Мстительное сердце, стр. 75

Накануне именно в «Рейли» он накачался ромом так, что едва смог дотащиться до дома. На приведение в порядок своей лачуги он не потратил ни гроша. Его мало волновало, в каких условиях он спит. Можно выспаться – а на остальное наплевать.

Кое-кому из собутыльников он щедро врал, расписывая, что подумывает отправиться в путешествие через океан в Англию, чтоб навестить могилку дядюшки, который так славно позаботился о своем бедном племяннике и оставил ему свое состояние. Или, может быть, то была тетушка; пол его богатого родственника ему трудно было запомнить, поскольку Квинт говорил то одно, то другое.

Когда на следующее утро после грандиозной попойки у «Рейли» кровать его заходила ходуном, Квинту, еще толком не проснувшемуся, почудилось, что он плывет по океану.

Потом звук удара, сопровождаемый тряской кровати, окончательно разбудил его, и Квинт понял, что это не сон. Кровать двигалась и отодвинулась от стены уже на несколько футов.

Старик сел, пытаясь смахнуть пьяный дурман. Он был в своей кровати и совсем одет, вплоть до обуви. И что-то нужно было вспомнить…

И в этот момент прозвучал чей-то торжествующий голос:

– Вот она! Генри не ошибся!

Человек, стоявший у кровати на коленях, выпрямился. Квинт все понял, и его охватил ужас. Железная коробка! Он прятал ее под кроватью.

От потрясения остатки паров рома улетучились из его головы.

– Как ты смеешь являться ко мне без приглашения! Кто ты такой, чего тебе надо?

– Я Майкл Вернер, а нужна мне вот эта коробка, которую вы украли в «Малверне», Сайлас Квинт, – холодно проговорил незваный гость. Он был высок, черноволос, темноглаз; глаза его, смотревшие на Квинта, сверкали яростью. – Я уповал на то, что у вас хватит дурости хранить ее при себе. Я стучал в дверь так громко, что проснулся бы и мертвый. Не получив ответа, я вошел – так же как вы вошли в мой дом – без приглашения. Пробудить вас от пьяного сна я не смог и принялся за поиски. Прежде всего заглянул под кровать. Вы не только вор, но еще и дурак. Я могу засадить вас за решетку. Людей вешают и за менее серьезные преступления!

– Я не крал, нет, – захныкал Квинт, – просто взял, что мне причитается.

Майкл нахмурился. Человек этот казался ему именно таким, каким его описал Генри, – презренным существом. Грязный пьяница, живущий в свинарнике. Но что-то в его поведении смутило Майкла. Квинт не был так испуган, как бывает обычно тот, кто пойман на воровстве. И Майкл коротко спросил:

– Что вы имеете в виду, говоря «причитается»?

– Мне должны были это отдать, должны! Эта девка, Ханна, должна была работать по договору у Эймоса Стрича. А она возьми да сбеги, и старина Стрич больше не захотел мне наливать. Я поехал в «Малверн», но ее сиятельство не пожелала расплатиться со мной. – По губам его скользнула хитрая улыбка. – До последнего времени она отказывалась. А потом передумала, вот как!

– Каким же нужно быть негодяем, чтобы отдать свою дочь работать по договору!

– Да не дочь. Она не моя кровь, – негодующе возразил Квинт. – Когда я женился на Мэри, у нее уже была эта девчонка.

– Это все увертки! Так или иначе, но она была членом вашей семьи. Ну ладно. – Майкл махнул рукой. – Вам известно, куда уехала Ханна?

– На этот счет она мне ничего не сообщала, эта ваша миссис Ханна!

– Почему же? – быстро спросил Майкл. – Из-за вас же она покинула «Малверн»?

– Очень может статься. – И опять по лицу его пробежала хитрая ухмылка. – Может статься, миссис Ханна и побоялась еще раз увидеться со старым Квинтом.

– А чего ей бояться?

– А того, что я знаю про нее! – Квинт повысил голос и приблизил к Майклу свое красное лицо. – Про нее и про ее родителя!

– Что вы знаете о ее отце?

– А знаю то, что мне рассказал черный бак [7], Леон. – И Квинт прикусил язык.

А Майклу мгновенно стал понятен весь ход событий.

– Леон мертв, Квинт. И убили его вы! Не так ли? – Майкл, схватив негодяя за рубашку, рывком поднял того с кровати. – Вы убили этого человека!

– Нет-нет, это неправда! – Впервые за весь разговор Квинт выказал страх. – Даю слово! Старый Квинт ни в жисть никого не убивал! Она, Ханна, наверное, сделала это, чтобы заткнуть ему глотку.

– Ты лжешь, мерзавец! – Майкл встряхнул его. – Рассказывай немедленно все как было!

Квинт сглотнул.

– Мне бы промочить глотку, молодой Вернер. Только глоточек рому, чтобы подкрепиться.

Майкл отпустил его и отошел.

– Ладно, давайте пейте. Надеюсь, это поможет вам образумиться.

Квинт суетливо рванулся к изголовью кровати и вынул бутылку рома. Сидя на полу, он с жадностью глотнул прямо из горла, оторвался, набрал воздуха и опять глотнул.

Взгляд у него стал тверже, когда он наконец посмотрел на Майкла.

– Так вы хотите знать правду, а? – спросил он с усмешкой.

– Если вы знаете ее.

– Может, вам не понравится то, что вы услышите.

– Позвольте мне судить об этом. И если я узнаю, что вы мне солгали, вас ждет тюрьма за воровство. А может быть, и виселица за убийство.

Квинт злобно улыбнулся; от рома его уверенность возросла.

– Вот услышите, чего я вам расскажу, и не захотите отправить меня в тюрьму. И еще с радостью заплатите мне, чтобы я молчал.

Майкл выжидательно смотрел на него, лицо его было непроницаемым.

– А вы знаете, что миссис Ханна ждет ребенка? – спросил Квинт.

– Так я понял.

– А вы знаете, что это ваш отпрыск?

Майкл насторожился.

– Откуда вам это известно?

– А девчонка мне сама об этом сообщила! – проговорил Квинт злорадно.

Майкл всячески пытался скрыть от Квинта свою реакцию, но чувствовал, как всего его охватывает радость. Ханна носит его ребенка! Но вслед за этой мыслью явилась и другая, омрачившая радость, – почему же тогда она уехала?

Квинт опять присосался к бутылке. Потом вытер рот. Подумал немного и спросил, протягивая бутылку Майклу:

– Хотите глотнуть, молодой Вернер?

– Я не пью с подонками!

– Вот узнаете кой-чего, сразу захотите…

– Поторапливайся, ты! – нетерпеливо воскликнул Майкл.

– С радостью, молодой Вернер. – Квинт присел на край кровати. – Сейчас расскажу правду про Ханну Маккембридж и ее папашу. Услышите эту правду – и больше не захотите, чтобы имя Вернеров связывали с девкой, которую когда-то звали Ханна Маккембридж…

Часть четвертая

Ханна

Глава 21

Ханна допела песенку под грохот аплодисментов и крики многочисленных мужчин и нескольких женщин, сидящих на скамьях и стульях, которые занимали более двух третей зала ее кабачка «Четверо за всех».

Песенка была новая, в этот вечер она исполнялась впервые. Когда гибкие пальцы Андре замерли на клавиатуре клавесина и аплодисменты стихли, Ханна сделала легкий поклон публике.

– Благодарю вас, леди и джентльмены, за ваши любезные аплодисменты. Мне бы хотелось представить вам моего аккомпаниатора, Андре Леклэра. Это он сочинил песенку, исполнить которую вы милостиво позволили мне…

Она сделала жест в сторону Андре, и тот, очень элегантный в бело-золотом одеянии, в напудренном парике собственного изготовления, поднялся со скамьи и подошел к Ханне.

– Мой дорогой друг и ваш любезный хозяин на оставшуюся часть вечера – Андре Леклэр!

Андре взял ее за руку. Послышались аплодисменты. Ханна еще раз слегка поклонилась, а Андре изящно склонился в легком поклоне.