Свободное владение Фарнхэма. Пасынки Вселенной, стр. 46

– Почему?

– Потому, что самое ценное, это – ты! Вот почему! Разве ты не рад этому?

Хью слегка помедлил, затем ответил:

– Рад, если это правда. (Если правда то, что я твоя собственность, ты, надменный ублюдок, то уж пусть я лучше буду ценной собственностью).

– О, конечно, конечно. Если бы ты говорил в модальности подчиненного, ты не смог бы выразить сомнение. Помни, Хью – я никогда не лгу. Ты и… Ну, тот, другой, как его? Джо?

– Дьюк.

– Вот-вот, Дьюк. Джо очень высокого мнения о твоей образованности и немного более низкого о его. Но дай я объясню. Есть и другие ученые, которые владеют Древним Английским. Правда, я не владею ни одним. Поскольку он не лежит в основе ни одного из современных языков, занимаются им очень немногие. Тем не менее, ученых я мог бы найти. Но мне никогда не найти такого специалиста, как ты. Потому, что ты на самом деле жил в то время, ты сможешь делать переводы со знанием дела без этих сводящих с ума четырех, а то и пяти разных толкований одного и того же отрывка, которые обесценивают большую часть переводов древних текстов, а все потому, что ученые не знают, о чем же на самом деле писал древний автор. Я называю это нехваткой культурного контекста. И вне всякого сомнения, ты сможешь объяснить мне вещи, которые очевидны для тебя и непонятны мне.

Ведь так? Так, теперь ты понимаешь, что мне нужно? Начинай с Британской Энциклопедии. Начинай прямо с сегодняшнего дня, садись за перевод. Просто как можно скорее нацарапай перевод, а в презентабельный вид его приведет уже кто-нибудь другой. Понимаешь? Ну и хорошо, тогда иди и начинай.

Хью с трудом сглотнул.

– Но, Понс, дело в том, что я не умею писать на Языке.

– ЧТО?

– Меня учили только говорить, но никто не учил меня писать и читать.

Понс прикрыл глаза.

– Мемток!

Главный Управляющий дворца появился так быстро, что его можно было заподозрить в подслушивании. А так они и было – способом, о котором, как он считал, ничего не известно Лорд Протектору… но все же Мемток на всякий случай тяжело дышал. Такие вещи, конечно, были довольно рискованны, но он считал, что это необходимо для более тщательного исполнения своих обязанностей. По крайней мере, это было гораздо лучше, чем засылка сюда прислуги, которая была бы не совсем глухонемой.

– Мемток, я ведь велел тебе научить его говорить, читать и писать на Языке.

Хью слушал их разговор, потупив глаза, в то время как Главный Управляющий пытался возражать, что подобного приказа ему никто не отдавал (это действительно было так) но, тем не менее, он был выполнен (очевидная ложь), и что он вовсе не пытается возражать Лорду Протектору (вещь совершенно нетерпимая, невозможно даже и представить, что бы кто-нибудь попытался).

– Чушь, – изрек в конце концов Понс. – Я и сам не могу понять, почему я тебя все никак не отправлю в шахты? Ты бы прекрасно смотрелся в угольной шахте. Белизну твоей кожи прекрасно бы оттеняла въевшаяся в нее здоровая угольная пыль. – Он слегка пошевелил своим жезлом и Мемток побледнел еще больше. – Ладно, исправляй свой промах. Пусть полдня с ним занимаются чтением и письмом, а другую половину пусть он переводит и диктует в рекордер. Я мог бы и раньше подумать об этом – письмо занимает слишком много времени. Но все равно, я хочу, чтобы он умел читать и писать. – Он повернулся к Хью. – Еще что-нибудь тебе нужно? Подумай!

Хью начал излагать длинную фразу с необозначенной направленностью речи, с помощью которой попросить было ничего нельзя, поскольку речь адресовывалась от нижестоящего к вышестоящему.

Понс оборвал его.

– Говори прямо, Хью. Мемток, зажми уши. В присутствии Мемтока можешь обходиться без церемоний. Он член моей внутренней семьи, мой племянник по духу, если не в глазах моей собственной старшей сестры. Можешь открыть уши.

Мемток расслабился и постарался принять вид настолько доброжелательный, насколько это позволяло вечно кислое выражение его лица. – Ну, что ж, Понс, в таком случае мне нужно помещение для работы. Моя каморка размером примерно с этот диван.

– Говори все, что тебе нужно.

– Ну, мне нужна комната с естественным освещением, с окнами, площадью примерно в одну треть этой. Столы для работы, книжные полки, принадлежности для письма, удобное кресло – да, кстати, и свободный доступ в туалет, без того, чтобы ждать, когда стража соизволит отвести меня туда. Иными словами это будет мешать мне сосредоточиться.

– А разве ты лишен этого?

– Да. И еще я не считаю, что мои мыслительные процессы стимулируются под воздействием хлыста.

– Мемток, ты наказывал его хлыстом?

– Нет, дядюшка, клянусь чем угодно!

– Ты способен поклясться и будучи застигнут на месте преступления.

Кто наказывал его?

Хью осмелился вмешаться в разговор.

– Я не жалуюсь, Понс. Но эти хлысты нервируют меня. И еще я не знаю, кто имеет право отдавать мне приказы. По-моему, кто угодно. Я так и не сумел выяснить свой статус.

– Ммм… Мемток, какое положение он занимает в Семье?

Главный слуга вынужден был признать, что ему так и не удалось решить эту проблему.

– Тогда давайте решим ее на месте. Назначим его главой департамента. Ммм… Департамент Древней Истории. Титул: Главный Исследователь. Следовательно, он – глава одного из департаментов, по старшинству следует сразу после тебя. Извести об этом всех. Я делаю это для того, чтобы показать, насколько этот слуга ценен для меня. И любой, кто посмеет мешать ему работать, кончит печально. Скорее всего этот департамент так и будет состоять всего из одного человека, но ты сделай все, что необходимо, чтобы он выглядел посолиднее, придай ему учителей, кого-нибудь, кто занимался бы его рекордером и подготавливал материалы для меня. Корректора или двух, помощника, который присматривал бы за ними… Я не хочу, чтобы он тратил свое драгоценное время на всякие мелочи. Посыльного. В общем, сам понимаешь. По этому дому без конца болтаются десятки бездельников, которые только даром едят свой хлеб, но которые вполне могут украсить Департамент Древней Истории. А теперь приготовь небольшой хлыст и малый значок. Пошевеливайся.

Через считанные минуты на Хью уже висел медальон, ненамного меньше чем тот, который украшал грудь Мемтока. Понс взял хлыст и что-то вынул из него.

– Хью, я не даю тебе заряженного хлыста, потому что ты все равно не умеешь обращаться с ним. Если один из твоих оболтусов будет нуждаться во взбучке, Мемток всегда будет рад помочь в этом. Может быть позже, когда ты научишься пользоваться им, мы посмотрим. Ну, а теперь… Ты удовлетворен? Хью решил, что сейчас не время просить свидания с Барбарой. По крайней мере не в присутствии Мемтока. Но он начинал надеяться.

Его и Мемтока отпустили одновременно. И Мемток не стал возражать, когда Хью вышел первым.

Глава 13

Мемток хранил молчание все время, пока они шли через вотчину слуг. Он на ходу прикидывал, как бы использовать неожиданный поворот событий в свою пользу.

Статус этого дикаря беспокоил Главного Управляющего с самого момента его прибытия сюда. Он никак не вписывался в обстановку, а в мире Мемтока все должно было укладываться в определенные рамки. Что ж, теперь дикарь получил утвержденный статус. Их Милость сказал и этого было достаточно. Но ситуация ничуть не улучшилась. Новый статус был таким нелепым, что превращал всю подлестничную структуру дворца в простую насмешку, а ведь именно подлестничный мир был тем миром, с которым только и был знаком Мемток.

Но Мемток был проницателен и практичен. Краеугольным камнем его философии было: лбом каменную стену не прошибешь, а его излюбленной стратегией было весьма прагматическое правило: если не можешь одолеть врага, стань его другом.

Как бы сделать так, чтобы скоропалительное назначение дикаря оказалось необходимым и правильным, и пошло бы на пользу Главному Управляющему?

Дядя! Да ведь этот дикарь еще даже не оскоплен. И, скорее всего, не будет. По крайней мере, в скором времени. Возможно, позже – тогда все более или менее встанет на свои места. Мемток был искренне удивлен, когда Их Милость велела отложить неизбежное. Мемток свое оскопление почти и не помнил. Его чувства и мотивы поступков того времени были абсолютно призрачными смутными воспоминаниями – как будто он вспоминал чужого человека. Дикарю не имело смысла поднимать вокруг этого столько шума: ведь оскопление придавало назначению подлинный вес. Мемток предвкушал еще лет пятьдесят деятельности, власти, приятной жизни – кто из жеребцов может мечтать о таком?