Мемуары 1942–1943, стр. 45
Испытываешь странное чувство, когда двадцать лет спустя слышишь слова маршала «веление чести». Удивительно, что среди первых соратников, вошедших в правительство в Бари, возникшее в результате безоговорочной капитуляции, окажется фигура преступника 1925 года! [203]
Приняв командование, Бадольо занимался решением военных вопросов издалека, ограничиваясь изданием директив общего характера. Он лишь изредка посещал крупные ежегодные учения, чтобы избежать встречи с неприятными ему людьми, такими, как, например, Кавальеро. Это не помешало ему 24 декабря 1926 года выразить «самые искренние и добрые пожелания дуче» вместе с надеждой на то, что
…под энергичным руководством дуче армия станет наиболее сильной. Заверяю Ваше Превосходительство в том, что при осуществлении этой грандиозной задачи мы будем Вашими самыми верными и неутомимыми соратниками.
Губернатор Ливии
Осенью 1928 года Бадольо был назначен губернатором Ливии, сменив Де Боно, который начал осуществлять меры по сельскохозяйственному развитию колонии. Была договоренность, что Бадольо продолжит выполнять обязанности начальника Генштаба; что, если не будет непредвиденных обстоятельств, он будет находиться в Ливии с 1 января 1929 года до 31 декабря 1933 года; и что он будет получать прежнее жалованье наряду с жалованьем губернатора, которое по просьбе Бадольо должно быть таким же, как его жалованье посла в Бразилии.
Именно тогда развернулась борьба за титул маркиза Саботино. В письме, датированном 12 сентября 1928 года, VI года фашистской эры, Бадольо писал:
Широко известна щедрость Вашего Превосходительства в вознаграждении всех Ваших верных соратников, поэтому я взял на себя смелость просить Ваше Превосходительство обратиться с предложением к королю, чтобы он даровал мне наследуемый титул в связи с моими действиями при Саботино [204].
Я был бы чрезвычайно благодарен, если бы Вы, Ваше Превосходительство, согласились на то, о чем я имею честь просить Вас в этом письме. Как я сказал Вам вчера, Ваше Превосходительство может рассчитывать на мою полную и безграничную преданность сейчас и всегда.
Будет неуместным здесь рассматривать политические, военные и экономические достижения Бадольо за время его губернаторства в Ливии. Сохраняя объективность данного повествования, мы можем сказать, что работа, начатая Де Боно, проводилась в больших масштабах. Время от времени, чтобы показать, что Ливия «не была нахлебником Италии», он посылал мне фрукты, овощи и виноград – первые фрукты этой земли, которую трудолюбивые руки тысяч итальянцев сделали плодородной.
В 1933 году после провала логичной и вполне рациональной попытки найти взаимопонимание с Западными державами, чтобы координировать европейское политическое и социальное развитие [205], стало ясно, что, если Италия хочет продолжить существование, ей придется обеспечить себе более крупные и более плодородные территории в Африке. 30 декабря 1934 года я послал моим главным политическим и военным соратникам меморандум, иллюстрирующий план завоевания Абиссинии.
Этот документ сохранился, как и сотни подписанных мною телеграмм, с помощью которых я направлял всю подготовку и различные этапы кампании. Кто из видевших сможет забыть национальное собрание 2 октября 1935 года? А 5 и 9 мая 1936 года? [206] Кого не охватит гордость при мысли о сопротивлении блокаде, организованной Лигой Наций? Кого оставит равнодушным воспоминание о Дне обручального кольца? [207] Никто не сможет вырвать эти страницы из истории итальянской нации.
В моем предисловии к книгам, написанным тремя завоевателями империи, я признавал заслуги каждого из них [208]. Ввиду масштабов, которые могла принять война – более полумиллиона итальянцев, военных и гражданских, отправились в Восточную Африку, несмотря на присутствие англичан, – я полагал, что приоритет руководства принадлежит начальнику Генерального штаба. Когда английский флот появился в Средиземноморье в сентябре, с маршалом Бадольо случился нервный припадок и он решил, что игра зашла в тупик. В письме он умолял меня, того, «кто сделал так много для Италии, предпринять что-либо, чтобы предотвратить столкновение с Великобританией». Я ответил, что Италия не возьмет на себя инициативу в Средиземноморье, но поднимется в случае шантажа и будет защищаться, если на нее нападут.
Подошедший английский флот курсировал по Средиземноморью без единого выстрела, и кризиса, которого так боялись, удалось избежать.
Бадольо не возражал, когда получил приказ отправиться в Африку. Перед отъездом он телеграфировал мне из Неаполя 18 ноября 1935 года следующее:
Отправляясь из Италии в Эритрею, я хотел бы выразить Вашему Превосходительству чувство глубокой благодарности за то, что Вы предоставили мне еще одну возможность служить под руководством Вашего превосходительства за дело фашистской Италии в заморских землях. Операция, так удачно начавшаяся, будет завершена в соответствии с пожеланиями дуче и с той силой, которая объединяет народ, солдат и чернорубашечников в монолит веры и энтузиазма.
Рождение герцога Аддис-Абебы
Во время кампании в те волнующие дни мая 1936 года маршал Бадольо не только не пытался скрыть свои фашистские убеждения, а, наоборот, всячески и публично их демонстрировал. Повсюду фашисты приветствовали его. Они считали Бадольо одним из нас. Тем временем он присылал различные прошения. Сначала он потребовал еще один титул. Он сделал это тотчас по прибытии из Аддис-Абебы в июле 1936 года. Достойный Феделе, занимавший тогда пост комиссара Коллегии герольдов, выступая за герцогство, был против титула Аддис-Абебы и против того, чтобы этот титул был наследуемым, как хотел маршал, не только сыновьями, но и дочерью. Он также просил, чтобы его военное жалованье было сохранено пожизненно, а также чтобы расходы, связанные с получением титула, были возложены на казну Совета. У короля имелись возражения, особенно в связи с титулом, который был выбран. Но в конце концов он уступил. Я дал делу ход. Так появился герцог Аддис-Абебы.
Бадольо тогда вернулся к своей прежней работе, оставив другим неблагодарную задачу усмирения империи.
В Риме формировалась своеобразная клика Бадольо, которая взяла на себя задачу сохранения позолоты на лаврах маршала. Когда в последней части его книги «Я и Африка» Сэм Бенелли [209] признал мою заслугу в победном и быстром завершении кампании, Бадольо послал автору письмо с выражением живого протеста, на которое был дан ясный и исчерпывающий ответ. Когда в 1940 году вышла книга Альберто Каппы «Тотальная война», полковник Гандин, старший секретарь маршала Бадольо, обратил внимание моего секретариата на этот факт в следующих презрительных выражениях:
На тот случай, если вы еще не заметили этого, хочу обратить ваше внимание на книгу, которую я посылаю, в которой повторяются подлые обвинения в адрес маршала Бадольо. Я считаю своим долгом сделать это, так как маршал Бадольо не собирается предпринимать никаких шагов относительно этого.
В книге упоминалось сражение при Капоретто; в предисловии, написанном Энрико Кавильей, говорилось:
Это исследование, которое стоит прочитать и над которым можно поразмышлять всем, кому приходится заниматься военным делом и политикой вообще. Никто из тех, кто несет сегодня какую-либо политическую или военную ответственность, не может игнорировать принципы тотальной войны, которая вовлекает силы всей нации.
203
Т.е. Тито Дзанибони; см. выше. Отбывая тридцатилетний срок заключения на Понце, он был освобожден союзниками в октябре 1943 г. Избранный сопредседателем первого свободного конгресса шести антифашистских партий в Бари 28 января 1944 г., он был назначен Бадольо Верховным комиссаром, отвечающим за чистку в фашистских рядах 25 февраля 1944 г.
204
Гора Саботино образовывала сильно укрепленный австрийский бастион для защиты Гориции, который в конце концов был взят Бадольо, тогда подполковником, 6 августа 1916 г.
205
Пакт четырех держав, подписанный 7 июня 1933 г. между Великобританией, Францией, Германией и Италией, в котором они обязались продолжать в рамках Лиги наций политику сотрудничества, рассчитанную на сохранение мира.
206
2 октября 1935 г. Муссолини выступал с речью по случаю «национальной мобилизации» на Абиссинскую войну. Фашистское вторжение в Абиссинию началось на следующий день после того, как итальянские войска перешли Мареб. 8 мая 1936 г. Муссолини объявил с балкона Палаццо Венеция о взятии Аддис-Абебы маршалом Бадольо. 9 мая 1936 г. Муссолини заявил о создании фашистской империи. «Территории и народы, которые относятся к империи Абиссинии, будут приняты под полный и абсолютный суверенитет Королевства Италии. Титул императора возлагает на себя и своих преемников король Италии».
207
Первый День обручального кольца отмечался 18 декабря 1935 г., когда в ответ на призыв Муссолини итальянские женщины обменяли свои золотые обручальные кольца на кольца из простого металла, чтобы помочь в финансировании Абиссинской войны. Годовщина этой жертвы трепетно отмечалась фашистами каждый год.
208
Маршал Де Боно, которого вспоминали в связи с плохим руководством эфиопской кампанией в ноябре 1935 года, впоследствии написал отчет о своей стратегии: «Год XIV. Завоевание империи, подготовка и главные операции», 1937. Маршал Бадольо, который сменил Де Боно, опубликовал в том же году «Войну в Эфиопии». (Английский перевод вышел под названием «Война в Абиссинии», Лондон, 1937.) Маршал Грациани, который командовал частью сил в эфиопской кампании, также написал книгу на эту тему, которая была опубликована в 1938г.: «Южный фронт».
209
В книге «Я в Африке» (название цитируется неправильно), Милан, 1936, Бенелли – широко известный драматург, недавно ставший президентом Ассоциации итальянских писателей, – описывал свои впечатления, полученные в качестве волонтера в Абиссинской кампании.