100 великих отечественных кинофильмов, стр. 69

Кулиджанов предложил Никулину целый ряд интересных находок. Среди них — как утром, с похмелья, Кузьма умывается.

Просыпается Иорданов и идёт на кухню умыться. Слегка намочив пальцы в воде, промывает ими глаза. Никулин был в восторге: «В этих двух-трех движениях был весь Кузьма Иорданов — вся его натура».

Инна Гулая оказалась достойной партнёршей Юрия Никулина. Её Наташа — нескладная, в стоптанных тапочках на босу ногу, в стареньком платьице — очень далека от кинематографического штампа красоты. Но в этой застенчивой тихой девчонке есть какое-то необъяснимое обаяние чистоты и доброты, которое сразу вызывает к ней искреннюю симпатию.

Юрий Никулин вспоминал: «Инна заражала своей игрой. С ней удивительно легко работалось. Она отличалась от многих актрис, с которыми мне приходилось встречаться. Как правило, все они были озабочены тем, как получатся на экране. Инна Гулая об этом не думала. Ей было все равно — красивым или некрасивым выйдет её лицо на экране. Её волновала лишь правда внутреннего состояния. Она жила своей ролью».

Именно такая девушка, как Наташа — Гулая, могла помочь Кузьме Кузьмичу изменить его взгляды на жизнь, на людей, на самого себя.

С удивительной психологической точностью сыграна и снята «сцена признания». Иорданов говорит Наташе, что он вовсе не её отец. Но девушка с простодушной логикой обличает его во лжи.

«Наташа. Ну неужели ты думаешь, что я тебе поверю, что ты не мой отец! Когда я как сейчас помню, с тех пор ещё помню.

Кузьма. С каких?

Наташа. С каких. Я же тебе уже говорила, когда ещё деревья были большими».

После этого фильма у кинематографистов изменилось отношение к Никулину. Режиссёр открыл для кино удивительное свойство его таланта: органическое сочетание комедийного и драматического.

Единственное, что не нравилось артисту, так это название картины: длинное, к тому же в театрах шла пьеса «Деревья умирают стоя», и фильм путали со спектаклем. Однажды буфетчица молочного кафе на площади Пушкина, узнав Никулина, крикнула официантке: «Маша, Маша, иди сюда скорее!.. Артист пришёл из картины „Когда деревья, стоя, гнулись“».

Фильм Кулиджанова вышел на экраны страны в 1962 году и имел большой успех у публики.

Это картина о вере в человека. После премьерного показа «Когда деревья были большими» в столичном кинотеатре «Ударник» состоялось обсуждение фильма. На сцену вышел плохо одетый человек и сказал: «Товарищи, помогите мне! Эта картина про меня. Я смотрел и думал: можно же жить иначе! Важно только, чтобы тебя кто-нибудь любил, чтобы ты был кому-нибудь нужен. Ну скажите, где мне найти такую девочку Наташу, чтобы она меня полюбила? Я бы тогда стал совсем другим».

«Я ШАГАЮ ПО МОСКВЕ»

Есть художники, которые творят, как птица поёт, — потому что утро, потому что погода хорошая. Картина «Я шагаю по Москве» снята именно так. Снята, как песнь о молодости.

История начинается с того, что в Москву прилетает парень-строитель из Сибири. Его зовут Володя (А. Локтев). В вагоне метро он случайно знакомится с молодым метростроевским проходчиком Колькой (Н. Михалков). Он сдал на заре смену, хочет спать, но шумная жизнь столицы и добрая Колина душа втягивают парня в городские происшествия, в чужие сюжеты, заставляя забывать себя и свой заработанный отдых…

Нужно помочь Володе найти какой-то московский переулок, потом выясняется, что Володиных знакомых нет дома и ему некуда деться. А тут другой приятель Кольки, Саша (Е. Стеблов), попал в беду: сегодня у него свадьба, он безумно влюблён, а из военкомата пришла повестка, нужно уговорить военкома дать отсрочку. И потом необходимо помочь жениху купить чёрный костюм в ГУМе, где в отделе пластинок очень хорошая продавщица Алена (Г. Польских)…

Словом, хлопот много, и никак не удаётся поспать. Но все так нужно и так интересно: то вора ловить, то прохожих гипнотизировать, то к знаменитому писателю идти, то Сашку с невестой мирить, потому что Сашка немыслимо ревнивый…

Оператор Вадим Юсов снял Москву очень выразительно.

Вот хлынул летний проливной дождь. Бежит насквозь мокрая девушка, а рядом, как привязанный, велосипедист (О. Видов) с зонтиком. Он описывает вокруг девушки вензеля и все норовит прикрыть её зонтом… Этот проход босых девичьих ног по лужам на фоне велосипедного колеса, в минуты летнего московского дождя — необычный образ любви, свидания влюблённых…

Каждый кадр картины радует весёлой изобретательностью режиссёра и оператора. Члены худсовета, например, поразились тому, как это киногруппе удалось снять Москву сверху — в те времена снимать с вертолёта не разрешалось, а возле всех высотных зданий дежурил военный комендант. Оператор прибегал ко множеству ухищрений, чтобы пробраться на крыши высоток.

«Съёмка в метро — тоже непростая вещь, — замечает Юсов. — Снимали ночью, заранее заказывали станцию и поезд, и, как только закрывалось метро, мы тут же спускались на станцию, допустим, „Университет“, завозили аппаратуру. Это очень хлопотная работа!»

В этом фильме сыграл свою первую большую роль Никита Михалков. На роль Кольки его взяли по рекомендации Шпаликова, дружившего с Андроном Михалковым-Кончаловским.

В фильме прекрасно сыграли и другие молодые актёры, но прежде им пришлось пройти сквозь сито жёсткого отбора. На пробах Данелия и его помощники отсмотрели множество школьников и студентов. В архиве «Мосфильма» сохранились фотопробы на роль Володи актёров Виталия Соломина и Геннадия Бортникова. А выбрали Алексея Локтева.

Евгений Стеблов попал в фильм в самый последний момент. На роль Саши был утверждён другой актёр, его уже побрили наголо. И тут ассистентка привела Стеблова, второкурсника Щукинского училища: «Георгий Николаевич, не убивайте меня, но этот лучше!» Сам Стеблов утверждает, что попал в картину по собственной инициативе: «Как большинство студентов, мы в первые свои каникулы блуждали по „Мосфильму“ в поисках, где бы подработать, и заглядывали во все комнаты. В одной из комнат оказалась киногруппа „Я шагаю по Москве“. На меня сначала едва взглянули, но, видя мою жалостливую физиономию, всё-таки направили на кинопробы».

На роль Алены сначала прочили юную актрису Наталью Селезневу. Она очень старательно выполняла все задания режиссёра, когда ассистентка привела на студию Галину Польских — за неё и проголосовал худсовет студии.

Во время обсуждения сценария авторам сказали, что слишком уж все в фильме гладко и хорошо. Тогда Данелия и Шпаликов придумали недовольного всем полотёра, выдающего себя за литератора. Герои Локтева и Михалкова заходят по делу к известному писателю. Кто их встречает… ну да, «писатель», который, видимо, в порядке отдыха от умственных упражнений занимается физическим трудом: с завидной сноровкой, напевая вполголоса «Постелите мне степь, занавесьте мне окна туманом», надраивает паркетные полы просторной квартиры. В эпизодической роли «критика» снялся Владимир Басов.

Фильм делался на одном дыхании. Михаил Ромм отмечал: «Картина о молодых, о том, что молодость хороша, что молодёжь наша прекрасна, что вообще много добрых людей в нашем замечательном городе. Картина о тех, перед которыми жизнь только ещё раскрывает двери, о тех, у кого все впереди… Вспоминаешь её — и хочется улыбаться. Картина начинается с улыбки и кончается ею. Она улыбается всеми своими кадрами и иногда смеётся, но больше улыбается. Не актёры в картине, а именно сама картина. Актёры как раз серьёзны».

О том, как родилась популярная песня «А я иду, шагаю по Москве», которую пел на эскалаторе герой Никиты Михалкова, режиссёр Георгий Данелия рассказывал не раз.

Музыку написал Андрей Петров. А стихи Геннадий Шпаликов сочинил в необычной обстановке. В тот вечер киногруппа снимала памятник Маяковскому для сцены «Вечер. Засыпают памятники». Операторская группа с режиссёром залезли на крышу ресторана «София» и ждали «вечерний режим», когда небо станет темнее, чем фонари и свет в окнах. Вдруг снизу донёсся крик: «Снимайте скорее, уже красиво!» Это был Геннадий Шпаликов, который уже две недели где-то пропадал, а тут явился — знал же, что киногруппа получила зарплату, а значит, намечается поход в ресторан.