Гнилое яблочко, стр. 33

– Апельсин Людям Икст. Как слышно? Прием!

– Я на связи, – говорю я.

– Я тоже, – подтверждает Эйб.

– Я здесь! – сообщает Габи.

– Пока все чисто? Все системы работают?

Когда мы подтверждаем, что все в порядке, Лимон говорит:

– Отлично. Оставайтесь на связи.

Проходит несколько минут. Ничего не происходит. Я, пригнувшись, сижу за бордюром и смотрю, что творится в дворике, то и дело дыша на руки, чтобы их согреть. Тренируюсь поднимать и опускать винтовку. Смотрю на часы – с каждой минутой сердце бьется все сильнее.

И наконец, ровно в двенадцать, появляется наша мишень. На нем черный спортивный костюм, мерцающие серебристые кроссовки и наушники для защиты от холода.

– Мистер Икст в поле зрения, – шепчу я в рацию.

– Отлично, – шепчет в ответ Лимон.

Мистер Громер потягивается. Выгибается из стороны в сторону. Поворачивается влево, потом вправо. Наклоняется назад, потом вперед. Он стоит спиной ко мне, судя по всему, не подозревая о том, что сейчас произойдет. Будь я другим хулиганом, я мог бы разделаться с ним прямо сейчас. Это был бы легкий выстрел – хватило бы одного шарика с краской. Но чтобы всем нам достались кредиты, каждый член команды должен внести свою лепту. К тому же я не хочу один отвечать за то, что сейчас развернется внизу. Так что я просто смотрю и жду.

– Мистер Икст на маршруте, – шепчу я, когда он выбегает из дворика в сад.

– Понял тебя, – шепчет Лимон. – Габи?

– Готова. – Ее голос дрожит от волнения.

Могу поспорить, что я задерживаю дыхание на целых восемь минут. Потом рация трещит – и мне кажется, что сейчас я выпрыгну из собственной кожи.

– Цель приближается, – шепчет Габи. – Атака через пять секунд… четыре… три… две… одну!

Обратный отсчет заканчивается – и ничего не происходит. По крайней мере, ничего такого, что мы могли бы услышать. Я поднимаю рацию и таращусь на нее, как будто сейчас включится видеотрансляция. Кажется, проходит целый час, прежде чем рация снова оживает.

Она потрескивает. Замолкает и снова трещит.

– Габи, – говорит Лимон. – Ты там?

Тишина. Я подношу рацию к уху и встряхиваю.

– Я…

Сердце замирает. Это она.

– Я не…

Снова треск. Помехи.

– Габи, – серьезно говорит Лимон. – Что происходит?

Долгое, изматывающее молчание.

– Я здесь. – Она всхлипывает и с трудом дышит. – Но что-то случилось.

– Что? – спрашивает Лимон.

Снова молчание. Тихий стон.

– Я ничего не вижу!

– Что ты имеешь в ви…

Лимона перебивает Эйб:

– Я вижу его! Он где-то в десяти метрах. Не беспокойтесь, мы рассекретим мистера Икста через пять… четыре… три…

– Нет! – кричу я почти в полный голос, когда рация снова замолкает. Я так сильно сжимаю ее, что у меня белеют пальцы.

К худу ли, к добру ли, но это молчание быстро заканчивается.

– Я в порядке! – объявляет Эйб.

Я наконец выдыхаю. Воздух с шипением устремляется наружу.

– Но я застрял!

Я снова перестаю дышать.

– В каком смысле? – спрашивает Лимон. – Где?

– Меня завалило ветками и камнями. Этот тип каким-то образом выследил меня и заманил в мой собственный лабиринт! Кажется, я ничего не сломал, но двигаться не могу.

– Ладно, – голос Лимона слегка дрожит. – Без паники. Я следующий, и он ни за что не выйдет невредимым. Эйб, оставайся на месте, пока мы за тобой не придем. Может, ты поранился серьезнее, чем думаешь. Габи, ты можешь выбраться из сада?

– Думаю, да. – Она шмыгает носом. – В глазах уже не так жжет.

– Хорошо. Дождись нас у входа в сад. – Лимон делает паузу. – Симус?

Я заставляю себя нажать на кнопку. С трудом сглатываю.

– Я здесь.

– Хорошо. – Он снова молчит. Потом добавляет еще серьезнее, чем раньше: – Просто будь готов. Возможно, все это закончится намного раньше, чем мы думали.

Это не значит «мы все умрем», но звучит это именно так.

С бешено бьющимся сердцем я кладу рацию на бордюр, на всякий случай запихиваю в карман две гидробомбы и поднимаю винтовку. Пристально разглядываю лужайку и сад, высматривая малейшее движение. Скоро ветер доносит до меня явственный запах дыма. Слышны короткие громкие хлопки – срабатывают подземные заряды.

Я выше поднимаю винтовку. Гляжу вдоль ее длинного, гладкого ствола. Сильнее сжимаю, чтобы он не дрожал.

– Все в порядке, – шепчу я. – Ты стрелок. Натренированный стрелок. У тебя получится.

Запах дыма становится сильнее. Кажется, прошло уже слишком много времени, и я начинаю думать, будто Лимон до того запугал нашу жертву, что она осталась без движения… но тут из-за деревьев выбегает фигура, одетая в черное.

Я зажмуриваю один глаз, чтобы лучше прицелиться, и кладу палец на курок.

– Бинго!

– СТОП!!!

Я распахиваю глаза и перевожу взгляд на рацию, которая все еще лежит на бордюре.

– Меня слышно? – кричит Лимон. – Остановить миссию!

– Почему? – вопит Эйб. – Что происходит?

– Мистер Икст поджег мой запас! Заряды сработали! Надо остановить огонь, пока он не распространился!

Сзади меня что-то хлопает. Я подпрыгиваю – и роняю ружье. Оно отскакивает от бордюра и падает с шестиметровой высоты, ударяясь о холодные камни. Я оборачиваюсь, чтобы собрать остальное оружие… но оно пропало. Все оружие. Лук и стрелы. Фримеранг. Оставшиеся гидробомбы. Не осталось ничего – только пустая спортивная сумка.

– Э… ребята? – говорит Габи по рации. – Не хочу никого пугать… но сегодня караоке-вечеринка, помните? Что, если Добрые Самаритяне не готовы прийти на помощь?

Я хватаю рацию и срываюсь с места.

– Я иду за вами. Буду так скоро, как только смогу.

Я сбегаю по ступенькам и пересекаю двор. Собираюсь перебежать через лужайку, как вдруг краем глаза замечаю свет. Он неяркий, приглушенный… и исходит из столовой.

Я не могу объяснить, что произошло потом. Только что я хотел бежать на помощь Людям Икст – и вот я уже стою в обеденном зале и гляжу на затылок мистера Громера.

Он сидит за преподавательским столом, на месте Анники. Ноги он положил туда, куда обычно кладет тарелку. Он скрестил лодыжки, и серебристые кроссовки мерцают в свете очага. В одной руке мистер Громер держит прозрачный стеклянный бокал с водой, в которой плавает лед, другой сжимает сигару. Через каждые несколько секунд он затягивается и посмеивается.

Не сводя глаз с его затылка, я медленно засовываю руки в карманы. Я так сосредоточен, что не сразу замечаю, какими мокрыми и холодными стали мои пальцы. Видимо, гидробомбы взорвались, пока я бежал.

Мне никак не удастся достать другое оружие и остаться незамеченным. Мне не хочется тратить на это время, к тому же я рискую быть пойманным. Я стою возле урны, и у меня остается всего один вариант.

Красное яблоко.

Оно лежит на полу возле урны. Видимо, тот, кто его уронил, забыл о нем, как и уборщики. Оно наполовину съедено… но все еще годится для дела, если использовать его с умом.

Я поднимаю его. Потом, думая только о Лимоне, Элинор, Эйбе, Габи и о себе – а не о маме, не о папе и даже не о мисс Парципанни, – я завожу назад правую руку, целюсь в серебряную букву «К» на куртке мистера Громера и делаю бросок.

Яблоко попадает прямо в центр буквы «К». Мистер Громер резко вдыхает и подается вперед. Стеклянный бокал падает на пол и разбивается вдребезги. Сигара падает с другой стороны и гаснет в пролившейся воде.

В яблочко.

Сначала мистер Громер не шевелится. Не шевелюсь и я.

Неужели я снова сделал это? Но на этот раз уже специально?

Я делаю к нему шаг, и вдруг он приподнимается. Медленно, позвонок за позвонком, выпрямляет спину. Не оборачиваясь, делает глубокий вдох, выдыхает и произносит тихим, ровным голосом:

– Мои поздравления, мистер Хинкль. Надеюсь, вы горды собой.

И впервые за долгое время это действительно так.

Глава 20