Лето золотой раковины, стр. 29

Однако в справочной, куда они, придя домой, с трудом дозвонились, номера телефона Риммы Ивановны им не дали. Должно быть, он значился на другой фамилии.

Хотели попросить Венечку к ней съездить, но дома его не оказалось, а мобильника у него, как известно, больше не было.

– Ничего не поделаешь, придется ехать самим, – вздохнул Ромка, и друзья отправились смывать с себя грязь от трудов праведных на участке Александры Прокофьевны. А затем Лешка умолила Нину Сергеевну отпустить их на пару часиков в Москву, чтобы навестить заболевшую подругу.

– Цветочков сорвите, – посоветовала Нина Сергеевна, и Лешка, подумав, что красивый букет лишним не будет, направилась к клумбе. А за калиткой, волоча по земле уши, прочелночил черно-белый спаниель. Повертев головой, Лешка увидела долговязую фигуру его хозяина. Выскочив соседу наперерез, она пожалела, что до сих пор не знает, как его зовут.

– Здрасьте, – вежливо произнесла Лешка. – Помните, я у вас вчера спрашивала, не видели ли вы кого-нибудь на собачьем пляже, и вы сказали, что там были и мужчина, и девушка. А на велосипеде мимо вас, случайно, никто не проезжал?

Мужчина поморгал глазами.

– На велосипеде? Был кто-то и на велосипеде, кажется, девушка.

– Спасибо большое. – Лешка вернулась к клумбе с пионами. Все сходится. И где они были раньше?

С красивым букетом в руках она направилась к мальчишкам и увидела, что они вытаскивают из сарая старый велосипед.

– Мне его пять лет назад купили, – сказал Артем. – Я год на нем катался, а потом надоело, так и стоит.

Ромка оседлал велик и сделал круг по двору:

– Сойдет. Сделаю вид, что тренируюсь. Или заберусь на холм, сяду на пенек, буду сидеть и вниз глядеть, воспользуюсь ее же местом.

– Так ты что, в Москву не едешь? – удивилась Лешка.

Ромка покачал головой:

– Не-а. Подумал, что не стоит выпускать ее из виду. Мало ли куда она может деться, потом ищи-свищи. Без меня обойдетесь, надеюсь, справитесь. Когда выясните, где фотографии и письма исчезнувшего квартиранта, сразу мне звоните.

И полез в карман проверить, не делся ли куда его телефон.

Римма Ивановна жила в сером девятиэтажном доме неподалеку от станции метро «Семеновская». В домофон звонить не пришлось – какая-то девочка открыла дверь подъезда, и Лешка с Артемом поднялись на пятый этаж.

Артем всю дорогу опасался, что Римма Ивановна такая же престарелая и беспамятная, как и ее приятель-библиотекарь, но она оказалась очень приятной и далеко не старой. В очередях таким обычно говорят «женщина», а не «бабуля».

Римма Ивановна распахнула дверь и удивилась при виде незнакомых подростков.

– Вы кто?

– Мы из Медовки. Владимир Владимирович, ваш знакомый, привет вам передает. Помните его? – спросил Артем.

– Конечно, – улыбнулась женщина. – Значит, он тоже обо мне вспоминает?

– О вас помнит, а вот многое другое, по правде говоря, забыл.

Лешка протянула женщине свой букет:

– Это вам. От него.

Римма Ивановна зарделась от удовольствия:

– Ой, спасибо.

Она провела их в комнату, усадила на небольшой диванчик, сама налила в вазу воду и поставила цветы на подоконник. А на столе в точно такой же вазе уже стоял похожий букет.

– Бывают же такие совпадения! – полюбовавшись Лешкиными пионами, воскликнула хозяйка и подошла к столу. – Эти цветы – тоже из Медовки. У меня сегодня еще один гость был, вернее, гостья, молоденькая девушка.

– А кто она такая? – равнодушным тоном спросил Артем. – Может, мы ее знаем?

– Вряд ли, она в Медовке не живет, заезжала туда только за тем, чтобы узнать мой адрес. – Римма Ивановна помолчала, на лицо ее набежало печальное облачко. – Знаете, она меня расстроила. Дело в том, что пять лет тому назад я сдала дачу одному молодому человеку, Антоном его звали. – На «А», отметила Лешка. – Он у меня несколько дней пожил и исчез. Я на пару дней в Москву уезжала, вернулась – его нет, а ключи лежат в условленном месте. Ну, думаю, тоже в город отправился. Но он и на другой день не вернулся, и на третий. А в его комнате вещей совсем мало осталось, только свитер старый с рубашками да письма с фотографиями, а сумки большой, с которой он ко мне приехал, не было. Ну я и подумала, что он об одежде забыл, а со мной проститься не посчитал нужным. А девушка эта… – Она вздохнула. – Девушка эта мне сегодня сказала, что Антон тогда под машину попал, потому ко мне и не вернулся. Сама она недавно узнала о том, что он у меня последние дни жил. Спросила, не осталось ли у меня каких-либо его вещей.

– И вы их ей отдали? – в отличие от Артема, у Лешки от волнения голос стал хриплым.

– Здесь у меня ничего нет. Вещи я людям отдала, а письма с фотографиями на всякий случай у Владимира Владимировича оставила, в его книжном шкафу на нижней полке. Антон знал, что мы с ним дружны, и если бы спустя какое-то время вспомнил о своем имуществе, то догадался бы к нему обратиться. Но… уже не обратится.

– А как зовут эту девушку? – прервал Артем мрачные мысли женщины. – Ее, случайно, нет на тех фотографиях?

– Зовут ее Верочкой. На снимках Антон был с девушкой, но лица ее я не запомнила.

– А когда она к вам заезжала?

– Рано утром.

– Ну, а мы к вам приехали, чтобы спросить, знаете ли вы о том, что в вашем саду раньше был погреб.

– А откуда вы о нем знаете? – удивилась женщина.

Лешка рассказала, как ее брат влез на яблоню, чтобы поймать вылетевшего из клетки попугая, упал и провалился под землю.

Римма Ивановна ее выслушала и возмущенно закачала головой:

– Я же просила рабочих засыпать его как следует! Он стал ненадежным, только мешал. А они отвечали, что все сделали, как надо, а ведь не проверить. Теперь уже никому не пожалуешься, лет тридцать прошло.

О тайнике и спрятанной в нем сумке с аммонитами Лешка не упомянула ни разу. Пусть Римма Ивановна хранит добрую память о своем квартиранте.

Артем поднялся с места:

– Нам пора, извините за беспокойство.

– А что же вы мне не позвонили? Зачем было ехать в такую даль, чтобы спросить о забытом погребе? – всплеснула руками женщина.

– А мы не знали, как вам позвонить, у Владимира Владимировича был только ваш адрес, – кратко ответил Артем и занес на всякий случай номера телефонов Риммы Ивановны, и домашнего, и сотового, в память своего мобильника.

А она полезла в шкаф и вынула оттуда коробку конфет.

– Если вас не затруднит, отвезите ему, пожалуйста, и передайте большой привет.

Лешка взяла коробку под мышку. Конфеты им были только на руку.

Выйдя из квартиры, двое друзей принялись звонить Ромке. Может быть, он опередит Аллочку-Верочку, заберет из шкафа бывшего библиотекаря письма с фотографиями, и они наконец прольют свет на эту запутанную историю.

Но дозвониться до Ромки они не смогли. Сколько Артем ни старался, бесстрастный женский голос без устали повторял: «Телефон отключен или находится вне зоны действия сети».

Глава XVIII

Умолкший телефон

Лешка и сама не помнила, как они добрались до Медовки. Крепко сжимая руку Артема, она без конца повторяла:

– Ну что еще могло с ним случиться? Ну что еще, а?

– Успокойся, пожалуйста, ты же знаешь, Ромка себя в обиду не даст, – отвечал Артем, но сам беспокоился не меньше Лешки.

Выскочив из электрички, они забежали домой, убедились, что Ромки нет, взобрались на холм, осмотрели улицы: не промелькнет ли на какой из них красный рюкзак, и помчались к бывшему библиотекарю.

Увидев их, старичок сразу приладил к уху свой крючочек.

– Это снова мы, – протягивая ему коробку, через силу улыбнулась Лешка. – Мы были у Риммы Ивановны, она передает вам привет и вот это. А к вам, случайно, та девушка снова не приходила?

Владимир Владимирович взял конфеты и смутился:

– И зачем она беспокоилась! А девушка была, забрала свои письма.

– Уже?! – воскликнул Артем. – А вы не вспомнили, как ее зовут?