Белларион (др. изд.), стр. 45

В течение следующего получаса Белларион обстоятельно допрашивал Лорендзаччо, неоднократно проверяя и перепроверяя его ответы, так что в конце концов он собрал всю необходимую ему информацию.

Лорендзаччо был на содержании Джироламо Виньяте, кардинала Десана, брата осажденного тирана. Каждую ночь кардинал отправлял из Канталупо обоз, причем перевозивших припасы мулов оставляли в Алессандрии и съедали, а сопровождавшие обоз люди пешком возвращались обратно от городских ворот. Единственное исключение делалось для Лорендзаччо, который утром появлялся в Канталупо с паролем, назначенным для следующей экспедиции. Лорендзаччо признался, что за последние три недели раз пятнадцать пересекал линию кордонов туда и обратно, и снабдил Беллариона подробным описанием города Алессандрии, а также — кардинала Десана, Джованни Виньяте и его главных помощников и прочими полезными сведениями, необходимыми для операции, к осуществлению которой Белларион приступил сразу же после завершения допроса.

Глава XIV. ПОГОНЩИК МУЛОВ

До рассвета оставалось не более часа, когда караван мулов, ведомый единственным погонщиком, остановился возле южных ворот Алессандрии и ночную тишину прорезал резкий свист.

Свист повторился еще дважды, и только потом позади решетчатого окошка, устроенного в массивной двери, защищавшей узкий боковой проход в стене, блеснул свет в грубый голос рявкнул:

— Кто идет?

— Посланник мессера Джироламо, — ответил погонщик.

— Пароль?

— Победоносный Лоди.

Заскрипели петли, загремели цепи, и огромная черная масса, едва различимая в непроницаемой тьме, медленно отделилась от стены и плавно опустилась почти у самых ног погонщика. Но прежде чем ступить на мост, тот прокричал в пустоту за своей спиной слова прощания и поспешил дать указания несуществующим товарищам, отправлявшимся в обратный путь. Затем он перегнал своих мулов через мост в крепость и сразу же оказался в толпе стражников, охранявших ворота. Их количество удивило его: вероятно, в городе опасались возможного предательства, если стянули столько солдат для встречи обоза.

Офицер сунул фонарь в лицо погонщику — высокому молодому парню в груботканой коричневой тунике и чулках из того же материала, крест-накрест завязанных на коленях.

— Ты не Лорендзаччо! — прорычал он.

— Черт побери, незачем подпаливать мой нос, чтобы убедиться в этом, — ответил погонщик.

Его непринужденное поведение несколько успокоило возникшие было подозрения, да и как можно было сомневаться в человеке, рисковавшем собой, чтобы провести караван мулов в осажденный город.

— Кто ты? Как тебя зовут?

— Мое имя Беппо — уменьшительное от Джузеппе, и в этот раз я заменяю Лорендзаччо, с которым приключилась беда. И я знаю, кто вы. Лорендзаччо предупреждал меня, что я встречусь здесь со злобным сторожевым псом по имени Кристофоро, который захочет съесть меня живьем, как только я окажусь перед ним, — тогда я не поверил ему, но сейчас убедился в этом на собственной шкуре. Есть ли у вас под рукой что-нибудь выпить, капитан? Сегодня чертовски дущная ночь.

И погонщик провел тыльной стороной ладони по лбу, стряхнув капельки пота, а заодно удалив с него изрядное количество сажи.

— Отведи своих мулов к ратуше, — отрывисто ответил ему офицер, раздраженный его фамильярностью.

День уже занимался, когда мессер Беппо ввел своих мулов во двор ратуши и передал их в руки поджидавших его офицеров Виньяте и представителей городской управы. Он обратил внимание, что военные выглядели крепкими и сытыми по сравнению с бледными и истощенными горожанами, и сделал очевидный вывод, что рационом последних в Алессандрии жертвовали в пользу первых.

Мессер Беппо, оказавшийся на редкость самоуверенным для погонщика малым, немедленно потребовал отвести его к синьору Джованни Виньяте и даже перешел к угрозам, получив сначала отказ, так что в конце концов один из офицеров взялся проводить его в Рокку note 85 — самое сердце этой знаменитой крепости гвельфов.

Они пересекли ведущий в цитадель узкий подъемный мост и поднялись по извилистой каменной лестнице в низкую комнату с голыми каменными стенами, незастекленными готическими окнами и сводчатым потолком, настолько низким, что погонщик рисковал удариться о него головой, выпрямившись в полный рост. Простой дубовый стол, похожий на те, что ему доводилось видеть в монастырях, дубовая скамья и кресло с высокой спинкой и красной бархатной подушкой на сиденье составляли всю обстановку этой комнаты.

Оставив Беппо стоять на пороге, офицер пересек комнату и исчез за узкой дверью в другом ее конце. Оттуда вскоре появился коренастый и кривоногий человек, с толстыми надутыми губами и смуглым лицом, одетый в длинную, волочащуюся по каменному полу малиновую мантию. За ним по пятам следовали пожилой, крепкого сложения монах в черной рясе и долговязый человек в кожаной солдатской куртке, с мечом и кинжалом, прицепленными к дорогому поясу.

Коренастый окинул погонщика надменным взглядом.

— Мне сказали, что у вас есть какое-то сообщение для меня, — напыщенно проговорил он и уселся в единственное в комнате кресло.

Монах примостился на краешке скамьи, а офицер остался стоять позади Виньяте. Погонщик мулов решительно шагнул вперед, нисколько не смущаясь тем, что находится в присутствии ужасного тирана Лоди.

— Его превосходительство кардинал Десана извещает вас, что сегодняшний обоз с провизией — последний, который он может послать вам.

— Что? — словно ошпаренный, подскочил Виньяте, и от его ледяного достоинства не осталось и следа.

— Это стало не только небезопасно, но и попросту невозможно. Вчера утром, возвращаясь из Алессандрии, Лорендзаччо попал в руки Фачино и сейчас наверняка уже повешен. Впрочем, это не имеет значения. Куда важнее то, что осадная линия теперь затянута слишком туго и пытаться просочиться сквозь нее — чистейшее безумие.

— Однако вам удалось сделать это, — заметил долговязый офицер.

— Да — с помощью уловки, которой, к сожалению, нельзя воспользоваться дважды. Сначала я погнал десяток мулов без груза прямо на кордон возле Аулары; естественно, там подняли тревогу и отовсюду стянули туда людей, но, прежде чем они сообразили, что к чему, я успел проскочить с обозом на оголившемся участке между Ауларой и Касальбальяно.

— Хитрый маневр, — заметил офицер.

— Мне пришлось пойти на риск, — сухо проговорил Беппо. — И не только ради того, чтобы доставить вам продовольствие, а чтобы предупредить вас, что оно доставлено в последний раз.

— Кто вы? — спросил Виньяте у Беппо, заинтригованный его смелыми манерами и живой речью. — Вы не похожи на погонщика мулов.

— Ваша светлость проницательны. После пленения Лорендзаччо никто из погонщиков не соглашался вести обоз в Алессандрию. Синьор кардинал предложил мне взяться за это дело, что я и выполнил, в надежде поступить к вам на службу. Разрешите представиться, ваша светлость: капитан Беппо Фарфалла, командир трехсот всадников, расквартированных сейчас в Канталупо, к вашим услугам.

— Черт побери, как я могу взять вас на службу, когда нам здесь скоро нечего будет есть?

— Вы хотите дождаться, чтобы наступил голод? Синьор кардинал считает, что этого нельзя допустить.

— Мой братец собирается учить меня моему ремеслу?

— На этот счет у него существуют весьма ясные представления, — сказал, пожав плечами, мессер Беппо.

— Какие еще представления? — с досадой спросил Виньяте.

— Ну, например, он считает, что отправка в Алессандрию продовольствия столь же бессмысленна, как и муки данайцев note 86.

— Данайцы? Кто это такие?

— Я надеялся, что вашей светлости известно об этом. Мне, к сожалению, нет. Я всего лишь процитировал слова синьора кардинала.

— Это намек на поведение язычников, взятый из Аполлодора note 87, — объяснил монах.