Мемуары 1942–1943, стр. 3

После его казни еще несколько лет возникали легенды, приукрашивавшие память о Муссолини, и росло убеждение (и не только среди некоторых его соотечественников), что, если бы он сдерживал свои амбиции и остановился на определенной ступени, он вошел бы в историю как величайший благодетель своей страны. Такой взгляд выдает удивительное непонимание характера этого человека и логику его развития – от пылкого социалистического агитатора до автократа, который расцвел на смеси непонимания, малодушия и попустительства со стороны правительств Западного мира.

Первое время после прихода Муссолини к власти лорд Керзон отмахивался от него, называя «этим нелепым человечком», на что американский посол в Италии Р.У. Чайлд называл дуче «величайшей личностью своего времени в своей области». А ведь немногим ранее Муссолини провозгласил в одном из своих опубликованных очерков: «Пусть будет известно раз и навсегда, что фашизм прошел и, если понадобится, снова спокойно пройдет по разлагающемуся трупу богини Свободы».

Незадолго до своей смерти, в разговоре с деревенским священником, Муссолини, в очередной раз подтверждая свое красноречие, изрек последнюю эпиграмму. Подводя итог недавним событиям, он подытожил: «Historia magistra vitae (История – учительница жизни – лат.) – но у нее плохие ученики!» И разве миф вокруг его имени не подтверждает его правоту?

Август 1949 г.

Благодарности

Редактор выражает признательность мисс Пенелопе Бабингтон Тремейн за подготовку указателя имен и названий. Он также благодарит мисс Кристину Дрейк и мисс Э. Джемисон за их помощь в работе над примечаниями.

Вступительная статья

(Сесл Спригг)

История года

«Отставка» Муссолини с поста руководителя Итальянского государства, о которой вечером 25 июля 1943 года открыто объявили итальянские радиостанции, явилась результатом деятельности трех различных группировок внутренних врагов: подчиненные Муссолини, но выступившие против него фашистские силы; Савойская династия и ее генералы, решившие отделить себя от одиозного режима; силы итальянского антифашизма, которые в течение двадцати лет бдительно ждали момента для отмщения и реванша. Для этих внутренних сил, настроенных враждебно по отношению к Муссолини, таких различных по характеру, по своим целям и способам их достижения, время действовать настало в июле этого года, после военного поражения Италии, и достигло кульминационной точки во время Сицилийской кампании.

К тому времени, когда Муссолини опубликовал эти страницы, он уже смог, или, по ироническому рикошету судьбы, был вынужден, жестоко отомстить своему первому внутреннему врагу, а именно тем многим фашистским лидерам, которые, разделяя с ним блеск и силу власти в течение четверти века, повернулись против него, когда фашизм оказался перед лицом внешнего разгрома. Его собственный зять Галеаццо Чиано и его старейший друг из числа высших военных чинов Италии Эмилио де Боно возглавляли список лиц, казненных как «предатели» по приказу Высшего суда воскресшего в Вероне фашизма.

Но не все «предатели» пали жертвами отмщения Муссолини и показательных казней, осуществленных по требованию Гитлера. Самый яркий пример – Дино Гранд и, которому удалось бежать в нейтральную Португалию. Федерцони и Боттаи нашли убежище у церкви. Муссолини в своем ретроспективном и унылом «Mem Kampf», который здесь предлагается читателю, лишь вскользь касается этих фигур из рядов внутренних врагов, в отношении которых он давал указания Веронскому суду выносить смертный приговор. Чиано, как и де Боно, упоминаются лишь мимоходом и совершенно невыразительно; однако против Гранди направлена целая статья – «граф Мордано» выбран в качестве олицетворения «измены» со стороны собственных креатур Муссолини, и эта тема является одной из ведущих в его книге. В книге «Жизнь Иисуса» (которую Муссолини читал и которую он оставил в месте своего первого заключения на острове Понца) отрывки, посвященные предательству Спасителя, подчеркнуты и на полях имеются пометки, сделанные рукой Муссолини: «верно». Одним из главных утешений Муссолини в его несчастье было сравнивать свою участь с судьбой величайшей личности в истории человечества.

Именно на Большом фашистском совете, официальном верховном органе власти фашистского государства – хотя долгое время он оставался бездеятельным, – именно там 24 июля назрел мятеж против Муссолини. Этот бунт был использован королем и его окружением, использован настолько неожиданно и полно, что ошеломило и смутило даже Гранди и его сподвижников и в итоге привело к коллапсу самого фашизма в течение двадцати четырех часов.

Рассказ о заседании Большого фашистского совета в воспоминаниях Муссолини не очень отличается от тех, которые исходят из окружения Гранди и Боттаи [7].

Совет, выказывая свое пренебрежительное отношение к Муссолини, большинством поддержал резолюцию, предложенную Гранди, которая сводилась к тому, что Муссолини потерпел провал в ведении войны и его следует освободить от верховной власти. Так как эта резолюция дала королю основание требовать отставки дуче, с этого места своего повествования Муссолини переходит к обвинениям, направленным против своего второго внутреннего врага – монарха, высших генералов – Бадольо, Амброзио, Роатта – и королевских принцев.

Муссолини пытается доказать, что монархия в течение длительного времени желала избавиться от него и фактически саботировала войну, чтобы режим дуче развалился вследствие военного поражения. Он, однако, сообщает, что король с энтузиазмом поддержал объявление войны Британии и Франции. Оба утверждения необходимы Муссолини для следующих целей: он должен переложить вину за военный разгром фашистской Италии на принцев и генералов, которые, как он утверждает, предпочли проиграть войну, чтобы дискредитировать его, и ему необходимо показать их последующий приход в лагерь союзных держав, как и объявление королем войны Германии в наиболее трагическом предательском свете.

Дино Гранди в описании Муссолини является не только главарем бунтовщиков, но и посредником между ними и внутренним врагом номер два – монархией и генералами. Во втором итальянском издании приводятся факсимиле писем из личной переписки Гранди с Муссолини. Письма Гранди полны раболепия и лести. Одно из них, написанное Гранди в посольстве в Лондоне весной 1939 года, дышит злорадством по поводу расстройства планов Британии и ясно говорит о будущей фашистской агрессии против Греции. Письмо выбрано соответствующим образом, чтобы осудить Гранди как нечистоплотного дипломата в глазах предстоящего трибунала союзников. Со смаком повествуется история о настоятельных просьбах Гранди о присвоении дворянского титула и геральдических отличий, так же как и рассказы Муссолини о хлопотах маршала Пьетро Бадольо по поводу титулов герцога Эфиопии и маркиза Италии.

И если есть страницы, написанные Муссолини не со злобой, а с сожалением, то это страницы, посвященные анализу дела маршала Джованни Мессе, которого поздней зимой 1943 года союзники освободили из заключения для сотрудничества в администрации Бриндизи при правительстве Бадольо. Муссолини оплакивает Мессе как своего любимца, поддерживаемого и вдохновляемого фашизмом в почетной военной карьере до его поражения в Тунисе… Et tu Brute! (И ты, Брут! – лат.).

Портрет Бадольо рисуется с иронией и без сантиментов. Муссолини изображает маршала, снедаемого жаждой почестей и богатства, щепетильно относящегося к своему статусу. Муссолини раскапывает из огромных досье (которые являлись одним из рычагов его власти) предупреждение двадцатилетней давности о том, что, если Бадольо займет высокий военный пост, он воспользуется этим для продвижения на вершины политической власти. Он использует еще более ранние обвинения в том, что Бадольо является действительным виновником разгрома у Капоретто в 1917 году.