Т. 13 Число зверя, стр. 68

Дити уже доставала лекарство:

— Тебе тоже, тетя капитан?

— Это от мелькания.

Я дала одну пилюлю Джейкобу, другую проглотила сама — так, чтоб он видел. Я перестала страдать от морской болезни после того, как меня избрали капитаном. Но всякий раз, когда моему мужу необходимо будет принять пилюлю, я буду составлять ему компанию.

Сегодня мне следовало сделать это еще раньше, когда я заметила тот британский флаг: бонин не только нейтрализует тошноту, но и успокаивает нервы… А мне скоро предстояло выступить в роли — посла? Что-то в этом роде. Я намеревалась вступить в контакт на самом что ни на есть высшем уровне. Иметь дело с мелкой сошкой не имеет смысла. Я не продержалась бы в колледже целых четыре года, если бы это зависело от декана по женскому составу. Я всегда действовала через ее голову, пробиваясь прямо к ректору. Главный босс может нарушать правила.

Правда, когда я была на последнем курсе, ректором избрали женщину, причем такую же стервозную, как я. Она выслушала мою оправдательную речь, выстроенную по всем канонам судебного красноречия, поздравила меня, сказала, что мне следовало бы заниматься юриспруденцией, потом объявила: «Иди собирай вещи. К двенадцати часам чтоб тебя в университете не было».

Зебби снял наушник с правого уха:

— Капитан, их слышно, можно начинать. Хотите поговорить с ними?

— Нет. Я никогда не садилась за пределами Штатов, ты это умеешь, ты и говори. Но вот что, первый пилот…

— Да, капитан?

— И второй пилот, и астронавигатор. При любых обстоятельствах говорите правду. НО НЕ СООБЩАЙТЕ НИКОМУ НИЧЕГО ЛИШНЕГО. Отвечайте на вопросы без подробностей. Хотя и правдиво. Если будут настаивать, говорите им, чтобы обратились к капитану.

— Дорогая моя, — обеспокоенно сказал Джейкоб, — я как раз хотел об этом поговорить. У Зеба есть дипломатический опыт. Может быть, разумнее было бы передать командование ему? Пойми меня правильно, я не считаю, что ты плохо справляешься с обязанностями капитана. Но, принимая во внимание его опыт и то обстоятельство, что наша главная задача — достать определенные вещи для его машины…

— АЯ ПРЫГ АЯ ПРЫГ АЯ ПРЫГ! Астронавигатор!

— Да, капитан.

— Выведите нас на постоянную орбиту. Как можно скорее.

— Есть. Второй пилот, не трогайте верньеры. Первый пилот, обеспечьте горизонтальное положение машины. Ая Плутишка.

— Слушаю, Дити.

— Новая программа. Ось I, увеличить вектор скорости на три запятая шесть километров в секунду. Повторить другими словами.

— Увеличить скорость на три целых шесть десятых километра в секунду.

— Первый пилот?

— Положение горизонтальное.

— Выполняй, — Дити взглянула на приборы, — Ая Плутишка, высота над поверхностью скоро перестанет уменьшаться и начнет медленно расти. Новая программа. Когда высота достигнет максимума, сообщи.

— Поняла.

— Если-когда высота достигнет ста километров, сообщи.

— Поняла.

— Если-когда утечка воздуха превысит нулевую, сообщи.

— Поняла.

— Оставайся в режиме пилотирования. Оставляй без внимания голоса, в том числе кодовые слова программ, если к тебе не обращаются с употреблением полного имени. В подтверждение получения приказа назови свое полное имя.

— Ая Плутишка, — ответила Ая Плутишка.

— Вы не возражаете, капитан? Теперь Умница будет реагировать на короткие варианты кодовых фраз только после того, как услышит свое полное имя. Потом нужно будет еще раз произнести «Ая», чтобы она пришла в состояние готовности, а потом уже давать команду «домой» или другую команду к бегству. Но у нас будет время в запасе: она ведь сообщит, если что-нибудь пойдет не так, как надо. Вы слышали.

— Прекрасно, астронавигатор.

— Я отключила ей слух на тот случай, если по ходу разговора станет не до того, чтобы отбирать слова: совпадают они с кодовыми фразами или нет. И в то же время слух ее легко можно вернуть. Так проще, чем выключать тумблер, и кроме того, тумблер не достать иначе как с левого переднего сиденья.

Астронавигатора охватил приступ нервной болтливости: я и без того понимала цели каждого ее действия. Но я также понимала, откуда эта болтливость.

— Молодец. Спасибо. Продолжай управление. Первый пилот, второй пилот, машиной будет управлять мой заместитель. Я иду на корму и прошу меня не беспокоить. — Я понизила голос и обратилась непосредственно к Дити: — Ты можешь вызвать меня в любой момент. Ты и больше никто.

— Есть, капитан, — спокойно ответила Дити. — Напоминаю: воздуха у нас на четыре часа.

— Если я засну, разбуди меня через три часа. — Я наскоро поцеловала ее, выплыла из кресла и начала отпирать люк в переборке; у меня ничего не вышло, Дити пришлось мне помочь. Она включила мне свет в отсеке, закрыла за мной дверь и заперла ее.

Я достала одеяло, разделась, стала закутываться в одеяло. Оно все время соскальзывало. Привязных ремней тут, к сожалению, не было, но были те тросики на штуковинах, которыми Зебби закреплял свою постель. Вскоре одеяло, крепко пристегнутое, перестало соскальзывать.

Я коротышка и могу драться только словами. Но самый лучший для меня вариант — вообще не вступать в драку. Драться с Джейкобом? Я так рассвирепела, что с удовольствием отхлестала бы его. Но я не занимаюсь рукоприкладством. Женщина, пользующаяся тем, что она женщина, что она маленькая и слабая, чтоб отхлестать мужчину, сама ведет себя не по-джентльменски. Вот я и отошла в сторонку — уклонилась от драки, пока не успела натворить такого, из-за чего лишилась бы своего чудесного, ласкового, заботливого — и порой невыносимого! — мужа.

Я поплакала в подушку — впрочем, подушки не было, носового платка тоже. Через некоторое время я заснула.

25. «ДЕЛА И ТАК СКВЕРНЫЕ,

НЕ УСУГУБЛЯЙ»

ДИТИ:

Заперев за тетей Хильдой люк в переборке, я вернулась на свое место — и ничего не сказала. Если бы я открыла рот, то наговорила бы слишком много. Я ужасно люблю папу и уважаю его как математика.

Но мне не часто попадались такие эгоисты, как он.

Не то чтобы он был жадный: совсем нет. Не то чтобы он не поделился последней корочкой хлеба: поделился бы. С чужим человеком.

Но если он чего-то не хочет делать, то и не будет делать. Когда умерла Джейн, мне пришлось немедленно взять на себя все наши денежные дела. А мне было семнадцать. Потому что папа об этом и знать не хотел. Максимум, чего мне удавалось от него добиться, так это чтобы он поставил под чем-нибудь подпись.

Я усердно занималась, зарабатывая себе докторскую степень. Папа и хотел, чтобы я занималась — но только готовкой, уборкой, закупкой продуктов, ведением бухгалтерских книг, управлением нашими предприятиями, заполнением налоговых деклараций — ну а заодно еще и докторской.

Однажды я нарочно перестала мыть посуду, чтобы проверить, скоро ли он обратит на это внимание. Недели через две он сказал: «Дити, ты когда-нибудь помоешь посуду?»

Я ответила: «Нет, сэр».

«Что такое? Почему?»

«У меня нет времени».

Это озадачило его:

«А Джейн вот как-то находила время на домашнее хозяйство. В чем дело, дорогая?»

«Папа, ей не надо было защищать диссертацию перед ду-боломами из аттестационной комиссии. Тема моей диссертации утверждена два года назад. Но меня будут аттестовать люди, которые не в состоянии — по крайней мере четверо из семи — отличить фортран от салбутана [46], терпеть не могут компьютеры и втайне побаиваются, что специалисты по компьютерам отнимут у них работу. Они потому такие требовательные, что сами ничего не понимают. И, кроме того, маме всегда помогала я, а под конец еще и экономка».

Папа оказался молодцом. Он нанял новую экономку, которая пробыла у нас до тех пор, пока я не получила степень. Он навел справки, обнаружил, что декан факультета назначил в мою аттестационную комиссию людей, ничего не понимающих в компьютерах, — не нарочно: декан сам ничего не понимал в компьютерах. Кончилось дело тем, что я сдавала уже другой комиссии, которая была гораздо строже — но в компьютерах разбиралась. Что ж, так мне и надо.