Газель с золотыми копытцами : сказки Северной Африки, стр. 93

— Очень просто, — отвечал сапожник. — Один пиастр съедаю, второй отдаю кредитору, третий сам ссужаю, а четвертый выкидываю в реку.

Султан думал, думал, потом сказал:

— Ты говоришь загадками, сын мой, что-то я не пойму, в чем тут дело?

— Изволь, объясню, — добродушно засмеялся сапожник. — Один пиастр я съедаю, то есть покупаю на него хлеб насущный, второй отдаю кредитору, то есть возвращаю отцу то, что он на меня затратил, пока вырастил, третий ссужаю, то есть даю в долг сыновьям, и они когда-нибудь позаботятся обо мне, а четвертый бросаю в реку, то есть трачу на дочерей, а что от них проку? Уйдут с мужьями, и поминай как звали.

Султану так понравилось это необычное объяснение, что он отбросил всякую осторожность и открылся сапожнику.

— Вот тебе тысяча риалов, — сказал султан, бросая мешочек с монетами на стол, — но я запрещаю тебе повторять разгадку кому-либо из смертных, пока ты не увидишь мое лицо тысячу раз!

С этими словами султан ушел от сапожника и, посмеиваясь, скрылся в ночной тьме. «Хороша загадка для моих старых мудрецов-советников», — бормотал он.

Наутро султан созвал всех придворных и заявил:

— Сейчас я загадаю вам загадку, мои ученые друзья. Человек зарабатывает четыре пиастра в день. Один съедает, один отдает кредитору, один сам ссужает, один выбрасывает в реку. Как он распределяет свой заработок?

Советники недоуменно посмотрели на султана, друг на друга. Потом попросили время, чтоб совместно обсудить загадку. Султан отвел им на раздумье три дня, но когда они и на четвертый не нашли ответа, султан разгневался и пригрозил им бесчестием и темницей.

И вазиру предстояло разделить их участь, поэтому он очень испугался. Что делать? К кому обратиться? Вдруг его осенило. Султан явился с этой загадкой утром, после того, как ночью бродил в одиночку по улицам города. Значит, разгадку надо искать на улицах города, а не во дворце. И, пожелав своему господину спокойной ночи, вазир незаметно покинул дворец. Он прошел все улицы города и тщательно обдумывал и взвешивал все, что видел и слышал, — не прольет ли это свет на мудреную загадку. Но, увы, все было напрасно.

Приунывший вазир повернул в бедную часть города. Он шел, спотыкаясь, и уж побывал не в одной грязной канаве, когда вдруг услышал веселую песню.

«Хвала Аллаху, — подумал вазир, сразу воспряв духом. — Это добрая примета».

Направляемый голосом, который, казалось, оживлял мрак ночи, он добрел до жалкой лачуги сапожника и решительно ступил через порог.

— Приветствую тебя, друг мой, — сказал вазир. — Ты так счастлив и доволен судьбой, разреши мне побыть с тобой немного, разогнать тоску.

— Добро пожаловать, — приветливо произнес сапожник, вставая навстречу гостю. — А какая, спаси нас Аллах, с тобой стряслась беда?

Вазир рассказал ему про загадку султана, про то, как он пригрозил советникам обесчестить их и бросить в темницу, если они не найдут ответа до утра.

— Но как ее разгадать? — озабоченно продолжал вазир. — Я готов заплатить тысячу риалов тому, кто найдет правильный ответ.

Сапожник долго молчал, потом молвил:

— Я скажу тебе разгадку, но обещай, что не выдашь меня султану.

Вазир охотно согласился. Он заплатил тысячу риалов, выслушал разгадку и вернулся во дворец, ликуя в душе.

Наутро султан созвал весь двор, предвидя с тайным злорадством, как опозорятся советники. Каково же было его изумление, когда один из них поднялся и дал правильный ответ.

Султан сразу заподозрил неладное.

— Ага, стало быть, сапожник проболтался! — гневно крикнул он. — Немедленно доставить сюда этого негодяя! Я прикажу сбросить его с самого высокого минарета за непослушание.

Вазир заклинал султана смилостивиться, но султан был непоколебим.

Через некоторое время стража доставила сапожника во дворец, и он, не дрогнув, предстал перед троном.

— Ну, собака, — грозно рявкнул султан, — что скажешь в свое оправдание? Не я ли запретил тебе говорить отгадку, пока не увидишь мое лицо тысячу раз?

— Да, это так, мой повелитель, — спокойно отвечал сапожник. — Но перед тем, как открыть разгадку, я видел тебя в лицо не тысячу, а две тысячи раз.

И сапожник вытряхнул из мешочка, который принес с собой, две тысячи риалов: на каждой монете был выбит профиль султана.

Султан снова пришел в восторг от ответа сапожника и не только помиловал его, но и дал в награду еще тысячу риалов.

О мужчине, который снес яйца

Перевод с арабского В. Шагаля

Жил-был дровосек. Каждый день ходил он в лес, рубил дрова и продавал их в городе. Этим и жила его семья: жена да семеро детей.

Однажды застала дровосека в лесу сильная буря, ветер разметал всю кучу нарубленных им и сложенных в кучу дров.

— Видно, останусь сегодня без заработка, — решил дровосек. — Найду-ка я лучше маленькое дерево, да и вырву его с корнем.

Вскоре нашел он такое дерево и стал рубить его корни, как вдруг топор ударился обо что-то твердое. Разгреб дровосек руками землю и видит: лежит медный котелок. Открыл он крышку, а в нем золотых монет видимо-невидимо.

Однако был дровосек очень умным и осторожным человеком. «Если я возьму домой золото, — подумал он, — придется рассказать жене и детям, а они, того и гляди, кому-нибудь проговорятся. Дойдет слух до старосты, прикажет он меня арестовать, а клад отнимет. Поступлю-ка я иначе». Дровосек взял всего несколько монет, закопал котелок и пошел домой.

В тот же день он продал монеты, купил муки, масла, зелени — столько же, сколько покупал обычно в удачный день работы. Дома он отдал жене все продукты и лег, сказавшись больным, пусть знает, что сегодня во время бури он много и тяжело работал.

Когда жена вошла в комнату, то увидела, что муж лежит, укрывшись шерстяным одеялом, и стонет от боли.

— Что случилось? — встревожилась она.

— Уж очень болит живот, да и внизу спины резкая боль, — отвечал муж, постанывая. И вдруг воскликнул:

— Ах, ах…

Прижав руку к животу, он надулся и закряхтел, а миг спустя вынул руку из-под одеяла и… протянул жене яйцо.

Пораженная женщина хлопнула себя руками по бедрам и, взяв теплое яйцо из рук мужа, закричала:

— Яйцо?! Вот так да! Надо же, мужчина несется как курица.

Ее муж продолжал стонать и покряхтывать, потом вытащил и протянул жене второе яйцо. Она плюхнулась на постель рядом с мужем, не в силах произнести ни слова.

— Ты — моя жена и мать моих детей, — услышала она голос мужа. — Мы прожили вместе больше двадцати лет. Обещаешь ли ты никогда и никому не рассказывать о том, что случилось?

Женщина дала клятву.

Тут мужчина снова заохал, достал третье яйцо и протянул его жене.

Вскоре пришла мать жены проведать дочку и внуков. Видит: дочь непривычно молчалива и чем-то подавлена.

— Что-нибудь случилось? — встревожилась старая женщина.

— Нет, все хорошо, — после некоторого колебания ответила дочь.

— Может быть, муж обидел тебя? — настаивала мать. Но дочь лишь тяжело вздохнула и ничего не ответила.

— Я мать твоя или нет?! — рассердилась старая женщина. — И ты не говоришь мне в чем дело?

— Это большая, большая беда, мама! — расплакалась дочь. — Мой муж серьезно заболел. Он стал нестись как курица! Ты когда-нибудь слыхала о таком? Клянусь Аллахом! Он на моих глазах снес три яйца, я сама взяла их у него из рук. Представляешь, они были еще теплыми!

Теща не очень-то жаловала зятя. И она сказала дочери: — Я пришла навестить тебя и посмотреть на детей. Но после того, что случилось, я и видеть не желаю твоего мужа. Какой позор! Мужчина несет яйца!

Вернувшись домой, где она жила вместе с сыном и невесткой, старая женщина сделала вид, что чем-то опечалена, и принялась тяжело вздыхать, приговаривая:

— О бог мой! О милостивый бог! Не позволь открыться нашему позору!

Сын, встревоженный странным поведением матери, стал расспрашивать ее. А ей только того и надо!