Аркан, стр. 65

— Это знают только боги.

Аджакти тряхнул головой:

— Это должен знать ты! Скажи, как ты собираешься надрать «псу» задницу?

Токе помрачнел:

— Справедливость на моей стороне, а значит, и Божественное провидение.

— Ну на Провидении далеко не уедешь.

— А что у меня еще остается? — пожал плечами Горец и скривился, разбередив рану.

— Что остается? Например, злость. К тому же не забывай твое главное преимущество.

— Какое еще преимущество? — удивленно воззрился на Кая Горец.

— Клык постарается взять тебя живьем, так? Ведь зарезать виновного для него — слишком просто, никакого удовольствия. А тебе всего лишь надо прикончить вордлорда.

— Всего лишь?! — хмыкнул Токе. — Допустим. Ты сказал, это мое главное преимущество. Разве есть какие-то еще?

— Есть, — кивнул Аджакти. — Неожиданность. Клык помнит мальчишку-пастуха, которого он захватил в пустыне и продал Скавру. Конечно, Скавр подтвердит, что ты порешил его людей. Но поверит ли капитан в то, что ты был один? Ведь гайен не подозревает, насколько ты хорош. На этом можно сыграть.

— Сыграть?

— Ну у тебя же еще в песках актерский талант открылся. Помнишь след дьявола? Вот и найди ему применение. Таланту, то есть.

— Скажешь тоже, — смутился Горец, — талант! Пьяного изображать не то же, что…

— Испуганного деревенского мальчишку, — закончил за него Кай.

— Особенно стараться мне не придется, — насупился Токе.

Аджакти слишком хорошо знал, каково это — встретить лицом к лицу свой худший кошмар. Он протянул руку через узкий проход и хлопнул товарища по плечу:

— Не ссы. На этот раз я буду рядом. Обещаю.

— На этот раз мне не нужна будет нянька! — встопорщился Горец.

Аджакти ухмыльнулся:

— Какое тебе дадут оружие?

— Скавр предоставил мне право выбирать самому. Наверное, целурит и щит, обычное вооружение «жнеца».

— Против?

— Клык, скорее всего, заявится с илдом и бянь. Погоди! — озарило Токе. — Против бянь щит не годится. Мне понадобится нож!

— Хороший выбор, — одобрил Кай. — Теперь представь, что я — Клык. Какое мое первое движение?

— Так. Думаю, ты постараешься меня обезоружить. Скажем, выбить меч бянь.

— А что ты?

— Попробую увернуться. Если повезет — перерублю бич.

— Если повезет? — поднял бровь Аджакти. — Я в отличной форме, силен как бык, хладнокровен и рожден с бянь в руке. Твоя подвижность ограничена из-за раны. И ты рассчитываешь, что тебе повезет?!

— К чему ты клонишь? — Глаза Токе мрачно сверкнули. — Только что пел, что я — второй Фламма, а теперь говоришь, что Клык с первого удара разделает меня под орех?

— Не разделает. Если ты подготовишься. Если будешь управлять этим боем.

Мгновение Горец изучал товарища критическим взглядом. Внезапно он свесил ноги с постели и решительно сел на нарах лицом к Каю:

— Ты — Клык. Начинай.

Когда Зейд просунулся в дверь каморки, чтобы передать Аджакти приказ Скавра, взору его предстала удивительная картина. Сначала воину показалось, что гладиаторы сцепились в тесной камере. Но, приглядевшись, он понял, что они заняты «боем с тенью» — движения были четкими, но нарочито медленными и на волосок не достигали цели.

— Немного левее и ниже, — поправил «полутролль» руку Горца на своем бедре. — Сюда. Тут проходит жила.

Заметив стражника, Аджакти вскинул свои жуткие глазищи. Зейд сложил пальцы за спиной в отводящий зло знак:

— На выход, урод. Скавр вызывает!

В конторе мясник оказался не один. Шторы закрывали окно, огонек лампы едва мерцал, но лицо посетительницы было настолько темнее окружавшего ее полумрака, что Кай без труда узнал чернокожую телохранительницу принцессы. Она развалилась на одном из стульев, вальяжно вытянув ноги в узких кожаных штанах, и чистила ногти кончиком ножа. На появление гладиатора мтеха не среагировала ни звуком, ни взглядом. Казалось, гигиеническая процедура целиком поглотила ее.

— Тяжелый денек выдался у тебя, а, Аджакти? — раздался из темноты голос Скавра. В тусклом свете лампы виднелся только грузный силуэт, утонувший в глубоком кресле. — Похоже, твои подвиги на сегодня еще не закончены. Прекрасная дама желает видеть тебя, причем безотлагательно.

Новость не застала Кая врасплох: он догадался обо всем, как только увидел чернокожую. И все же приглашение пришлось как нельзя некстати. Именно сейчас, когда он так нужен Токе!

— На улицах наверняка полно кордонов, сейджин.

— Большинство солдат уже отозвали, — телохранительница полюбовалась результатом своих усилий, растопырив пальцы. Голос у нее был по-мужски низкий и грубый. — Оставшиеся прочесывают злачные кварталы. В верхнем городе твоя задница будет в большей безопасности, чем в собственной постели.

— А если нас все-таки остановят? — не сдавался Кай. — У стражи есть мое описание.

— Прикрой свою гнусную рожу, и никто тебя не узнает, — мтеха легко поднялась со стула, едва скользнув по гладиатору взглядом. — А если даже узнают, — белоснежные зубы сверкнули в недоброй улыбке, — то у меня есть универсальный пропуск.

Аджакти не был уверен, что именно телохранительница имела в виду: имя принцессы или лезвие ножа, молниеносно скользнувшее между пальцами и скрывшееся в складках одежды. Он повернулся к Скавру:

— Позвольте мне остаться сегодня в школе, сейджин. Горцу нужна моя поддержка!

— А даме нужен твой… гхм, меч, — мясник нарочито громко прочистил горло. — Отправляйся с госпожой Шазией и не спеши возвращаться поутру. Я сказал Альдоне, что ты не явишься раньше обеда.

— Что это значит? — Внутри у Кая все похолодело.

— С какой это стати я должен отчитываться перед своими рабами?! — Скавр рявкнул так, что даже бесстрастная Шазия приподняла бровь. — Только поглядите на него! Я ему жизнь спас, а он еще и ерепенится!

Кресло протестующе застонало, когда темный силуэт покинул его, выходя на свет. Лицо мясника было серым от усталости, но глаза горели яростью:

— Ты отправишься, куда тебе скажут, сделаешь то, что тебе скажут, и вернешься, когда тебя отпустят! Точка. Нет, восклицательный знак!

Скавр обернулся к Шазии, нетерпеливо постукивавшей носком сапога по полу:

— Прошу прощения, госпожа, забирайте Аджакти, он полностью в вашем распоряжении.

Чернокожая улыбнулась, снова демонстрируя великолепные зубы:

— Жаль, не придется его тащить на цепи. Мою хозяйку возбуждают игры со связыванием.

Глава 11

Будущее, написанное на воде

Известие о беспорядках на Торговой площади застало Аниру на вилле Сиаваши. Приглашение на скучнейшие женские посиделки принцесса могла бы проигнорировать, если бы супруг Кефы не владел золотом, которое звенело в карманах Омеркана. Темескин, богатейший купец Церрукана, был целиком под каблуком своей женушки, которая спала и видела голубой шелк шаков на своих плечах. Разговор женщин, среди которых Кефа единственная не могла похвастаться длинным именем и титулом, крутился вокруг нехватки развлечений в отрезанном зимой от мира Церрукане. Но среди куртуазных фраз проскакивали намеки, понятные только Анире и Кефе, — у сегодняшней встречи была другая, скрытая повестка дня.

Принцессу забавляла эта игра — махать голубой тряпкой с гербом перед длинным носом плебейки, чтобы оставить с еще более длинным носом дорогого братика. Кефа не являлась легкой добычей. Омеркан действительно оказывал ее супругу знаки особого расположения. Например, сегодня гостей развлекали любимые артисты принца. Немой мим Люк и его труппа, занесенные непонятно каким ветром в Церрукан из самой Феерианды, остались зимовать в городе по личному приглашению Омеркана. Уши Аниры услаждал сладкий голос Козетты: