Т. 11 Угроза с Земли, стр. 205

— Возможно, но мне бы хотелось, чтобы вы остались в третьем отряде. Вам нужно набраться полевого опыта.

— Сэр… — Брюс не знал, с чего начать. — Мистер Эндрюс…

— Да?

— Мне следовало бы вернуться. Я понял кое-что. Вы были правы. Человек не может стать старым лунным волком за три недели… Я понимаю, что был слишком самонадеян.

— Это все?

— Да, сэр.

— Хорошо, теперь послушайте меня. Я поговорил с Сэмом и с мистером Харкнессом. Мистер Харкнесс будет держать вас в ежовых рукавицах. Мы с Сэмом займемся вами, когда вы вернетесь. Через две недели, начиная с сегодняшнего понедельника, вы должны быть готовы предстать перед квалификационной комиссией. — И Разведмастер добавил: — Ну, как?

Брюс задохнулся, но быстро взял себя в руки.

— Есть, сэр!

КОЛУМБ

БЫЛ ОСТОЛОПОМ

— Вспрыснуть сделку — это я уважаю, — бодро заявил толстяк, перекрывая голосом шум кондиционера, — Пей, профессор, а то ты уже на три порции от меня отстал.

В прохладный сумрак бара, моргая, словно приучал глаза к полутьме помещения после безжалостного сияния пустынного солнца снаружи, шагнул от порога новый посетитель, и толстяк радостно завопил.

— Эй, Фред! Фред Нолан! Иди к нам! — окликнул его толстяк и повернулся к своему гостю: — Я с ним познакомился по пути сюда, вместе летели от самого Нью-Йорка. Садись, Фред, пожми ручку профессору Эпплби, старшему механику звездолета «Пегас». Вернее, он будет его главным механиком, когда звездолет построят. Я только что втюхал профессору партию хреновой стали для его таратайки, давайте по этому поводу выпьем.

— С удовольствием, мистер Барнс, — согласился Нолан. — А с профессором мы знакомы по делам приборостроительной компании «Климакс».

— Чего?

— «Климакс» снабжает нас прецизионной аппаратурой, — пояснил Эпплби.

На лице Барнса появилось сперва недоумение, а затем — улыбка.

— Ну, тогда тем более необходимо выпить. Что тебе, Фред? «Старомодный»? А тебе, профессор?

— И мне. Только не зовите меня профессором, пожалуйста. Во-первых, я не профессор, во-вторых; этот титул меня старит, а я еще молодой.

— Это уж точно, док! Пит, два «старомодных» и один двойной «манхэттен»! А я-то и впрямь представлял тебя ученым из комикса — старцем с длинной седой бородой. Но вот теперь, познакомившись с тобой, все никак не могу понять…

— Что именно?

— Зачем тебе, в твои-то годы, хоронить себя в такой глуши…

— «Пегас» на Лонг Айленде не построишь, — заметил Эпплби, — да и стартовать отсюда удобнее.

— Оно конечно, да я ведь о другом. Я вот о чем… В общем, я продаю сталь. Тебе нужны специальные сплавы для звездолета — пожалуйста, я продам. Но сейчас, когда все дела закончены, скажи мне, на кой черт тебе все это сдалось? Что тебя тянет на Проксиму Центавра или на какую другую звезду?

— Ну, этого не объяснишь, — улыбнулся Эпплби. — Что тянет людей взбираться на Эверест? Что тянуло Пирри на Северный полюс? Почему Колумб уговорил королеву заложить ее бриллианты? До Проксимы Центавра еще никто не добирался, а мы хотим добраться.

Барнс повернулся к Нолану.

— А ты, Фред, можешь это понять?

Нолан пожал плечами.

— Я торгую прецизионной аппаратурой. Кто-то выращивает хризантемы, кто-то строит звездолеты. Лично я продаю приборы.

Дружелюбное лицо Барнса продолжало недоумевать.

— Ну…

Бармен принес поднос с напитками.

— Послушай, Пит, — обратился Барнес к нему. — Вот ты ответь мне на один вопрос. Ты сам полетел бы на «Пегасе», если бы тебя туда взяли?

— Нет.

— А почему?

— Мне здесь нравится.

— Вот вам и ответ на ваш вопрос, правда — в перевернутом виде.

— В одних живет дух Колумба, а в других нет, — кивнул Эпплби.

— Колумб рассчитывал вернуться обратно, — стоял на своем Барнс. — А ты? Ты же сам говорил, что лететь не меньше шестидесяти лет. Вы же не долетите!

— Мы нет, наши дети — да. А обратно вернутся наши внуки.

— Ты что, женат?

— Разумеется. Экипаж подбирается только семьями. Вы ведь знаете, что весь проект рассчитан на два-три поколения. — Он вынул из кармана бумажник. — Вот, пожалуйста, миссис Эпплби и Диана. Ей три с половиной года.

— Хорошенькая девочка, — печально произнес Барнс и передал фотографию Нолану, который взглянул на нее, улыбнулся и вернул Эпплби. — И что же с ней будет?

— Как что? Полетит с нами, разумеется. Не отдавать же ее в приют.

— Нет, конечно, только…

Барнс смолк и опрокинул в рот оставшуюся часть выпивки.

— Не понимаю я этого, хоть режь, — признал он. — Кто хочет выпить еще?

Допив свой коктейль, Эпплби встал.

— Пора домой. Я ведь семейный человек, — улыбнулся он.

— Теперь моя очередь, — сказал Нолан после его ухода. — Вам то же самое?

— Ага. — Барнс поднялся из-за стола. — Пошли за стойку, Фред, там пить удобнее, а мне сейчас надо не меньше шести порций.

— Пошли. А с чего это вы так завелись?

— То есть как, «с чего»? Разве ты не видел фото?

— Ну и что?

— Что! Ну а вот как ты, лично ты к этому относишься? Я торговец, Фред, я продаю сталь, и мне плевать, на что ее употребит заказчик. Я готов продать веревку человеку, который собирается ею удавиться. Но я люблю детей! И мысль об этой малышке, которую родители берут в сумасшедшую экспедицию!..

— А почему бы и нет? С родителями ей будет лучше. Она привыкнет к стальным палубам ровно так же, как другие дети привыкают к городским тротуарам.

— Да ведь они обречены на гибель! Они не долетят!

— Может, и долетят!

— Так вот не долетят они. У них нет ровно никаких шансов. Я это знаю. Я же расспросил об этом технических работников. Девять шансов из десяти, что они сгорят прямо на старте. И это — еще самое лучшее, что может с ними случиться. Если они даже выберутся из Солнечной системы — а они этого ни в жизнь не сделают, — все равно ничего не выйдет. До звезд они не доберутся.

Пит поставил следующую порцию перед Барнсом, тот выпил не глядя.

— Еще один, Пит. Так не может у них ничего получиться. Это теоретически невозможно. Они окоченеют от холода, или поджарятся, или помрут с голодухи. Но только никуда они не доберутся.

— Может, и так.

— Все равно, это безумие. Давай скорее, Пит, и налей себе тоже. Вот Пит, он у нас человек мудрый. Он-то ни в какие звездные авантюры не пустится. Подумаешь, тоже Колумб! Да дурак он был, Колумб! Остолоп! Сидел бы себе дома и не рыпался!

— Вы неверно меня поняли, мистер Барнс, — покачал головой бармен. — Ведь если бы не такие люди, как Колумб, нас бы сегодня не было здесь, верно? Просто по характеру я не путешественник. Но в путешествия верю. И ничего не имею против «Пегаса».

— Но ведь ты не можешь же согласиться с тем, что они берут с собой еще и детей?

— Ну, как сказать… говорят, на «Мэйфлауэре» [100] тоже были дети.

— Это — совсем другое дело.

Барнс посмотрел на Нолана, видимо ища поддержку, а затем — снова на бармена.

— Если бы господь предназначал человека для полетов к звездам, он создал бы нас с ракетными двигателями. Налей мне еще, Пит.

— Вам, наверное, хватит пока, мистер Барнс.

Возбужденный толстяк хотел вроде поспорить с таким мнением, но передумал.

— А теперь я пойду в Небесный зал и найду какую-нибудь, которая согласится со мной танцевать, — объявил он. — Сп’ночи.

Заметно раскачиваясь, он двинулся к лифту.

Нолан молча наблюдал за его уходом.

— Бедный старина Барнс, — сказал он, когда за толстяком закрылась дверь, а затем пожал плечами, — Наверное, мы с тобой, Пит, просто совершенно черствые люди.

— Мой старик, помнится, считал необходимым ввести закон против летательных аппаратов, чтобы всякие дураки не ломали себе шеи, и потому что людям не дано летать. Он был не прав. Людям всегда хочется попробовать что-нибудь новое, отсюда и прогресс.