Сердце язычницы, стр. 69

– И что же необходимо? Вернуть меня Лопаке?

– О нет, это было бы слишком милосердно. Тебе не место среди достойных людей. Душа твоя сгнила, Лилиа Монрой, так пусть с ней вместе сгниет и твое распутное, грешное тело.

– О чем ты говоришь, священник?

– Не волнуйся, ты все поймешь и без объяснений, притом очень скоро. Остаток жизни ты будешь горько раскаиваться в том, что отвергла мое предложение.

– Что ты задумал, Исаак Джэггар? Ты, видно, совсем потерял рассудок, если говоришь так странно! Отпусти меня сейчас же, слышишь!

Неописуемый ужас охватил девушку, и она обвела диким взглядом четверых людей, сидевших на веслах. Они уже снова гребли, берег стремительно удалялся и почти скрылся в сгустившемся мраке. Этот отрезок пляжа и днем чаще всего бывал безлюдным, а в этот час звать на помощь было совершенно бессмысленно. Лилиа прикинула, хватит ли у нее сил еще на один нырок в глубину.

Словно угадав ее мысли, Радд ухватил ее за руку повыше локтя.

– И думать забудь об этом, принцесса. Не для того мы так хорошо все придумали, чтобы упустить тебя.

– Лучше всего связать ей руки за спиной, – посоветовал Джэггар. – Тогда она уж точно никуда не денется.

Он подошел с мотком веревки и вместе с Раддом скрутил Лилиа руки. Теперь она была совсем беспомощна. И все же девушка не оставила попыток к спасению. На веслах сидели четыре туземца-островитянина. Она обратилась к ним на родном языке:

– Я – Лилиа из деревни Хана, что на острове Мауи. Мы ведь принадлежим к одному народу, так почему же вы помогаете не мне, а этим белым? Это безумцы, они уготовили мне что-то страшное! Неужели вы позволите им осуществить ужасный замысел?

Гребцы и ухом не повели, зато Радд громко расхохотался своим противным кудахчущим смехом.

– Не трать попусту слов, принцесса. Может, ты думаешь, что туземцы неподкупны? Чтоб мне пропасть, их точно так же можно купить с потрохами, как и любого белого! Этим ребятам хорошо заплатили, и они на время оглохли и онемели.

– Все равно сунь ей в рот кляп, – мрачно посоветовал Джэггар. – Кто знает... это исчадие ада вполне способно сбить с толку кого угодно, а нам еще плыть и плыть.

Через минуту во рту у Лилиа оказалась какая-то гнусная, дурно пахнущая тряпка.

После этого время тянулось с отупляющей медлительностью. Гребцы делали взмах за взмахом, не зная усталости. Каноэ уже удалилось от острова на значительное расстояние, вокруг все так же расстилалась океанская гладь, слабо озаренная светом молодой луны. Не только гребцы, но Радд и Джэггар не произносили ни слова. Мало-помалу Лилиа погрузилась в глубокий сон. Проснулась она от того, что каноэ как бы заметалось из стороны в сторону. Приподнявшись, девушка бросила безумный взгляд через борт.

Там бесновались волны, сталкиваясь и пенясь, как то бывает вблизи коралловых рифов. Направо виднелся остров, частью покрытый зеленью, частью скалистый, а прямо по курсу лежал плоский мыс, далеко вдающийся в море. Волны с ревом бились о его изрезанные берега, вздымая фонтаны пены. Это зрелище устрашало, да и сам мыс был пустынным и угрюмым на вид.

– Вот мы и на месте, – сказал Радд и приблизился, чтобы развязать веревку на запястьях Лилиа. – Скоро у тебя будет новый дом... если, конечно, ты туда доберешься.

Все еще ничего не понимая, ошеломленная Лилиа даже не сопротивлялась, когда он рывком поднял ее на ноги. Лишь когда Радд подтолкнул ее к борту, она уперлась ногами в дно.

– Не трудись! – вопил Радд, стараясь перекричать рев волн. – Все равно окажешься в воде, а там уж хочешь – плыви, а хочешь – сразу иди на дно. Как говорят островитяне, алоха!

Лилиа попыталась уцепиться за борт, но толчок был так силен, что пальцы сорвались и она оказалась в воде. Волна тотчас накрыла ее с головой и потащила в глубину, прямо к острым выступам кораллов, вокруг которых крутились песчаные водовороты. Лилиа инстинктивно устремилась в сторону и вверх, к поверхности. Вынырнув, она огляделась. Каноэ уже удалилось от бурных вод и быстро удалялось от острова. Радд, заметив ее, помахал рукой и что-то крикнул, но крик потерялся в реве бушующего моря.

В следующее мгновение течение снова подхватило Лилиа и швырнуло туда, где вода бесновалась особенно яростно. Опыт помог девушке избегнуть оскаленных зубов рифа, а идущая следом волна перебросила ее через опасное место. Впереди ждала еще одна смертельная ловушка – бешеный прибрежный прибой, однако другого пути не было.

Лилиа осторожно поплыла вперед, высматривая место, хотя бы отчасти проходимое. Лишь в самый последний момент увидев выемку в скалах, где водоворот крутился не так быстро, Лилиа поплыла туда. Она сильно ударилась о берег, но удержалась в крохотной заводи, где едва можно было развернуться. Волна отхлынула, таща ее за собой на верную гибель.

К счастью, слепо шаря руками по дну, Лилиа нащупала какой-то выступ и держалась за него, пока не пришла новая волна. На этот раз ей удалось подтянуться и вцепиться в колючий куст, торчащий из трещины в скале. Девушка повисла на нем, моля богов послать волну повыше. Очевидно, боги не оставили ее в миг тяжкого испытания, так как волна и в самом деле пришла очень высокая. Вскоре Лилиа лежала на берегу, жадно хватая ртом воздух.

Отдышавшись и немного придя в себя, девушка уселась на мокрых скалах, осыпаемых водяной пылью, и огляделась. Что же это за место? Куда она попала?

Побережье поросло густым и довольно высоким кустарником. Лилиа показалось, что она слышит шорох ветра, но к ней кто-то быстро приближался. Встревоженная девушка поднялась на ноги.

Кусты раздвинулись, оттуда вышел человек и остановился, разглядывая ее. Увидев его, Лилиа едва подавила крик.

Такое не являлось к ней даже в кошмарах. Незнакомец был обмотан ветхим тряпьем, но видимые участки тела разлагались заживо. Руки, напоминающие когтистые птичьи лапы, с трудом держали подобие копья, глубоко запавшие глаза пугали лихорадочным блеском.

Ледяной холод пронизал Лилиа. Она поняла, что по милости своих врагов находится на Калаупапа – там, куда испокон веков свозили прокаженных и.оставляли на произвол судьбы.

Никто и никогда еще не вернулся с Калаупапа.

Глава 16

– Вы просите рассказать сказку, – сказала Акаки собравшимся вокруг нее детям. – Хорошо, я расскажу такую, чтобы вы поняли, почему нам всем пришлось бежать из родной деревни. Это история Хуа, который когда-то был вождем в Хана.

Старые предания утверждают, что Хуа отличался свирепостью и несправедливостью. Острова наши насчитывают много веков, но никогда они не знали такого плохого повелителя – ни до, ни после Хуа. Беспокойный и воинственный, он настроил множество военных каноэ, а всех мужчин до единого сделал воинами. Если Хуа не враждовал с соседями на Мауи, то отправлялся в набег на Гавайи или Молокан. Именно он развязал первую войну между островами.

В то время кахуна в нашей деревне был Луахоомое, считавшийся прямым потомком самого бога Кане и наделенный ику-пау– божественной властью. Поэтому он требовал почтения к себе и безоговорочного повиновения. При всем том Луахоомое был человеком миролюбивым и не одобрял воинственных устремлений вождя. Он советовал ему прекратить бесконечные войны и обратиться к мирному труду, иначе богам надоест терпеть это безобразие, и они обрушат на Хуа свой гнев.

Такие речи несказанно раздражали Хуа. Разногласия между вождем и жрецом день ото дня все усиливались. Постепенно Хуа начал обвинять Луахоомое в военных неудачах, случавшихся время от времени, приписывая их тому, что тот не молит богов ниспослать победу.

Однажды вождь предпринял нападение на Молокаи, не увенчавшееся успехом. В деревню он вернулся в такой ярости, что, не помня себя, наложил табу на священный источник, в котором совершались омовения перед церемониями, и заколол копьем черную священную собаку, жившую в хижине жреца. Когда Луахоомое явился к нему с претензиями, вождь велел ему убираться восвояси, пока и его не постигла участь собаки.