Тринадцатое Поле, стр. 16
Я попробовал было выдернуть из живота Макса стрелки, но при первой попытке тот застонал так жутко, что я сразу же убрал руки.
– Не надо... Найди... наших...
– Где они? Ч-черт... Я и так ищу...
– Иди... иди...
Я отпрянул от Макса, приподнялся, осматриваясь. В нескольких шагах темнело тело «капитана». Его топор лежал чуть поодаль, ближе ко мне, так близко, что можно было дотянуться рукой.
«А дальше что? Что я буду делать с этим топором?»
Литературный персонаж бы не сплоховал. Пока волшебный меч торчит в не менее волшебном камне, дожидаясь хозяина, – сойдет и простой топор. «Он ударил наугад, и брызнула кровь. Нападавшие в страхе переглянулись. Он замахнулся снова, чувствуя, как неведомые силы просыпаются в его теле. Когда все было кончено, вокруг него оставались лишь трупы поверженных противников. „О Избранный!“ – воскликнула спасенная дева...»
Я снова посмотрел на Макса. Тот уже закрыл глаза. И губы, кажется, больше не шевелились.
«Это ведь не на самом деле... – мысленно проговорил я. – Всего лишь Игра. Боже мой, ничего этого нет... Почему я никак не проснусь?..»
И опять слова эти ничем не могли помочь. Запульсировала болью раненая ступня. Запах крови вблизи Макса был настолько отчетлив, что и во рту ощущался солоноватый привкус. Макс умирал. Или уже умер. Умер «капитан». А вот я все еще почему-то жив. А если жив, значит, надо приложить все силы, чтобы выбраться отсюда. «Когда все было кончено, вокруг него оставались лишь трупы...»
Я подполз к топору. Секунду глядел на отточенное широкое лезвие и пополз дальше. Топор будет только мешать, к тому же я не имею ни малейшего представления, как им сражаться. И с кем сражаться?
Вокруг шумел лес. Кричали птицы, шумела листва в вышине. Какой-то жук, жужжа, будто пуля, промчался мимо моей щеки и скрылся в кустах. Куда двигаться дальше? Как определить направление, в котором, возможно, не скрываются убийцы? По звукам? Я прислушался, но не услышал ничего такого, что могло показаться подозрительным.
Я решился еще раз подняться и посмотреть. Сейчас быстро вскочить – раз! И снова падать на землю.
Когда я встал, лес вдруг стих.
– Эй!.. – вырвалось у меня. И время почти остановилось – несколько вязких секунд я не слышал ничего, кроме оглушительного собственного дыхания. Не видел ничего, кроме человека, смотревшего на меня из-под колышущейся тени древесной листвы.
ГЛАВА 5
Кровь уже потеплела в жилах, в тело вернулись сила и жизнь, но все же я упал на руки подбежавшим. Меня усадили, наскоро ощупали и оставили в покое. Я сидел, трогал себя за горло (все еще казалось, что туда, прямо под подбородок, влетит, разрывая кожу и плоть, маленькая смертоносная стрелка без оперения), сидел и смотрел, как четверо в красно-черных кожаных доспехах поднимают с земли грузное тело Макса.
«Обошлось, – думал я как-то отупело. – Я жив. И Макс, наверное, жив тоже. Просто без сознания. Чего они возятся? Надо скорее. Врача... „Скорую“... Да какая тут может быть „скорая“?»
Макс громко застонал, когда его, перевернув, взвалили на плечи. Одна из стрелок выпала из живота, вслед за ней из раны на траву плеснула кровь. Четверо Драконов засуетились, крича друг на друга хриплыми от натуги голосами. Подскочил еще кто-то – высокий, с двумя короткими кривыми мечами, перекрещенными в желтой кожаной перевязи за спиной. Замахал руками. Макса снова уложили, поддерживали голову, пока высокий мечом рубил ветви для носилок.
На тело гхимеши никто не обращал внимания, хотя об раскинутые мертвые ноги несколько раз спотыкались. И топор так и светился в траве на солнце.
«Обошлось... Остался в живых... Почему? Времени, чтобы выстрелить, было предостаточно... Но выстрела не было. Стрела не впилась в горло... Почему?»
– Ты кто?
Я вздрогнул и медленно поднял голову. Передо мной стоял высокий воин. Руки его были уже безоружны. Оба меча покоились за спиной – над плечами воина покачивались гнутые рукояти. На груди сверкал знак Золотого Дракона.
– Новообращенный? – спросил снова высокий.
Я кивнул. Даже это простое движение далось мне с трудом.
– Как зовут?
– Никита.
– Не слышал о тебе... У тебя есть имя Дракона?
– Что?
– Ясно. Когда ты проходил испытание?
Тут надо было напрячься. Когда это было? Когда начался этот кошмар? Год назад? Целую вечность назад.
– Вчера, – сказал я. – Ночью.
– Что ты здесь делаешь? Где твой знак, Дракон? Кто проводил испытание? Кто проводил посвящение?
Рассказывать все по порядку было бы слишком долго. И сложно. И незачем. Поэтому я просто указал подбородком на Макса, которого укладывали на носилки, и сказал:
– Макс... И... Еще второй...
Господи, как его зовут? Мысли путаются... Перед глазами все еще дрожит острейший наконечник стрелы, направленной мне в горло. Гринька – вот как его зовут. Гриня.
– И Гриня.
Высокий почему-то нахмурился – как-то болезненно сморщил лицо.
– Лис? – спросил он, вроде бы уточняя.
– Что? – снова не понял я.
– Это его имя Дракона... Лис. Ладно, разберемся. Ты что, не знал, что новичкам в Поле нельзя входить в одиночку?
Я помотал головой.
– Вставай, пойдем. Надо торопиться.
К высокому подбежал один из тех, четверых.
– Ну? – отрывисто спросил высокий.
– Двоих нет.
Высокий снова скривился. Я услышал явственно, как скрипнули его зубы.
– Кто еще?
– Кроме Лиса, еще Жало, ратник двух колец.
– Т-тварь... Берите Макса. Пойдемте. Скорее. Надо уходить.
Аскол – таково было имя Дракона высокого воина. Он получил имя по названию скалы в Поле Руин, на которой – три года назад – вскоре после своего посвящения сразил в одиночку двоих из Мертвого Дома.
– Их было больше, и они были сильнее, – сказал он, – но с моими двумя мечами они ничего не могли поделать. Каждый воин Золотого Дракона стоит десяти Мертвых!
Драконы шли в глубь леса, но – вот удивительно – лес все редел и редел. Деревьев-великанов больше не попадалось, трава под ногами становилась все ниже, на листьях появлялась все чаще и чаще пыль, а меж ветвей кустарников – серая унылая паутина. Птиц здесь вовсе не было слышно, только стрекотали где-то совсем рядом сверчки. Аскол и я шагали впереди, четверо, несущие Макса, замыкали шествие.
– Мы называем его Морок. Он появился несколько месяцев назад. Он выслеживает и убивает людей из общего мира. Золотых Драконов или воинов Мертвого Дома – все равно. Дети Поля знают, что жизнь воина клана принадлежит клану. За каждого убитого мы мстим и мстим жестоко. Так же поступает и Мертвый Дом. Раньше дети Поля не нападали на людей из общего мира просто так, без причины, а теперь... Будто бы в этом мире что-то свихнулось...
Аскол помолчал немного. Я шел рядом с ним, чуть позади. Я смертельно устал. Никогда в жизни я не чувствовал такую усталость – словно свинец тяжко перекатывается в теле вместо крови. Этот самый Аскол говорил, а я не напрягался, чтобы прислушиваться, речь Аскола сама собой текла в мое сознание.
– Морок стреляет без промаха. Он появляется из ниоткуда и исчезает в никуда. Он путешествует по Полям без всяких ограничений. Никто не может остановить его. Никто его даже не видел никогда! Бешеная тварь! Лис шел в цепочке прямо за мной. Я окликал его через каждые несколько минут. Когда Лис не ответил в очередной раз, я сразу повернул обратно...
Мотнув головой, Аскол ударил себя кулаком по колену.
– Стрела вошла ему вот сюда... – Он закинул руку назад и ткнул пальцем в основание черепа. – Лис умер мгновенно. Он не успел обнажить оружие. Он не успел даже крикнуть, предупредить... Если бы Лис сошелся с этой трусливой скотиной лицом к лицу! Он был ратником трех колец, как и я, понимаешь?! Три кольца! Почти мастер!
Понимаю? Ратники, кольца... Ни черта лысого не понимаю. И не хочу понимать. Я устал...
– Макс остался с ним, а мы разделились на двойки и пошли вкруг того места, где был убит Лис. Мы слышали, как закричал Жало. Он кричал: «Я вижу его, вижу!» Мы искали Жало, но он будто пропал.