Диггер по прозвищу Жгут (Нечто), стр. 89

«Раплата за все твои грехи, Ростик. Да-да…» — услышал он у себя в голове скрипучий голос Квадрата.

Витек копошился с фанерой, вытаскивая из-под нее свое излюбленное оружие – железный прут с припаянной цепью. Джеки Чан стал заходить сбоку, пытаясь обойти этого кошмарного пришельца со спины. Усы его приняли горизонтальное положение, губы сложились в две тонкие упрямые полоски. Однако дальше все произошло настолько быстро, что Рост даже не успел моргнуть – только едва уловимое глазом движение. После этого – захлебывающийся кашель, Джеки Чан наклонился вниз, из перерезанного горла фонтаном била кровь. Все это Призрак проделал, не сводя своих глаз-бойниц с Роста, и тот похолодел. Только сейчас он вспомнил, что он практически безоружен – за исключением перочинного ножа, которым разве что только банку с килькой вскрывать.

Гюрза внимательно следил за каждым из них. Один готов, самый слабый скрылся в лачуге, но он не представлял никакой опасности, и с ним он разберется позже. Оставались еще двое. У первого в руках какая-то железка, и вроде бы пользоваться ею он умеет. Но сейчас он очень напуган, это Гюрза видел по всем признакам – дрожащая нижняя губа, округлившиеся глаза, выступившая влага на лбу… А вот второй представлял опасность, Гюрза чувствовал это всеми порами кожи. Змеиной, холодной кожи.

Призрак сделал шаг вперед, страшный нож описал красивую дугу в предрассветном небе. Вверх-вниз, как качели. Смертельные качели.

«Он вынул нож, убил Джеки Чана, а у него даже прическа не сбилась и галстук не съехал набок. И все это за тысячные доли секунды», – как в тумане, думал Рост. Взгляд выхватил торчащую из крапивы лопату, и Рост кинулся к ней. Не ахти какое оружие, но все же лучше, чем голые руки. Черенок был перемотан синей изолентой – Рост вспомнил, что он был треснут.

Сзади к Призраку подкрадывался Витек, держа наготове арматуру. Улучив момент, он попытался нанести удар, но тот успел отклониться влево, и железный прут с силой опустился на руку, сжимающую нож. Ни единого звука не сорвалось с губ пришельца, хотя боль наверняка была невыносимая. Тем не менее нож выпал. Он развернулся и левой рукой ударил Витька. Кулак попал прямо в фурункул на подбородке бомжа, он с чавканьем лопнул, мешая кровь с гноем. Второй удар свалил Витька на землю, прямо в засыхающую лужу рвоты Кеши. Призрак вырвал у бомжа прут.

Гюрза допустил промах и недооценил это существо, оно оказалось кусачим. Теперь рука ничего не чувствовала, ее словно долгое время держали в морозильной камере. Ну ничего, это издержки производства. Он повернулся боком, чтобы хорошо видеть того, с опасным взглядом. Теперь он подкрадывался к нему с лопатой.

71

Вадим Викторович приказал проверить сначала квартиру. Однако она действительно оказалась пуста. К соседям за информацией обращаться не стали – как-никак ночь на дворе. Оставалась дача, и милицейская «Газель» понеслась в область.

Их было четверо – милиционер-водитель, Вадим Викторович, Речкалов и молоденький опер, который похрапывал, убаюканный урчащим двигателем.

– Если он окажется на даче, нужно поставить в известность твоего прокурора, – зевнув, сказал Речкалов.

– Уже предупредил, – отозвался следователь. Он поглядел на часы – почти четыре утра, но спать, как ни странно, совершенно не хотелось. Чего он действительно хотел, так это схватить в охапку этого Тягушева и трясти его до тех пор, пока у него мозги с дерьмом не поменяются местами. Он вспоминал, как тот вел себя на допросах, буднично-снисходительно, будто вышел помочиться среди ночи, и это только подливало масла в огонь, бушевавший внутри него.

– Полагаю, после этого про тебя напишут в газетах, – заметил Речкалов, но следователь никак на это не отреагировал.

«На д-дачу? К Гюрзе?!» – вспыхнули в его памяти слова задержанного парня. Он сказал:

– Не могу понять, что так испугало этого «сознательного» мальчика. Судя по всему, он частенько бывал на даче у Тягушева, раз без запинки назвал место.

– Не бери ты в голову, Вадик. Сто пудов, крышу сорвало. Слыханное ли дело, кромсать бичей два года и при этом жить обычной жизнью? Меня другое интересует. ЧТО его заставило прийти с признанкой? Он не похож на человека, которого совесть задрочила.

– Вот-вот. По-моему, тут тоже есть связь. Он напуган. Только чем? Он вообще не проходил по делу, даже как свидетель. Может, Тягушев его шантажировал?

Речкалов, вспомнив Жулю, жестко рассмеялся:

– Чем его шантажировать? Нет, Вадик, тут другое. Он САМ пришел с признанкой и заложил всех, ВСЕХ, и себя в том числе.

– Приехали, – объявил водитель, притормаживая возле высокого особняка. Фары машины высветили глухие черные ворота, и сердце Вадима Викторовича екнуло – если Тягушев где-то и прячется, то только здесь.

72

Призрак замахнулся, и удар цепи пришелся на ухо Витька, почти полностью сорвав его. Он замахнулся снова, но в этот момент Рост нанес ему сильный удар лопатой по спине. Черенок жалобно треснул, сломавшись пополам. В руках у Роста остался короткий огрызок, хотя и острый на конце. От удара Призрак припал на одно колено, но прут из рук не выронил. Он размахнулся в третий раз, целясь Витьку в голову, но Рост, не помня себя от ярости, изогнувшись, всадил пришельцу в бок обломок черенка, погрузив его почти на треть. Только тогда Призрак тихо охнул, и Рост с облегчением понял, что перед ним все же человек.

Теперь боль была ужасной. Внутри кто-то зажигал спички. Правда, этот кто-то сразу их тушил, но через мгновение зажигал снова, будто издевался. Гюрза не смотрел на рану – об этом он позаботится позже. А этот последний крепким оказался. Медленно, сантиметр за сантиметром он вынул из тела деревянный осколок и бросил его в сторону. Затем наступил ногой на горло лежащему без сознания и повернулся к другому. Взмахнул прутом. В яблочко!

Рост вскрикнул от боли – цепь попала прямо в нос. Внутри будто что-то лопнуло, рот наполнился теплым. В глазах все поплыло, но мысль была одна – не допустить смерти Витька. Нога Призрака, обутая в дорогую туфлю, все сильнее нажимала тому на кадык. Глазные яблоки Витька вылезли из орбит, пугающе большие и выпуклые, как половинки целлулоидного шарика от пинг-понга. Из глаз ручьем бежали слезы, и в первых лучах рассвета казалось, что бомж плачет кровью. Рост наклонил голову и прыгнул вперед, сбивая Призрака с ног. Они оба упали в кусты, колошматя друг друга.

73

Они вышли из машины, вслед за ними вылез проснувшийся оперативник. Вадим Викторович нажал на кнопку звонка. Где-то в глубине дома послышалась переливчатая трель.

– Так он тебе и открыл, – издал нехороший смешок Речкалов. Порыскав в карманах, он извлек крошечную связку отмычек. – Надеюсь, представитель прокуратуры не будет возражать? Ломать такую дверь можно только с помощью МЧС, да и понятых искать в пять утра… сам понимаешь.

Вадим Викторович махнул рукой, и через пять минут дверь была открыта. Они прошли по ухоженной тропинке и поднялись на аккуратное крылечко.

«Однако, небедно живет этот Тягушев», – подумал Вадим Викторович, оглядывая участок и дом.

– Стучать в дом будем? – деловито спросил Речкалов и, не дожидаясь ответа следователя, принялся за входную дверь, справившись с нею меньше чем за три минуты. – Ванька честный и порядочный бандит… В гости он ходил лишь через форточку, – фальшиво пропел оперативник, вынимая из наплечной кобуры пистолет.

Неожиданно в темноте раздалось мяуканье, по ногам что-то пронеслось, и Вадим Викторович вздрогнул. Из дома пулей вылетел огромный черный кот и неуклюжими скачками понесся прочь, скрывшись в траве.

– Вот поганец! – выдохнул Речкалов. – Чуть не усрался из-за него.