Мстительное сердце, стр. 55

Мейнард тотчас же приказал своим людям выйти наверх, и начался яростный бой. Тич и Мейнард сразу же оказались лицом к лицу. Оба выстрелили из пистолей. Тич промахнулся, но пуля Мейнарда угодила в мощное тело пирата. Тот даже не вздрогнул. Он бросился вперед, и противники взялись за сабли. Мощный удар пиратской сабли переломил саблю Мейнарда, как хрупкую хворостину, и Тич уже готов был нанести смертельный удар, однако в тот же момент один из матросов Мейнарда в отчаянии бросился на пирата, и его нож распорол горло Тичу. Пират потерял равновесие, и его сабля плашмя скользнула по поднятой руке Мейнарда.

Люди Мейнарда окружили Тича. Их было много, гораздо больше, чем пиратов. Тич роковым образом просчитался. Пули дождем сыпались на него, сабли наносили ему кровавые раны. Но он все еще был жив. Выхватив из-за пояса вторую пистоль, он взвел курок – и упал мертвый.

Эдвард Тич умер так же, как и жил, – не прося пощады и никого не щадя. Позже на его теле насчитали двадцать пять ран, большинство которых были столь серьезны, что каждая могла бы стать смертельной для человека обычного телосложения.

Бой окончился; длился он менее десяти минут. Девять пиратов были мертвы. Многие прыгали за борт; с ними покончили в воде. Оставшиеся в живых бросили оружие и сдались.

Стоя над телом мертвого Тича, лейтенант Мейнард проговорил:

– Отрубите голову этому злодею и укрепите ее под бушпритом моего корабля. Пусть весь мир знает, что с королем злодеев покончено!

Сказав это, Мейнард перешел на борт «Приключения», памятуя об указании губернатора Спотсвуда немедленно обыскать судно и найти компрометирующие документы.

Тем временем поиски Майкла, сидевшего в трюме, увенчались успехом. В лужице морской воды он нащупал что-то вроде кинжала. На ощупь он определил, что клинок разъеден ржавчиной; оставалось только надеяться, что он не сломается прежде, чем удастся перетереть об него веревки.

Задача была не из легких. Пальцы Майкла онемели, потому что веревка слишком туго стянула запястья. Удерживать кинжал за спиной и тереть об него веревку оказалось крайне неудобно. Несколько раз он порезался о ржавый металл.

В одном только ему повезло. Цезарь, услышав, что начался бой, пытался понять, что происходило наверху, и не обращал никакого внимания на движения Майкла, старавшегося высвободиться из своих пут. Майкл то и дело ронял кинжал; приходилось шарить в воде, чтобы найти его. От соленой воды порезы на руках жгло, как огнем.

Наконец он перерезал веревку и, чтобы восстановить кровообращение, растер руки, держа их по-прежнему за спиной.

Внезапно стрельба наверху прекратилась. Цезарь настороженно поднял голову и присел у начала пороховой порожки; зажженный огарок свечи стоял на полу.

В этот миг крышка люка откинулась, и в отверстии показалась голова одного из пиратов.

– Капитан Тич мертв, Цезарь. Его убили! Поджигай порох и спасай свою задницу! Я приказываю всем, кто остался на борту, драпать с корабля!

Голова исчезла; люк оставался открытым. Цезарь протянул руку к горящей свечке.

Майкл понял, что медлить нельзя. Он поискал кинжал в лужице и не нашел его. Цезарь был примерно в шести футах от него. Майкл подобрался и прыгнул, усилием воли заставив свои связанные ноги подчиниться.

Его сил хватило на то, чтобы, оттолкнувшись затекшими ногами, преодолеть разделявшее их расстояние и опуститься на спину Цезарю. Под его тяжестью негр упал, свеча выскользнула у него из рук. Нападение, очевидно, ошеломило Цезаря, потому что некоторое время он неподвижно лежал под Майклом. Однако вскоре он все же пришел в себя и испустил яростный рев.

Майкл отчаянно извивался, пытаясь обхватить шею противника сзади. Ему удалось сомкнуть руки и зажать голову Цезаря, будто тисками.

Цезарь был невысокого роста, но сильный и гибкий. Он рвался, словно рыба, пронзенная острогой. Майклу казалось, что он пытается удержаться на спине брыкающейся лошади. Собрав последние силы, он еще крепче сжал руки. Цезарь стал задыхаться. Негр впился ногтями в руки, обхватившие его шею, – длинные ногти глубоко вонзились в кожу Майкла. Однако Майкл не ослабил хватку и безжалостно душил противника.

Постепенно сопротивление пирата ослабевало. И у Майкла больше не было сил душить его – руки совершенно онемели, и пальцы, казалось, вот-вот разомкнутся.

Цезарь вдруг изогнулся всем телом, попытавшись сбросить с себя Майкла. Попытка не удалась, он обмяк и упал без сознания. Майкл, не желая убивать противника, еще несколько мгновений сжимал его шею, потом ослабил хватку. Он держался настороже, боясь, что Цезарь только притворяется, что потерял сознание.

Поскольку пират не шевелился, Майкл скатился с него, тяжело дыша, – силы его почти иссякли. Он обернулся, чтобы посмотреть, не горит ли свеча. Она погасла, упав в лужицу. Молодой человек попытался развязать веревку, стягивающую его ноги, но пальцы его не слушались. Майкл на время отказался от этой попытки и стоял, свесив голову. Потом, услышав какой-то звук наверху, Майкл поднял глаза, и его охватили усталость и отчаяние при виде человека, спускавшегося по лестнице. В руках у него была пистоль со взведенным курком. Значит, все напрасно. Теперь его убьют, и пороховую дорожку все равно подожгут. Майкл прищурился и тут же с облегчением разглядел, что человек этот одет в королевскую морскую форму.

– Что здесь происходит? – спросил моряк.

– Черная Борода приказал поджечь пороховую дорожку и взорвать корабль, если его убьют. Мне… – Майкл махнул рукой в сторону Цезаря. – Мне удалось вовремя остановить этого человека. – Он опять, прищурившись, посмотрел на стоящего на лестнице. – Кто вы, сэр?

– Я лейтенант королевского флота Роберт Мейнард. Королевский губернатор Виргинии приказал мне захватить Черную Бороду.

– Значит, это правда? Эдвард Тич мертв?

– Злодея больше нет в живых, – сурово ответил Мейнард. – Его голова украшает бушприт моего корабля, а те из его шайки, что остались в живых, будут доставлены в Уильямсберг, где их и повесят. Не могу ли я узнать ваше имя, сэр?

– Меня зовут… – Тут Майкл осекся и коротко рассмеялся – он чуть было не назвал себя Танцором. – Я – Майкл Вернер.

Глава 16

– Майкл, мальчик мой! – воскликнул губернатор Спотсвуд. – Теперь вы стали опять похожи на самого себя. Когда мы с вами беседовали в последний раз, вид у вас был как у настоящего злодея.

Вернувшись в Уильямсберг, Майкл, прежде чем явиться с визитом к губернатору, сбрил бороду и купил себе более строгую одежду. Представ перед губернатором, он иронично улыбнулся и сказал:

– Это большая радость, сэр, снова стать самим собой. Все, что имеет привкус пиратства, теперь вызывает у меня отвращение. Я столько повидал за два года, был вынужден заниматься такими вещами…

– Конечно, Майкл, конечно, – серьезно проговорил губернатор. – Но я очень благодарен вам, и вся Виргиния будет благодарна. Вы сослужили славную службу, мой мальчик, воистину славную! Я убедил наших законодателей присудить вам двести фунтов стерлингов – награду, обещанную тому, кто поможет нам покончить с королем злодеев! Я прослежу, чтобы эта сумма досталась вам.

Майкл устало отмахнулся.

– Это не важно, сэр, и я взялся выполнить ваше поручение не ради награды. – Он заметил, что губернатор держится с ним как-то странно, уклончиво. – Знает ли мой отец, что я снова среди живых?

Губернатор Спотсвуд отвел глаза.

– Нет, Майкл.

– В таком случае, – молодой человек встал, – я немедленно поскачу в «Малверн» и сообщу ему об этом. С вашего разрешения, сэр, я вас покину.

– Майкл… – В голосе губернатора послышались напряженные нотки, и это заставило молодого человека остановиться. Он обернулся, его охватило предчувствие чего-то страшного.

– Майкл… мальчик мой, вашего отца больше нет. Он умер в прошлом году, незадолго до Рождества.

– Умер! Мой отец умер? – Ошеломленный, Майкл опустился в ближайшее кресло. Потом поднял на губернатора разгневанный взгляд. – Вы говорите, в прошлом году? Почему же мне ничего не сообщили?