Экстремальные услуги, стр. 77

Внезапно один из «крейсеров» вражеского отряда, форсируя двигатели, устремляется в атаку на ближайший имперский линкор, а точнее, на «Сфинкса». Их разделяет около миллиона километров, так что Драй смогут открыть огонь лишь минут через сорок, когда выйдут из области деформированного черной дырой пространства. Стрелять в окрестностях штормовой ЧД – бесполезная трата боеприпасов, переменчивая геометрия не позволяет точно прицелиться Трудно понять, на что они рассчитывают, затеяв столь самоубийственный бросок Впрочем, логика этих крылатых существ вообще недоступна человеческому разуму.

– Корабль Драй, немедленно вернитесь в строй, – передают с борта нашего флагмана.

Приказ не повторяется. Насколько я знаю гросс-адмирала Корвуса, главкому очень хочется испытать артиллерию «Колдуна» в реальном бою.

Так и есть: «Колдун», неторопливо маневрирующий в полтора раза дальше, чем «Сфинкс», начинает разряжать свои арсеналы. Сначала бьет пучок антипротонов, потом пушки выстреливают рой громадных снарядов – каждый в десять тонн массы. Это невероятно, однако артиллеристы линкора точно рассчитали траекторию залпа.

Антипротоны мчатся, разогнанные до скорости в треть световой, и полет пучка виден даже в оптической области – некоторые из частиц аннигилируют с молекулами рассеянных в космосе веществ. Сфокусированный ускорителями линкора луч постепенно расширяется, превращаясь в конус, и заметно искривляется под действием гравитационных полей черной дыры VQ-65, но тем не менее край пучка задевает корабль противника. На кормовой части «крейсера» вспыхивают мельчайшие факелы взрывов – материя распадается, превращаясь в плазму и потоки излучения. Пораженная часть корпуса разрушается, впустив вакуум во внутренние отсеки.

Через несколько минут по курсу корабля ангелоидов вспыхивают разрывы артиллерийских боеголовок. Видно, что разброс велик, но часть шрапнели накрывает мишень. Мезонитовые шарики, пронзив защитные поля, барабанят по броне, которая становится похожей на решето. Часть боеприпасов содержит не шрапнель, а термоядерные заряды, огненные шары которых едва не касаются того, что еще недавно можно было, пусть с известной натяжкой, назвать крейсером.

На изувеченном корабле остановлены двигатели, и он продолжает полет по инерции, не подавая признаков жизни. Перед мощью оружия отступает даже нечеловеческое мышление: остальные вымпелы вражеской эскадры, устрашенные этой демонстрацией огневой мощи, немедленно сообщают о готовности принять условия ультиматума.

Война закончилась, не успев толком начаться.

6. Клан

Мы приземлились на гражданском космодроме Ангбанда – города, который является столицей континента и центральной провинции Горгорот. На моих детей, избалованных темпом и размахом земной жизни, порт не произвел особого впечатления, равно как и скоростной экспресс, доставивший нас в Назгул, административный центр горного края Тонгородрим. А вот я расчувствовался при виде мелькающих за окнами небоскребов, возведенных в стиле раннеколониального барокко. Еще больше воспоминаний проснулось, когда мы проезжали мимо военной базы Минас-Гулдур, которая когда-то была главными космическими воротами северного полушария.

Через полчаса после отправления из столицы толпа родственников встретила прилетевшую с Земли троицу Кассетовых на железнодорожном вокзале Назгула. После бурных приветствий нас усадили в аэромобили и повезли к морю, дремлющему в чаше Драконовых гор. Детей конечно же забрал мой отец, поэтому я летел в машине брата.

– Ты заставил нас поволноваться, – с ноткой осуждения в голосе говорит Адамант.

– Разве это впервые?

Он наклоняет голову, соглашаясь За колпаком машины проплывает город, население которого недавно превысило два миллиона. Вижу до боли знакомые башни и антенны космодрома дальней разведки – здесь я работал, когда был стариком…

– Родители сильно переживали?

– Ты же знаешь нашу породу, – Адамант пожимает плечами. – Внешне это никак не проявлялось.

Воздушная кавалькада мчится к величественным вершинам горного хребта. На многих мирах известна легенда, будто в незапамятные времена, вскоре после Большого Взрыва, здесь заснул бессмертный дракон, породивший Вселенную. Когда он проснется, гласит легенда, случится новый Большой Взрыв. И тогда спасутся лишь те, кто окажется рядом в момент его, то есть дракона, пробуждения.

Мало кто знал, что этот сборник мифов, известный под названием «Сказания Высшего Разума», сочинил мой брат, чем удвоил поток туристов на Монтеплато. Очень многие поверили, что в горах Ангмара живет древняя религия. Потом Адаманта приглашали на другие планеты, и он написал для соседей много таких же фальшивок. Адамант стал преуспевающим писателем, по его сценариям сняты добротные кассовые фильмы и даже сериал, с успехом идущий на десятках планет. Но лучшим произведением моего младшего брата были, есть и останутся придуманные шутки ради «Сказания Высшего Разума». Что поделать, судьба иронична.

– Когда идешь на омоложение? – строго спрашиваю я. – Не тяни с этим делом.

– На прошлой неделе плавал в этой поганой жидкости, – мрачно сообщает он и морщится, словно почувствовал мерзкий запах ферментов и гормонов. – Как узнал, что с тобой все порядке, – полетел в город на радостях.

– Да, ощущения, конечно, не из лучших, – соглашаюсь я. – Но результат того стоит.

– Кто бы спорил…

А путешествие наше внезапно приблизилось к финишу. Аэромобили поднялись над гребнем каменного кольца, и взорам открылась пресная лужа с поперечником в триста километров – Горное Море, снабжающее рыбой и моллюсками почти половину миров Ойкумены. На берегах этого водоема живет примерно десять тысяч моих братьев и сестер по клану, вдвое большее их число обосновалось в Назгуле, Валарабаде и других городах Ангмара, а еще тысяч сорок расселилось на десятках планет Империи, образовав влиятельную диаспору. Нас немного, но мы – одна семья.

Замок долго ждал меня и наконец дождался. В моих апартаментах чисто и свежо: роботы почти десятилетие поддерживали здесь порядок и заданный в день последнего отъезда микроклимат. А занавески оказались совсем новыми – наверняка их повесили к моему возращению.

Дети с легким скептицизмом озирают чрезмерно вычурную обстановку моего жилья. Маленькие они еще, поэтому не понимают всей прелести неоампира. Покрытые резьбой камни стен, тяжелая мебель из натурального красного, черного и мраморного дерева, портреты предков, рыцарские доспехи в нишах, развешанное на стенах оружие – все это внушает чувство незыблемости наших порядков и обычаев, перед которыми пасует даже время. Незыблемость плюс умение следовать тем веяниям прогресса, которые нас устраивают…

– Мы приготовили комнаты для каждого из вас, – сообщает внукам моя мать. – Они будут вашими, пока Альвенор светит в небе Монтеплато.

Первым незаметно исчезает Адамант. Потом мама уводит детей, оставив нас с отцом наедине. Я выгружаю подарок – центнер с небольшим рубинов и прочих побрякушек. Старик – да какой он старик, если выглядит моложе и крепче меня! – молча кивает. Между нами не приняты слова благодарности. Мы – семья. Неколебимая ячейка в монолитном кристалле клана.

– Не надумал жениться? – с видимым равнодушием спрашивает отец.

Я признаюсь максимально искренне:

– Иногда возникает такое желание, но…

– Значит, пока не время. – Он усмехается. – Куда тебе спешить, вся молодость впереди.

– И не одна… А как у вас с мамой?

– Нормально. Думаем еще детей завести. Барби хочет девочку. Уже имя придумала – Майя. Вдруг вспоминаю:

– Через десять лет у вас бриллиантовая свадьба.

– Через одиннадцать. Не забудешь приехать?

– Приеду, наверное. Если чего-нибудь не случится.

– Если случится что-нибудь серьезное, можно перенести церемонию…

Отец разливает ароматное вино тридцатилетней выдержки, и мы смакуем божественный напиток. Вновь наполнив опустевшие бокалы, отец говорит, неожиданно переходя к делам: