Дорога Славы (сборник), стр. 86

Хове помедлил с ответом.

— Генерал, я почти уверен, что он не продаст, но, возможно, мы найдем другой способ.

— Да? Я не понимаю вас.

Мальчики услышали, как Хове подробно объяснил свою теорию о праве собственности на Виллиса. Они не могли видеть, как Бичер тычет пальцем в ребра Хове, но могли слышать его безудержный смех.

— Ох, это забавно! Марк, вы убьете меня, вы положительно убьете меня. Заставлять человека с вашими талантами работать школьным учителем — это расточительство; вы могли бы стать представителем Компании.

— Ну, — ответил голос Хове, — я не собираюсь оставаться школьным учителем всю свою жизнь.

— Нет, вы не останетесь. Мы найдем представительство для вас. Во всяком случае, это станет возможным после того, как антимиграционная политика вступит в действие.

— О чем он говорит? — прошептал Френк.

— Тихо! — ответил Джим.

— Появились какие-нибудь новости? — спросил Хове.

— Я каждую минуту жду их от вашего дяди. Зайдите вечером, мой мальчик, возможно, они появятся.

Дальнейший разговор был не особенно интересен, но тем не менее Виллис довел его до конца. Мальчики услышали, как Хове попрощался, после чего Виллис замолчал.

— Поместить Виллиса в зоопарк! — кипятился Джим. — Прекрасная идея! Я надеюсь, что Хове не поймает меня, а то мне придется его пристрелить!

— Полегче, парень! — сказал Френк. — Хотел бы я знать, что он имел в виду, говоря об антимиграционной политике?

— Мне показалось, он сказал “миграционная”.

— Нет, он сказал “антимиграционная”, я уверен. Сколько сейчас времени?

— Около трех.

— У нас еще есть три часа. Джим, попробуем узнать еще что-нибудь у Виллиса. Я чувствую, это очень важно.

— Ладно, — сказал Джим и поднял меховой шар: — Виллис, дружище, ты еще знаешь что-нибудь? Расскажи Джиму все, что ты слышал, все.

Виллис был счастлив оказать такую услугу. Он прокрутил несколько диалогов, произошедших после встречи и касающихся школьной рутины. Мальчиков это не интересовало. Наконец они были вознаграждены. Вновь послышался елейный голос Бичера.

— Марк, мой мальчик…

— О, входите, Генерал. Садитесь. Рад вас видеть.

— Я зашел сказать, что получил официальное послание от вашего дорогого дяди. В постскриптуме он просил передать вам привет.

— Это приятно. Благодарю вас, сэр.

— Это не все. Нас никто не услышит? — Виллис изобразил звук закрываемой двери. — Теперь мы можем поговорить спокойно. Конечно же, депеша касается антимиграционной политики.

— Да?

— Я счастлив сообщить, что правление согласилось с точкой зрения вашего дяди. Южная Колония останется там, где она находится сейчас. Груз с последнего корабля будет отправлен в Северную Колонию, где новые колонисты за двенадцать летних месяцев подготовятся к полярной зиме. Над чем вы смеетесь?

— Ничего особенного, сэр. Один из студентов, деревенщина Келли, говорил сегодня, что его отец сделает со мной, когда прибудет сюда во время миграции. Хотелось бы мне увидеть его лицо, когда он услышит, что его отец не приедет.

— Надеюсь, вы не говорили ему ничего подобного? — язвительно прозвучал голос генерального представителя.

— А что?

— Я хочу свести на нет возможность возникновения конфликта. Никто не должен знать об этом до последнего момента. Среди колонистов есть горячие головы, которые будут сопротивляться данной политике, хотя уже доказано, что при благоразумных предосторожностях опасности марсианской зимы совсем незначительны. Мои план такой: надо под каким-нибудь благовидным предлогом перенести начало миграции на две недели, затем перенести снова. Через некоторое время, когда проводить ми фацию будет слишком поздно, я сообщу им об этом, и им ничего не останется, кроме как подчиниться.

— Гениально!

— Благодарю вас. Это единственно правильный способ обращения с колонистами, мой мальчик. Вы не можете знать этого, потому что вы недавно здесь и не имеете достаточного опыта обращения с колонистами, как я. Многие из них — неврастеники, а на Земле большинство из них были неудачниками, и, если вы не будете твердо стоять на своем, они доведут вас до неистовства своими запросами. Они совершенно не понимают, что за все, чем они обладают здесь, они должны благодарить только Компанию. Запомните это: если вы позволите действовать колонистам по их собственному усмотрению, они будут заботиться только о своих благах — но за счет Компании.

— Я вполне согласен. Если их детям сделать небольшое послабление, от них ничего не дождешься, кроме бунтарства и непокорности.

— И лени, — согласился генеральный представитель. — Вы должны быть непреклонны с ними. Ну, мне пора идти. Ох да, об этом научном образце, он в надежном месте?

— Да, конечно, сэр. Я запираю его в этом кабинете.

— Гмм… может быть, лучше переправить его ко мне?

— Едва ли в этом есть необходимость, — отказался Хове. — Вы не заметили, какой замок стоит на этой двери? Это надежно.

Виллис повторил их прощальные слова и замолчал.

Френк тихо-тихо выругался.

6. ПОБЕГ

Джим передернул плечами.

— Встряхнись и помоги мне. Я могу опоздать.

— Хотел бы я знать, — мягко сказал Френк, — как он собирается зимовать в Чараксе? Может, он хочет, чтобы мы сидели там одиннадцать или двенадцать месяцев и не высовывали нос наружу, или он хочет, чтобы мы выходили, когда там будет сто градусов ниже нуля?

— Конечно, конечно, — согласился Джим, — только помоги мне.

Френк внезапно повернулся, снял с двери костюм Джима и бросил его хозяину. Затем он снял собственный костюм и начал быстро надевать его.

— Эй… Что ты делаешь? — спросил Джим.

— Я иду с тобой.

— Что?

— Думаешь, я буду сидеть здесь и учить уроки, пока кто-то пытается обманом заставить мою мать перезимовать на полюсе? Мою родную мать? У нее плохое сердце; это может убить ее. — Он повернулся и начал перекладывать вещи из шкафчика в дорожную сумку. — Пошевеливайся.

Джим поколебался и затем сказал:

— Конечно, Френк, но как же быть с твоими планами? Если ты сейчас бросишь школу, то уже никогда не станешь пилотом ракеты.

— Ну и что? Это важнее.

— Я и один могу предупредить всех так же хорошо, как мы сделаем это вдвоем.

— Я сказал тебе, вопрос решен.

— Ладно. Я просто хотел убедиться, что ты отдаешь себе отчет в том, что ты делаешь. Пошли. — Джим надел свой костюм, застегнул молнию, затянул ремни и начал собирать свои вещи. Он был вынужден оставить большую часть вещей, так как хотел посадить Виллиса в свою дорожную сумку.

Он поднял Виллиса.

— Слушай, парень, — сказал он, — мы сейчас пойдем домой. Я хочу, чтобы ты сидел в сумке, там приятно и тепло.

— Виллис поедет?

— Виллис поедет. Но я хочу, чтобы те оставался внутри и не говорил ни единого слова, пока я не выну тебя оттуда. Понял?

— Виллису не говорить?

— Виллис должен молчать, пока Джим не вытащит его.

— Ладно, Джим-мальчик. — Виллис немножко подумал и добавил: — Виллис может играть музыку?

— Нет! Ни звука, ни слова. Никакой музыки. Виллис спрячется и будет сидеть тихо, как мышка.

— Ладно, Джим-мальчик, — обиженным тоном сказал Виллис и превратился в ровный шар. Джим опустил его в сумку и застегнул молнию.

— Пошли, — сказал Френк. — Надо найти Смита, забрать оружие и уходить,

— Солнце поднимется примерно через час.

— Нам придется рискнуть. Скажи, сколько у тебя денег?

— Немного. А что?

— Дурак, нам придется оплатить свой проезд.

— Ох… — Джим был так занят другими делами, что не подумал о билетах. Обычно проезд в школу и из школы домой был бесплатным, но сейчас у них не было разрешения на эту поездку; могли понадобиться наличные деньги.

Они сложили свои капиталы — не хватало и на один билет, не то что на два.

— Что будем делать? — спросил Джим.

— Мы возьмем их у Смита.

— Как?

— Возьмем. Пошли.