Мемуары 1942–1943, стр. 51

Заместитель министра

внутренних дел

3 мая 1925 года

Дорогой президент!

Вчера утром Контарини, а позднее и Федерзони, говорили со мной по поводу моего назначения на пост заместителя министра иностранных дел, на что Вы дали положительный отзыв.

Я хочу сказать Вам откровенно и без ложной скромности, что это неожиданное назначение мне очень польстило еще и потому, что Ваш выбор моей персоны для выполнения такой важной функции позволит мне быть ближе к Вам. Это мои самые высокие амбиции и величайшая награда, которой я мог желать.

С такой же искренностью и прямотой я должен сказать Вам (это я уже говорил Федерзони и Контарини), что у меня есть сомнения относительно моих качеств (особенно внешних), а также подготовки, необходимой для выполнения тех обязанностей, которые Вы хотите на меня возложить.

С другой стороны, Вы знаете, насколько безгранична и безоговорочна моя верность Вам, что мое единственное желание – повиноваться Вам, поэтому, умоляю, делайте со мной все, что Вы сочтете необходимым и отвечающим требованиям момента, которые только Вы один можете знать и определять.

В ожидании Вашего приказа остаюсь

преданным Вам Дино ГРАНДИ

Рим, 14 декабря 1927 года

Дорогой президент!

После решений Национального директората я не могу вернуться в Болонью, не высказав Вам со всей искренностью моих двадцати восьми лет службы следующее.

Я всегда полагал, что в политике злоба – худший из советников, и по этой причине я осознанно могу сказать, что тот бой, который я веду сейчас, это не жалкая борьба фикций и персоналий. Это эпилог борьбы между государственным фашизмом и антигосударственным псевдофашизмом – демагогическим и мятежным. Если коротко, борьба между одной разновидностью фашизма, который желал бы атаковать государство посредством плохо осознанного и плохо усвоенного синдикализма, и нашим фашизмом, который не желает ничего и не должен быть ничем другим, кроме как органом внутренней государственной политики, то есть Вашим правительством.

Несколько лет назад Вы поручили мне вновь занять мой пост. Я сделал это. Вернувшись к своей работе со всем энтузиазмом, я не буду вновь давать клятву верности. Я могу лишь сказать Вам, что моя верность слепа, абсолютна и нерушима. Это мое духовное достижение после года молчания и размышлений. Вы увидите меня, когда настанет час испытания.

Дино ГРАНДИ

Итальянское посольство, Лондон

7 апреля XVII(1939) года Дуче!

Сегодняшние события меня необычайно воодушевили. Наши войска в Валоне! Через несколько часов вся Албания станет нашей, она станет «провинцией» Империи! После отмщения за Адуа – отмщение за Валону. Вы, дуче, заставляете революцию находиться в движении – неизбежном и безжалостном движении трактора, гусеницы которого захватывают, сокрушают и ослабляют хватку лишь тогда, когда начинают крушить следующее.

Помню, я читал однажды, то ли у Тацита, то ли у Светония, что Август не хотел праздновать победу империи до тех пор, пока Тиберий не прислал ему известие о том, что Иллирия, бастион Рима, была окончательно покорена.

Римская империя была порождена двумя войнами: войной Сципиона в Испании и войной Цезаря в Албании. Сегодня именно легионы Цезаря – Ваши легионы – вновь пересекают моря в том же самом месте, впервые за две тысячи лет.

Ваш верный соратник, который в течение восьми лет имел привилегию каждый день наблюдать Вас за работой в Албании, знает, что Вы никогда не ослабляли своих усилий, даже на миг, что ваши приказы двигаться вперед были направлены на одно-единственное и это единственное было частью определенного решения, к которому вы шли, – окончательное и необратимое военное покорение Албании. Это завоевание впервые делает Адриатику со стратегической точки зрения Итальянским морем и открывает древние пути римского завоевания на Восток для Италии Муссолини.

Но завоевание Албании означает не только безопасность в Адриатике; это клещи, которые окончательно сковывают Белград; это отправная точка для похода через Балканы на Восток. Это нечто большее: оно автоматически означает новое военное поражение Англии в Средиземноморье, поскольку отдает Грецию на нашу милость. Грецию, которую до этих пор английское адмиралтейство считало естественным и неотъемлемым оплотом Англии в ее морской войне в Средиземноморье.

Однажды Вы сказали на Большом совете, что одним из решающих условий нашей победы в Африке явилось то, что мы заставили Англию, послав две моторизованные дивизии в Киренаику, перенести военные действия на сушу. И это, дуче, было одной из ваших самых глубоких истин. Две Ваши дивизии в Киренаике, на египетской границе, были ключевыми для Вашего стратегического плана и предварительным условием победы в Африке.

Ваши легионы в Албании (что означает, если Вам будет угодно, в Греции) являются еще одной «сухопутной войной», которую Вы навязали англичанам, с автоматической потерей ими двух военно-морских баз и нашим полным господством в Восточном Средиземноморье.

В 1928 году, вернувшись из Албании, я намеренно привез Вам бюст богини Рима [242], который нашли в Бутрино и известный под именем «Богиня Бутрино». Вы поставили его в одной из комнат Палаццо Венеция, потому что его место именно там. Затем появилась эта дурацкая статья в «Белле арти», и «богиню Бутрино» похоронили на одном из обычных кладбищ, которыми являются музеи. Заставьте вернуть бюст в Палаццо Венеция, в приемную Зала дель Маппамондо. Он должен находиться именно там.

ГРАНДИ

Хранитель печати,

министр юстиции

27марта XVIII(1940) года

Дуче!

Я глубоко благодарен Вам за Ваши добрые слова, сказанные мне сегодня вечером. Стать в еще большей степени одним из новых итальянцев, которых Вы создаете, – это цель моей жизни, моей веры, моей души, которые принадлежали Вам в течение двадцати пяти лет, мой дуче.

Я обдумывал вопрос о совмещении обязанностей, и я также проконсультировался с несколькими авторитетными экспертами в области конституционного права, которые ратуют за строгое соблюдение законности. Я думаю, что проблема может быть решена, даже со строго формальной точки зрения и в рамках нашего конституционного права.

Вкладываю краткий протокол.

К Вашим услугам, дуче, ГРАНДИ

II. Письма Бадольо к Муссолини

Сенатор королевства, Рим 1 мая 1925 года Ваше Превосходительство!

Во время дискуссии с маршалом Диасом относительно кандидатуры на должность заместителя начальника лучшим решением, которое удалось найти, явился выбор одного из командующих армейскими корпусами. Но после рассмотрения различных кандидатур были сделаны следующие выводы:

1. Грациоли. Очень умный, но не подходящий для постоянной и тяжелой работы; чрезвычайно амбициозный; по натуре скользкий и неискренний.

Я не знаю, известно ли Вашему Превосходительству о содержании двух писем, написанных им Бальбо и Фариначчи по поводу милиции чернорубашечников. Клеричи знает о них.

Таким образом, это человек, которому нельзя доверять.

2. Ваккари. Не соответствует.

3. Феррари. Хороший человек, но находится под слишком большим влиянием министра Ди Джорджио; имеет не очень хорошую репутацию.

Среди дивизионных генералов выбор является более простым. Есть Сципиони, который не отличается хорошими внешними данными и выглядит как аптекарь, но обладает качествами работника и организатора и большей интеллигентностью по сравнению с другими офицерами. Он был бы для меня настоящей находкой в том смысле, что я мог бы освободить себя от учений и инспекций, будучи уверенным, что мои приказы из центра выполняются, и выполняются хорошо. Однако пришлось бы присвоить будущему командующему Военно-воздушными силами звание только дивизионного генерала, как у командующего морскими силами, и равнозначное званию заместителя начальника Генерального штаба.