькую полоску суши, протянувшуюся позади мраморного павильона. Промокший и продрогший до костей, он растянулся на земле, готовый в любую секунду нырнуть обратно в озеро, и утешал себя тем, что подобные испытания весьма благоприятствуют смирению гордыни и борьбе с самомнением.

«Только дуракам, но никак не мудрецам требуется личный опыт для приобретения познаний», — любил говаривать он в бытность свою в монастыре. Теперь же, в свете недавних событий, он склонялся к тому, чтобы пересмотреть столь категоричное суждение, следуя которому нетрудно было сделать вывод, особенно если воспользоваться его излюбленным методом силлогизмов, что он-то как раз и является дураком. Истина, вероятнее всего, лежала где-то посередине: опыт и ученость шествовали рука об руку в процессе познания, и только их совокупное восприятие могло сделать человека по-настоящему мудрым.

Женские голоса и легкие шаги, поднимающиеся вверх по лестнице, прервали его грустные размышления. Неверный свет желтого, как спелая дыня, лунного серпа осветил два темных силуэта на вершине арочного мостика, и в одном из них он узнал грациозные черты спасшей его сегодня дамы. Затем они исчезли в павильоне, и вскоре он услышал приглушенный голос, который теперь не спутал бы ни с каким другим и который звал его:

— Эй, эй! Мессер! Мессер!

Принцессе Валерии, как она впоследствии рассказывала показалось, что кусок глины неожиданно зашевелился у самых ее ног и принял человеческий облик, аморфный, будто не до конца материализовавшийся. От неожиданности она чуть не вскрикнула, словно увидела перед собой призрак, но быстро справилась с собой.

— Вы, должно быть, промокли и замерзли, мессер, — в следующую секунду сказала она, и ее голос звучал мягко и заботливо, вовсе не так, как совсем недавно она разговаривала с офицером стражи и с компаньонами своего брата.

— Промок, как утопленник, но замерз чуть меньше, — отозвался Белларион, не делая тайны из своего бедственного состояния, и с мрачным юмором добавил: — Я хотел бы надеяться, что меня не повесят, чтобы высушить.

— Нет, нет, — приглушенно рассмеялась принцесса, — мы найдем средство получше и поприятнее для вас. Но сперва ответьте мне, как вы осмелились войти сюда, если за вами следили.