Мемуары 1942–1943, стр. 34

Таков рассказ очевидца. Можно лишь добавить, что королевская семья скрывалась в Военном министерстве, которое они спешно покинули, как только прибыло известие, что немецкие бронемашины появились возле Пьяцца Венеция. Их бегство было поспешным, на столах и полках было брошено множество карт и документов. Но кофры, в которых находились деньги, были опустошены.

Этой полной сдачей врагу – случай уникальный и беспрецедентный – Королевство Савойской династии, возникшее после Утрехтского договора в 1713 году в результате дипломатической комбинации великих держав (которые сначала отдали им Сицилию, а затем, в обмен, Сардинию), подошло к своему позорному концу.

История даст им такую же оценку, какую дал итальянский народ.

Глава XIV

Затмение или закат?

Имели ли эти предатели – в первую очередь король как глава шайки вместе со своими генералами и советниками, бежавшие в Ортону, – имели ли они хоть малейшее представление о том, что они совершают? Было ли их преступление осознанным или бессознательным? Или в какой-то мере тем и другим? А ведь последствия можно было вычислить с математической точностью. Легко можно было предвидеть, что магия слова «перемирие» деморализует и окончательно развалит все вооруженные силы; что немцы, готовые к этому, разоружат их до последнего патрона; что Италия, разделенная теперь надвое, станет полем боя, который превратит ее в «выжженную землю»; что план обмануть Германию и затем предать ее будет висеть тяжким грузом над будущим Италии в течение неопределенного периода времени; с этого момента станет аксиоматичным, что слова «итальянец» и «предатель» будут синонимами и что чувство унижения, которое ощущалось в сердце каждого итальянца, будет огромно.

Как только улеглось огромное облако пыли, поднятое развалом всей структуры государства, и склады боеприпасов были разграблены сначала войсками, а затем толпой черни, стало возможным различить два убеждения, рожденных остатками национального самосознания.

Первое заключалось в представлении о том, что монархия ликвидирована. Король, который бежит к врагу, король, который (уникальный случай в истории) передает всю национальную территорию иностранцу – врагу на юге, союзнику – на севере, это человек, который обрекает себя на проклятия поколений, как настоящего, так и будущих.

Второе убеждение состояло в том, что военные склады были полны. Кипы снаряжения и горы различного вооружения, в основном современного, не были переданы войскам.

2 апреля 1943 года, всего лишь за три месяца до кризиса, инженер Агостино Рокка, управляющий заводом Ансальдо, послал мне следующее сообщение:

Дуче!

Я думаю, что обязан предоставить вам определенную информацию относительно производства артиллерии на заводе Ансальдо. В течение первых тридцати девяти месяцев войны (с июля 1940-го по январь 1943-го) наш завод выпустил 5049 артиллерийских орудий. В течение тридцати одного месяца последней войны (с июня 1915-го по декабрь 1917-го) знаменитые старые мастерские Джованни Ансалъдо выпустили 3699 орудий.

Приводимая диаграмма показывает, что потребовалось 15 миллионов человеко-часов, чтобы произвести эти 5049 орудий, в последнюю войну потребовалось шесть миллионов человеко-часов для производства 3699 орудий.

Эта же диаграмма показывает, что современная артиллерия с большой начальной скоростью полета снаряда и, следовательно, более мощным пороховым зарядом требует больших затрат, чем артиллерия последней войны, несмотря на усовершенствование оборудования и инструментария. Диаграмма D показывает, что в начале 1940 года промышленный военный потенциал был выше, чем в июне 1915-го, потому что меры, принятые в 1939–1940 годах, были основаны на более широком подходе, чем в 1914–15 годах. В этой, как и в других отраслях итальянской промышленности, благодаря автаркическим и корпоративным предпосылкам, созданным режимом, наша готовность в 1940 году была значительно выше, чем в 1915 году. На той же самой диаграмме видно, что производство достигло своего пика в 1941 году и слегка снизилось в 1942 году, в то время как производственный потенциал позволил бы почти удвоить мощности 1941 года.

Все это доказывает, что программа продуктивного использования промышленного потенциала, одобренная Вами в 1939–1940 годах и осуществляемая ИРИ [131], позволяет нам свободно удовлетворять потребности вооруженных сил.

Таким образом, одна-единственная фирма выпустила пять тысяч артиллерийских орудий! [132]

Последняя капля

Катастрофа была, как говорят испанцы, «вертикальной». Если сравнить Италию 1940 года с Италией нынешней, которая пришла к безоговорочной капитуляции, которую никакая уважающая себя нация не смогла бы встретить с радостью, как это было 8 сентября (сильное эхо этого ликования донеслось даже до «Рефьюдж Инн» в Гран-Сассо), то придется признать, что сравнение это очень горькое. Тогда Италия была империей, сегодня она не является даже государством. Ее флаги развевались от Триполи до Могадишо, от Бастии до Родоса и Тирании; сегодня они спущены повсюду. Над нашей территорией развеваются вражеские знамена. Обычно итальянцы находились в Аддис-Абебе; сегодня африканцы расположились бивуаком в Риме.

Итальянцы – независимо от возраста или классовой принадлежности, молодые и старые, мужчины и женщины, крестьяне и интеллигенция – задаются вопросом: стоило ли ради этого сдаваться и покрывать себя позором в глазах будущих поколений? Если бы мы продолжали войну вместо того, чтобы подписывать капитуляцию, оказалась ли бы Италия в худшей ситуации, чем та, в которой она находится с 8 сентября?

Не будем сейчас говорить об огромной нравственной катастрофе. Но нет ни одного итальянца, который не ощущал бы роковых последствий этого решения, ведь нет ни одной семьи в Италии, которую не коснулась бы эта буря, и родственники трехсот тысяч погибших задумываются, не были ли жертвы напрасными.

Постоянно повторяя слово «предательство», мы рискуем утратить его смысл или даже начать сомневаться в существовании самого его факта. Но разве это не было классическим примером самого черного предательства – вонзить кинжал в спину союзнику, с которым, согласно военным сводкам предыдущего дня, мы сражались бок о бок? И разве это не было классическим примером самого наглого обмана – лгать в ответ на вполне законные запросы нашего союзника, лгать ему до последнего момента, даже когда вражеские радиостанции уже передавали объявление о капитуляции? Еще один очень важный вопрос, к которому должно быть привлечено внимание всех итальянцев, – это их ответственность за это предательство в глазах всего мира. Если фактическую ответственность за предательство в нашей стране можно возложить на отдельные личности и классы, то стыд предательства ложится на всех итальянцев. В глазах всего мира сама Италия совершила предательство, сама Италия как историческое, географическое, политическое и нравственное целое. Атмосфера, в которой такое предательство стало возможным, была итальянской. Каждый в большей или меньшей степени способствовал созданию такой атмосферы, включая прилежных слушателей лондонского радио, и все они ответственны за создание в самих себе и других нынешнего состояния апатии. Даже история обладает своим дебетом и кредитом, или, если хотите, имеет свой активный и пассивный залог. Да, справедливо, что каждый итальянец может гордиться своей принадлежностью к земле, на которой появились такие фигуры, как Цезарь, Данте, Леонардо да Винчи и Наполеон; свет этих звезд падает на каждого итальянца. Но здесь же родились предательство и бесчестье; и их позор падает на каждого из нас. Есть лишь один способ смыть наш позор, восстановить равновесие; и это можно сделать путем самого страшного испытания – испытания кровью.

Только пройдя через подобное испытание, мы сможем ответить на другой, не менее серьезный вопрос: «Что мы наблюдаем сейчас – затмение или последний заход солнца?»

вернуться

131

ИРИ (IRI) – «Институт промышленной реконструкции» – был основан в январе 1933 г. для обеспечения государственной финансовой поддержки промышленным предприятиям посредством долгосрочных финансовых займов, осуществляемых путем выпуска облигаций, гарантированных государством. Во время войны он оказал значительную финансовую поддержку итальянской военной промышленности.

вернуться

132

Цитирование письма Рокки являет собой хороший пример того, как Муссолини искажает свидетельства, преследуя свои сиюминутные цели. В этой главе он хочет доказать, что Италия имела большое количество вооружения и, следовательно, капитуляция была результатом предательства. В главе IV он цитирует свои собственные заметки от 14 июня с целью доказать противоположное, а именно что Италия имела мало оружия из-за предательства и неэффективных действий генералов.