Мемуары 1942–1943, стр. 44

По случаю принятия Вами руководства Военным министерством я хотел бы, Ваше Превосходительство, как генерал армии и солдат нашей достойной и победоносной нации, послать Вам мои самые сердечные добрые пожелания.

Его Превосходительству президенту.

Сегодня в палате постоянно упоминали имя генерала Бадольо как кандидата на должность начальника Генерального штаба армии. Я надеюсь, что эти слухи безосновательны. У меня была возможность узнать генерала Бадольо во время войны и пристально следить за его последующими действиями. Могу заверить Вас, что он не обладает теми исключительными способностями, которые давали бы основание возглавить армию. Многие знают, что Бадольо тот человек, на котором лежит главная ответственность за Капоретто, но немногим известно о его позорном поведении после поражения, когда он оставил три или четыре дивизии из состава 27-го армейского корпуса без руководства на левом берегу Изонцо, чтобы сбежать в Удине и Падую для обеспечения собственной безопасности и подготовки почвы для своего назначения заместителем начальника штаба. Он является человеком ненасытных амбиций. Если бы он оказался во главе армии, я уверен, он бы использовал свое положение, чтобы вскарабкаться по правительственной лестнице. У меня нет кандидатов, которых я хотел бы выдвинуть, я бы даже осмелился утверждать, что никто из генералов, кандидатуры которых рассматриваются, не может, на мой взгляд, дать достаточных гарантий верности нашему режиму. Но с этой точки зрения Бадольо был бы наихудшим выбором. Простите меня, Ваше Превосходительство, за то, что я счел своим долгом выразить Вам свою убежденность, которая является результатом моей осведомленности об этих событиях. Для подтверждения всего вышеизложенного я могу представить доказательства, если Вы того пожелаете. Заверяю Вас в моей неизменной преданности.

Использовав ложную телеграмму, он пытался создать впечатление, что его перевели на другую должность до развала его армейского корпуса.

«Газзетта дель Пополо» вчера опубликовала результаты расследования по Капоретто.

Ответственность возлагают на меня, на генералов Порро, Капельо, Монтуори, Бонджованни и Кавачиокки, однако имя Бадольо, чья вина исключительно велика, не упоминается. Именно его 27-й армейский корпус был обращен в бегство у Тольмино, потеряв три необычайно сильные линии обороны за один день, хотя накануне (23 октября) он лично выразил мне полную уверенность в их стойкости, подтвердив то, что он уже сообщил полковнику Калькано 19 октября, когда я послал письмо, чтобы собрать информацию о состоянии этого армейского корпуса и его потребностях. Именно бегство этого корпуса привело к развалу всего фронта армии. И тем не менее Бадольо остается безнаказанным! Здесь, очевидно, дело во влиянии его друзей, масонов и других, учитывая количество почестей и наград, которых он был удостоен. Это мое мнение.

Все вышеизложенное – это то, что я думаю на самом деле [200]. Но я сделаю то же самое относительно любого заместителя начальника штаба, и Ваше Превосходительство получит именно такую армию, какую желает. Я, таким образом, полностью полагаюсь на решение Вашего Превосходительства.

Ваше Превосходительство!

Как начальник Генштаба и преданный сотрудник национального правительства, в связи с тем, что бывший депутат Дзанибони во время своей преступной попытки был в форме майора альпийских частей [202], считаю своим долгом во имя памяти всех тех, кто носит униформу итальянского солдата, выразить свое возмущение этим подлым актом, который совершил тот, кто, забыв веление чести, пытался осуществить одно из самых отвратительных и страшных преступлений, воспользовавшись символом былой доблести. Бог уберег Ваше Превосходительство и Италию!

Сейчас сердце нации трепещет от любви к Вам, Ваше Превосходительство, и Вы, несомненно, осознаете и чувствуете, как рядом с Вами бьются сердца всех тех, кто с оружием в руках служит нашей стране; и ради святейшего имени короля мы остаемся Вашими самыми послушными и преданными слугами.