Крепости и замки Сирии эпохи крестовых походов, стр. 3

Томас тщательно готовился к поездке. Он брал уроки рисования и фотодела (первые фотоаппараты только появились тогда), чтобы фиксировать всё увиденное. Изучал арабский язык и карты Ближнего Востока. Казалось, вся его предыдущая жизнь была лишь подготовительным этапом перед этим трудным путешествием. Юноша приучал себя обходиться малым количеством еды и воды, спал на полу, купался в пруду в любое время года, много ходил пешком, а если ездил на велосипеде, то в гору поднимался верхом, а вниз нёс велосипед на плечах. Ну и, само собой разумеется, читал по ночам книги об ордене тамплиеров, поклонником которого был, о средневековых рыцарях, об их владениях в Европе и на Востоке. Особо изучал архитектуру средневековых замков, объездил во время каникул на велосипеде всю Англию и Францию, делая фотографии и рисунки. Но больше всего его привлекала эпоха крестовых походов, и чем больше он читал по этой теме, тем больше разочаровывался в духовной составляющей похода и понимал, что истинной целью большинства рыцарей было не спасение Гроба Господня, а земные желания – приобретение собственности и нажива. Уместно будет вкратце напомнить читателю историю первого крестового похода.

В ноябре 1095 года во французском городе Клермоне собрался церковный собор, на котором папа Григорий VII призвал христиан к походу на Ближний Восток с целью помочь братьям-христианам Византии защититься от неверных, а заодно освободить Гроб Господний в Палестине, находящийся в руках мусульман. На призыв откликнулась масса обедневших рыцарей и младших членов феодальных семей, не получивших наследства. Поход возглавили знатные и влиятельные лица: герцог Годфруа Бульонский из Нижней Лотарингии, крупнейший французский феодал граф Раймунд Сен Жиль Тулузский, норманнский принц Боэмунд Сицилийский и его племянник Танкред [28]. В декабре 1096 года войска крестоносцев объединились под Константинополем и, одержав ряд побед, в марте 1098 года победоносно вошли в Иерусалим. На захваченной территории образовалось четыре латинских государства: королевство Иерусалимское, графство Триполи и княжества – Эдесское и Антиохийское.

Со временем надёжной опорой крестоносцев на землях Сирии и Палестины стали рыцари двух религиозных братств, созданных на Святой земле после первого крестового похода для защиты паломников. Первое – Суверенный военный орден госпитальеров святого Иоанна – обычно госпитальеры или иоанниты [29] – основано в 1080 году в Иерусалиме для медицинской и финансовой помощи паломникам, прибывающим на Святую землю поклониться Гробу Господнему. В 1113 г. преобразовано в военный орден.

Второе – орден бедных рыцарей Христа и храма Соломона, обычно – рыцари Храма, храмовники, тамплиеры [30]. Основан в 1118–1120 г.г. для защиты (конвоирования) паломников, прибывающих на Святую землю.

Госпитальеры и тамплиеры построили в Сирии и Палестине множество грозных и неприступных фортификационных сооружений.

Первой крепостью, где наши с Лоуренсом пути пересеклись, была крепость крестоносцев Крак де Шевалье [31], расположенная на высоком холме в 40 км к западу от Хомса. Томас сделал о ней следующую дневниковую запись: «Самый красивый замок мира, несомненно, самый живописный из всех, увиденных мною когда-либо» [32], а нужно отметить, повидал он немало – два года подряд в 1907–1908 г.г. студент Оксфордского колледжа Иисуса проводил летние каникулы в велосипедных поездках по Англии и Франции, изучая фортификационные сооружения средневековой Европы.

К моменту нашей виртуальной встречи в замке ордена госпитальеров или, другими словами, рыцарей-иоаннитов, Томас уже месяц находился на Ближнем Востоке, осмотрел с дюжину крепостей, и мог сравнивать увиденное с европейскими аналогами. Так что его оценка Крака де Шевалье была объективной, и я могу с ней согласиться – это лучший оборонительный замок в мире.

Первые шаги на ближневосточной земле Томас Лоуренс делал с помощью гида. Нужно было привыкнуть к сложному рельефу местности и его особенностям. Не всегда прямой путь был самым коротким, передвигаться по землям Палестины нужно было только по тропкам, иначе можно зайти в такие заросли из средиземноморского дуба и колючих кустарников, что выбраться оттуда было бы себе дороже – это я знал по собственному опыту. Томас так описывает поразивший его рельеф в письме к другу Леонарду Грину [33]: «Что больше всего поразило меня в Сирии, если коротко, так это крайне тяжёлые условия для передвижения по этой стране. Эсдраэлон [34] и равнина, на которой лежит Баальбек [35]– это единственные плоские места. Дорога вдоль берега зажата между морем и холмами шириной не более 50 ярдов (около 45 метров), и через эти холмы вы не можете ни пройти, ни проехать, так как они усыпаны большими и маленькими валунами – и нигде ни дюйма окультуренной земли. К тому же, на пути ежечасно встречаются бесчисленные маленькие «вади» (русла ручьёв, часто пересохших), глубокие и обрывистые, которые можно пройти только карабкаясь на четвереньках. В один из однодневных переходов от озера Гулех (12 [36]) к Сафду (13) [37]можно подниматься на 16 тысяч футов (14), [38] опускаться на 1500 футов в ущелье и только 200 ярдов (180 метров) ровного пути на всём маршруте, только одна узкая тропка, по которой можно пройти без страха попасть под копыта лошади».

Я специально включил в повествование этот длинный кусок, чтобы из первых уст показать, в какие условия попадает путешественник, рискнувший осуществить пеший поход по Сирии. Добавьте сюда изнуряющую летнюю жару, когда термометр зашкаливает за 50 градусов в тени. Вот в таких условиях будущий «король пустыни» Лоуренс Аравийский совершал свой

Кстати, изучив несколько крепостей в районе озера Гулех и Тивериадского озера [39], Томас отпустил проводника и больше ни к чьей помощи практически никогда не прибегал, путешествуя по стране в полном одиночестве и проходя за день в среднем 26 миль.

В Крак де Шевалье молодой человек задержался на три дня, от зари до заката изучая крепость и накапливая силы перед марш-броском вдоль берега Средиземного моря – на маршруте ему предстояло увидеть ещё пятнадцать крепостей.

Крак де Шевалье

На автовокзале в Хомсе, несмотря на обилие рейсов, стоял образцовый порядок. Рейсы во все концы страны отъезжали строго по расписанию, большинство автобусов, особенно проходящие из Дамаска в Алеппо, были повышенной комфортности, а, следовательно, снабжены кондиционерами. Билет из Дамаска в Хомс обошёлся мне в 3 доллара – для расстояния в 200 километров это практически бесплатно.

Крак де Шевалье – второй по значимости (после Пальмиры) туристический объект Сирии, поэтому самый популярный маршрут из Хомса именно туда, в неприступный замок ордена госпитальеров. Микроавтобусы отправлялись не по расписанию, а по заполнению, но ждать приходилось недолго – машины отправлялись одна за другой.

В Хомсе стояла страшная жара. Причиной тому расположение города. К востоку от него начинается Сирийская пустыня, тянущаяся через весь Ближний Восток к Красному морю. С запада дорогу прохладному воздуху Средиземного моря преграждают Нусайритские горы [40], которые на местном наречии называются Джебель аль Ансария. Мы выехали за город и быстро мчались по направлению к горам, которые синели вдалеке. После двадцати километров трассы Холмс – Тартус повернули вправо. Как по мановению волшебной палочки горы расступились, пропуская вниз речку Нахр аль Кабир и нас вместе с ней. Мы спускались в долину Букея [41], маршрутка буквально продиралась через заросли мимозы и эвкалипта. Это был единственный проход к морю, отделённому от остальной части страны Нусайритскими горами – он называется Хомским коридором. Крестоносцы понимали его значение и построили вдоль него с обеих сторон несколько крепостей. Контроль за Хомским коридором позволял сдерживать натиск эмиров Хомса и Хамы, защищая подходы к портам крестоносцев – Триполи и Тортозе (современный Тартус). Маршрутка пересекала долину, петляя, как заяц, между невысокими холмами.