Король абордажа, стр. 95

Хихикая, Юлия, мамонтоподобная негритянка-повариха доньи Елены, сообщила ей, что посланные из соседних домов предлагали настоящие взятки за то, чтобы узнать секрет вкуснейших маленьких пирожных доньи Елены.

Похлопывая рукой по округлившемуся животу, судья закурил трубочку и улыбнулся.

— С первого дня нашей свадьбы я знал, что ты превосходная хозяйка; то, что лучше тебя не бывает, я понял спустя десять лет нашей совместной жизни; но только сейчас я начинаю понимать, что ты просто собрание всех возможных добродетелей.

— Дон Андреас, — вспыхнула жена и закрылась веером, — когда я впервые встретила тебя в Картахене, то сразу подумала, что ты настоящий кабальеро и самый бессовестный льстец. И я остаюсь при своем мнении.

Они рассмеялись, а потом донья Елена поднялась, чтобы вставить вышивку в квадратные пяльцы. Чтобы новая епитрахиль для его святейшества архиепископа, которую она вышивала, была готова к Пасхе, ей надо было спешить.

— Разве не прекрасно иметь большую семью, которая постоянно растет? — спросил дон Андреас, уютно выпуская колечко дыма. — Вот Эрнандо — прекрасный канонир, и у него уже двое крепких сыновей.

— Скажи мне, — иголка доньи Елены замерла над пяльцами, — ты и правда считаешь, что Инесса будет счастлива с Карлосом де Монтемайором?

Судья глубоко затянулся, а потом хмыкнул:

— Исключительно благодаря тому, что у Инессы сильный характер и она очень умна.

— Это она унаследовала от тебя, дорогой. Горе мне! Я прихожу в ужас при мысли, что она будет жить так далеко отсюда, в Лиме.

— Так будет лучше. Наша Инесса очень честолюбива, а в Перу Монтемайоры считаются одним из самых благородных семейств, кроме того, они очень богаты.

Наступила тишина, а потом донья Елена заметила:

— Вчера после мессы я слышала разговоры о том, что флот из Порто-Бельо будет отправляться раз в три года. Это правда? И почему этим английским торговцам до сих пор позволяют шнырять на нашем острове Ямайка?

Судья пожал плечами и резко дернул свою начавшую седеть бороду.

— Все зависит от того, сможет ли наш новый король разорвать петлю, которую эти самовлюбленные свиньи, члены совета по Индиям, надели на шеи наших колоний. — Он понизил голос и взглянул на дверь. — Если честно, Елена, французы, голландцы и англичане имеют полное право торговать с Испанской Америкой, и мы совершенно не правы: единственный способ создать крепкую колонию — это разрешить торговать всем, конечно взимая соответствующую таможенную пошлину.

— Ох, Андреас! — Если бы ее муж предложил ей отслужить службу самому сатане, и то донья Елена не была бы так поражена. — Но разве в тысяча четыреста девяносто третьем году его святейшество папа Александр Шестой не даровал Испании Западное полушарие, а Восточное — Португалии?

Дон Андреас тяжело уставился на пепел в трубке.

— Ты знаешь, что я добрый католик. Я серьезно отношусь к религии, но не могу понять того, что его святейшество лезет…

— Я не буду слушать такие непочтительные речи, — взорвалась донья Елена. Она торопливо заговорила о другом: — Как по-твоему, не отправить ли в этом году Мерседес изучать рукоделие в обители Лос-Моньяс?

— Раз уж ты заговорила о своей дочери Мерседес, скажи, что ты думаешь о ее увлечении несчастным доном Давидо?

Донья Елена сделала несколько быстрых стежков и лишь потом ответила:

— Дон Андреас, разве мы оба не знаем, хотя и не признаемся в этом, что наша Мерседес без памяти влюблена в этого еретика, англичанина и пирата?

Судья медленно наклонил голову:

— Скажи мне, Андреас, как поступит религиозный трибунал? Неужели Давидо будет приговорен к смерти на аутодафе?

— Вряд ли. Его светлость архиепископ выступает против публичной смертной казни. Если несчастный медик откажется принять истинную веру, то его скорее всего уморят голодом до смерти, чтобы брат Иеронимо и другие могли отрицать то, что его кровь на их руках.

Раздался стук в дверь, и вошел дон Эрнандо, их старший сын, свежий после игры в карты на открытом воздухе. Ему очень шел красно-желтый мундир. Как почтительный сын, он поцеловал матери руку, поклонился отцу и со смехом потрепал висевший на поясе кошелек.

— Сегодня мне везло в карты и… ха! ха!.. Я не мог проиграть! Что скажете, сэр? Могу я купить то поле у Исидора Меносала и посадить там маис?

— Конечно, Когда в стране царит мир и эти ужасные беглые рабы наконец-то успокоились, мы можем наслаждаться периодом спокойствия и довольства.

Их сын сорвал с головы берет из алого бархата, плюхнулся в кресло и вытянул далеко вперед ноги в сапогах.

— Мои офицеры и я задумали большую травлю оленей в ближайшие дни. Вы окажете нам честь, сэр, и присоединитесь к нашей компании?

Судья вздохнул.

— Нет, у меня много дел. Например, иск о беглом рабе из Наты. Он важен, потому что создает прецедент. Кроме того, я должен присутствовать на процессе контрабандистов, захваченных в Табоге. — Судья передернул плечами. — Я сделаю все, чтобы их повесили. Если можно позволить мелкую контрабанду, то эти мерзавцы станут поставлять оружие дарьенским индейцам.

В своей комнате дониселла Мерседес молилась уже второй час. Хотя у нее затекли колени и болела спина, она упорно перебирала пальцами четки и не отрывала глаз от спокойного лица статуэтки Божьей Матери из слоновой кости, стоявшей на небольшом алтаре. Это была превосходная, очень красивая статуэтка, с мантильей из чистого золота и голубой эмали, украшенной бриллиантами. На голове Божьей Матери виднелась изящная золотая корона с чистейшей воды рубином.

«Я прочту еще одну молитву, — решила она, — и пойду спать. Горе мне! Бедный Давидо давно уже не спит на постели. Завтра, если папа мне позволит, я отнесу ему корзинку с едой».

Блестящие белокурые волосы девушки взметнулись, когда она резко повернула голову к окну, закрытому ставнями. Кто-то стремительно проскакал по вымощенной гладкими булыжниками улице Калле де-ла-Каррера. Всадник мчался таким галопом, что рисковал свернуть себе шею.

— Эй! Похоже, кто-то из подвыпивших кабальеро пытается выиграть гонки.

Дон Эрнандо и его отец тоже услышали бешеный стук копыт; последний бросился к окну и увидел всадника, который выпрыгнул из седла и, тяжело дыша, побежал к двери муниципалитета на другой стороне улицы.

— Наверное, беглые рабы снова нарушили мир и грабят наши деревни. Будь прокляты подлые псы! — Эрнандо схватил свой берет и помчался через улицу в здание муниципалитета. В этом здании начали загораться огни, когда Эрнандо вернулся и ворвался в кабинет отца с горящими глазами и напряженно сжатыми зубами.

— Опять пираты! — выдохнул он. — Пираты с Ямайки под командованием трижды проклятого Моргана осаждают крепость Сан-Лоренсо в устье Рио-Чагреса!

— Храни нас Божья Матерь! Только не эти демоны!

Донья Елена своими слабыми руками с голубоватыми прожилками в ужасе схватилась за щеки.

Судья пристально взглянул на сына.

— Но ведь опасности нет? Я тоже воевал и знаю, что Сан-Лоренсо неприступна ни с суши, ни с моря. Только на прошлой неделе дон Перес де Гусман послал туда подкрепление в двести человек!

Его слова неожиданно заглушил бешеный звон, поднявшийся на кафедральной колокольне. Огромные колокола звонили громко, не в такт, разнося тревожную весть по всей саванне, над сонными пригородами Маламбо и Педредевидас.

— Пираты!

— Святой Жозеф, помилуй нас!

— Вы слышали?

— Нет, а что случилось?

— Морган со своими дьяволами с Ямайки высадился в Сан-Лоренсо!

Глава 4

ГЕРОИЧЕСКИЙ ПОХОД

С широкой уверенной улыбкой на лице и сильно бьющимся сердцем адмирал Генри Морган обходил беспорядочный лагерь, который организовали его люди на низкой, песчаной косе вдоль берега реки Чагрес, которая тянулась у форта Сан-Лоренсо. Да, форт был взят, но ценой каких потерь в его и так небольшой по численности армии! К тому же он потерял Джо Брэдли, за которого был готов отдать почти любого из своих офицеров.