Месть моя сладка, стр. 37

— Эли, что-то ты вдруг заговорила как ревнивая жена, — заметил Дэвид. С этими словами он, присев на край постели, осторожно просунул руку под одеяло и прикоснулся к моей коленке.

— Руки прочь от моей сокровищницы! — строго прикрикнула я.

Дэвид поспешно отдернул руку.

— Послушай, Эли, — заныл он, — ты уж извини, что так вышло. Я не хотел. Давай начнем сначала. Всю эту неделю я только о тебе и думал. Мне тебя очень недостает, поверь. Даже не представляешь, как я соскучился по тебе, по многим мелочам, дорогим для нас обоих. Даже не знаю, как буду жить без всего этого.

— Без чего, например? — полюбопытствовала я.

— Без твоих улыбок. Без очаровательных ямочек, которые появляются на твоих щеках, когда ты смеешься моим шуткам. А когда ты щуришься, читая гороскоп на экране, у меня вообще по телу мурашки бегут!

— Как, разве я щурюсь? — ужаснулась я.

— Чуть-чуть. И мне этого остро не хватает. А как ты отбрасываешь волосы со лба!

— Раньше ты, кажется, говорил, что это тебя безумно раздражает.

— Ну когда-то, может, немного и раздражало… И вообще, Эли, помолчи чуть-чуть, дай мне высказаться.

— Валяй, высказывайся, — великодушно разрешила я.

— Так вот, Эли, я хочу сказать тебе, что в последнее время вел себя как последний дурак. И еще хочу сказать, что не только не могу жить без тебя, но и не мыслю своего существования. Кроме тебя, мне никто не нужен. Даже Лайза Браун. И вообще если ты согласишься стать моей женой, то я готов навсегда позабыть твою выходку с «Огненным перчиком».

«Господи, неужели я сплю и мне это грезится? — мысленно спросила я себя. — Я должна вот-вот улететь на две недели на Антигуа со своим возлюбленным, но, вместо того чтобы выспаться перед дорогой, лежу и выслушиваю, как дух Дэвида Уитворта, моего бывшего любовника, несет ахинею про ямочки на моих щеках. В том, что это дух, сомнений нет, ибо он только что предложил мне стать его женой».

Дэвид придвинулся ближе и схватил меня за руки.

— Не упрямься, Эли, — со страстью зашептал он. — Я вовсе не шучу. Я настроен более чем серьезно.

— Это приятно, — заметила я. — Обидно, когда тебя будят ночью лишь для того, чтобы посмеяться.

— Хватит зубоскалить, Эли! Я хочу на тебе жениться. Я клятвенно обещаю никогда не вспоминать то, что ты выкинула в субботу. Начнем с чистого листа. Со своим прыщавым хлыщом ты никуда не едешь, а через неделю-другую мы полетим на Антигуа вместе и снова станем неразлучной парой. Как в былые времена. Возможно, эта поездка будет для нас медовым месяцем. При желании наверняка можно оформить брак без лишних формальностей. Ты возьмешь мою фамилию. Эли Уитворт — хорошо звучит, да? — И он, вытянув губы трубочкой, потянулся ко мне для поцелуя.

— Стой, не так быстро! — предупредила я, отстраняясь. — Ты все напоминаешь про мою субботнюю выходку. За тобой, между прочим, тоже кое-какие грешки имеются.

Дэвид с недоумением нахмурился.

— Как насчет Лайзы? — подсказала я.

— Ах вот ты о чем, — презрительно отмахнулся Дэвид. — С ней давно покончено. Я же говорил тебе…

— Мне — да. А она об этом знает?

Дэвид неловко поежился:

— М-м-м… не совсем. Видишь ли, она снова уехала в Гастингс, а я не хотел ее расстраивать перед отъездом.

— Ха! — усмехнулась я. — И когда же ты планируешь совершить этот подвиг?

— Сразу по ее возвращении. В субботу вечером. Если хочешь, могу даже с Антигуа ей позвонить.

С горьким смешком я помотала головой:

— Поздно, Дэвид. Не могу я рисковать уникальной поездкой ради весьма сомнительного шанса, что через четыре дня ты наконец отошьешь Лайзу Браун. Давай лучше сделаем так: я отправлюсь на Антигуа с Джереми Бакстером, а твое предложение мы обсудим, когда я вернусь. Желательно в дневное время. Речь идет всего о двух неделях. Надеюсь, ты в состоянии столько потерпеть?

— Ни за что! — воскликнул Дэвид. — Если ты уедешь с ним, то обо мне забудь навсегда! Навеки. Это мое последнее слово.

Я послала ему воздушный поцелуй и отвернулась к стене, чтобы он не услышал моего сдавленного хихиканья.

— В таком случае прощай, Дэвид. Дверь найдешь сам.

С минуту Дэвид еще постоял посреди моей спальни, словно не помнил, где эта дверь, а потом, подобрав с пола розы, театральным жестом пригрозил мне:

— Ты еще об этом пожалеешь!

— Непременно, — согласилась я. — А теперь дай мне поспать. Мне нужны силы перед дальней дорогой.

Дэвид еще постоял, беспомощно раскрывая и закрывая рот, словно выброшенный на берег пескарь, затем резко повернулся, одним прыжком достиг двери и распахнул ее. Застигнутая врасплох Эмма, подслушивавшая за дверью, опрокинулась навзничь. Дэвид по инерции налетел на ее распростертое тело и тоже едва не свалился.

— Считай, что ты допрыгалась, Эли! — прокричал он мне. — Я подам на тебя в суд! Тебя засадят надолго, стерва ты этакая!

Продолжая изрыгать проклятия, он пулей вылетел из квартиры, с грохотом хлопнув дверью.

— Господи, Эли! — взвизгнула Эмма. — Неужели ты и правда натерла его член «жгучкой»?

— Так, слегка, — призналась я.

— Ну ты даешь! — восхитилась Эмма. — Представляю, как он вопил и корчился от боли. И поделом ему. Хотя, если подумать, ты вполне могла его покалечить.

— Ничего подобного. Он просто прикидывается.

— Он даже сейчас слегка прихрамывал.

— Это из-за вросшего ногтя, — заверила я.

— Возможно, — неуверенно кивнула Эмма и неожиданно хихикнула. — Ну надо же — «Огненный перчик»! Какая же ты умница, Эли! Я бы, наверное, в жизни до такого не додумалась.

— Между прочим, «перчик» был твой, — напомнила я.

— Правда? Вот спасибо! — воскликнула Эмма. — Это очень приятно, я теперь чувствую себя причастной к твоему подвигу. Знаешь, Эли, я, пожалуй, открою в твою честь страничку в Интернете. Назову ее: «Элисон Харрис — новая Лорена Боббит [10]». Ты станешь героиней всех обиженных женщин, которые будут обращаться к тебе за советами, как отомстить неверным дружкам. У тебя есть что посоветовать лучшей подруге?

— На твоем месте я слетала бы отдохнуть на Антигуа, прихватив с собой парня с крепким… сама знаешь чем.

Глава 23

Выспаться мне так и не удалось. Сна после визита моего бывшего жениха ни в одном глазу не было. Невероятно, но слова Дэвида пробудили у меня муки совести. А еще в мозгу назойливо вертелся вопрос: а вдруг мошенник вовсе не покривил душой, предложив мне стать его женой? Хотелось ли мне этого? Найти ответ и разобраться в своих чувствах я так и не смогла.

Отправившись с Джереми на Антигуа, я тем самым навсегда запечатаю свое прошлое с Дэвидом, как мумию фараона в гробнице. Нам, девушкам, нередко свойственно проявлять милосердие и прощать любимых, перетрахавших едва ли не всех, кто носит юбку. Но мужские мозги устроены иначе, и я это отлично знала. Гордость у них доминирует над разумом и практичностью. Дэвид ни за что не простил бы меня, узнав, что я переспала с Джереми. А я, несомненно, твердо намеревалась переспать с Джереми. А в случае удачи — и не один раз.

Несмотря ни на что, в семь утра я бодро вскочила, в тысячный раз проверила, все ли вещи сложены, и перепрятала паспорт в карман, который сочла наиболее удобным для меня и недоступным для воришек.

Билеты на самолет лежали на кухонном столе, на видном месте, где я их и оставила накануне. Мне до сих пор не верилось, что не пройдет и нескольких часов, как эти бумажные прямоугольники обернутся для меня двумя неделями сказочного отдыха. С Джереми мы условились, что он приедет ко мне в десять минут одиннадцатого и мы отправимся в аэропорт на такси. (Я предлагала воспользоваться его «рено», но Джереми наотрез отказался оставлять свою любимую игрушку на стоянке аэропорта.) В пять минут одиннадцатого я начала нервничать. Еще через шесть минут я была готова разреветься.

— Да приедет он, не волнуйся, — успокаивала меня Эмма. — Не думаешь же ты, что он решил отказаться от поездки?