100 великих отечественных кинофильмов, стр. 54

Спас молодого режиссёра Михаил Ромм, узнавший о творческом простое ученика. Благодаря его хлопотам Чухрая принял директор «Мосфильма» Иван Александрович Пырьев.

На вопрос, какой фильм он хочет снимать, Чухрай ответил: «"Сорок первый" по рассказу Лавренёва». Пырьев выслушал его с большим вниманием.

Не так часто бывает, чтобы литературное произведение, однажды поставленное в кино, экранизировалось повторно. Рассказ Лавренёва в годы немого кино был перенесён на экран Яковом Протазановым, и фильм пользовался огромным успехом.

Перед нами единоборство остатков разбитого красноармейского отряда с пустыней. А после выхода уцелевших к берегам Арала в поле зрения художника остаются только двое, выброшенные бурей на безлюдный остров: женщина и мужчина — конвоир и пленный, два смертельных врага, полюбившие друг друга. История о девушке-рыбачке, бойце Красной армии Марютке, полюбившей белого офицера и нашедшей в себе силы выполнить свой революционный долг, полна драматизма.

Первые сложности у Чухрая начались уже на стадии написания сценария. В это время многие кинодраматурги, с которыми ему хотелось бы работать, были заняты. Кандидатура Г. Колтунова возникла благодаря настоятельному совету С. Юткевича.

Работа шла тяжело. Соавторы по-разному смотрели на вещи. Колтунов опасался, что подобный сюжет — красноармейка влюбляется во врага революции — может все погубить. Необходимо осудить героиню за её неразумную любовь…

Чухрай же считал, что Гражданская война не была войной между умными и дураками. Боролись убеждённые люди. Нация рвалась по-живому, лилась кровь… И понимание этой трагической правды он чувствовал в рассказе Лавренёва.

Сценарий переделывался не менее шести раз. И от последнего, утверждённого, в фильме останется немногое…

Чухрай представил сценарий на обсуждение худсовета «Мосфильма». Заседание, состоявшееся 19 апреля 1955 года, можно считать поворотным в истории фильма. Всё висело на полоске. Необычность сюжета смущала товарищей, от которых зависел дебют режиссёра.

Чухрая поддержали такие авторитетные фигуры, как Михаил Ромм и Иван Пырьев (оба, кстати, участники Гражданской войны). И всё-таки большинство считало, что такой сценарий запускать нельзя, потому что советское искусство имеет воспитательное значение, а тут девушка влюбляется во врага. Что же будет, если все девушки влюбятся во врагов? Ромм бросил реплику, выручившую фильм: «Ну и великолепно, пускай каждая влюбится во врага и каждая убьёт врага».

Выбор актёров оказался делом не намного более лёгким, чем утверждение сценария. На роль Марютки Чухрай взял Изольду Извицкую, молодую актрису, успешно сыгравшую одну из главных ролей в «Первом эшелоне» Калатозова.

Лавренёв описывает Марютку горячей, фанатичной, какой-то чёрной или рыжей девицей, но такой не могли найти. Пробовали Нифонтову, Харитонову. Извицкая возникла в самый последний момент… Это было настоятельное требование художественного совета.

Роль поручика Говорухи-Отрока должен был играть Смоктуновский. Но с Изольдой он не смотрелся… Тогда появилась кандидатура Стриженова. Он давно мечтал сыграть поручика в «Сорок первом», ещё со времени учёбы в Вахтанговской школе.

«Я думаю, Григорий Чухрай выбрал меня на роль поручика Говорухи-Отрока не по типажу, а как известного популярного артиста. Образ героя я придумывал сам: и манеру держаться, и все детали поведения. Наконец-то остались свои светлые волосы, своя, а не накладная бородка. Сделали пробы с Изольдой Извицкой, всем понравилось, и начались съёмки».

Картину должен был снимать оператор А. Темерин. Но потом свои услуги предложил Сергей Урусевский, считавшийся на студии лучшим оператором. Темерин согласился быть его ассистентом. По настоянию Урусевского в качестве второго режиссёра была принята его жена Белла Мироновна Фридман.

Григорий Чухрай собирался в экспедицию в пустыню под Красноводском «с тяжёлым сердцем». Тем более что Сергей Юткевич «напутствовал» молодого режиссёра: «С такой Марюткой фильм не получится».

Экспедиция оказалась нелёгкой. Основная база находилась на Каспии в Красноводске. Потом спустились ниже по морю к полуострову Челекен, на мысу выстроили избушку, где и происходило действие последней части картины.

Атмосфера сыпучих песков, ощущение одиночества человека, попавшего в мир пустыни, даже нехватка воды сближали всех. Натура помогала вжиться в образ и в ситуацию, в которой оказались герои. Стриженов с Извицкой превращались в робинзонов, отрезанных от цивилизованного мира. Волосы отрастали, лица грубели от загара, одежда ветшала и свешивалась лохмотьями.

Совсем в других условиях снималась заключительная сцена. Олег Стриженов рассказывал:

«Мы с Изольдой сидим на песочке, беседуем, и вдруг я вскакиваю.

— Парус!

Размахиваю руками, бегу к воде.

— Наши! Наши!

А моя Марютка-Изольда берет винтовку, прицеливается… Выстрел. Я падаю.

— Сорок первый.

Она подбегает ко мне и, плача, произносит над мёртвым телом длинный монолог.

Всего-то действия пять-шесть минут на экране. А мы снимали его пять-шесть дней. Почему?

Если внимательно всмотреться в кадры фильма, то можно заметить, что мы сидим не на летнем морском пляже, а почти что на льду. Песочек даже не сыпется между пальцев — он мёрзлый. А почему такое особенное небо? Почему офицеры в лодке в шинелях и башлыках?

Да потому, что по сценарию только-только настал конец зиме. И чтобы не изменять правде изображения, съёмки шли ранней весной. Если ступить в воду, ноги сводит судорогой. И мы полуголые играем сцены в эдакую холодищу. Пока на тебя направлена камера, ни о чём другом не думаешь, кроме того, что ты — поручик Говоруха-Отрок. Но вот отсняли дубль. Вскакиваешь и бегаешь, пока не разогреется окоченевшее тело. Звучит команда «мотор», и ты вновь забываешь о холоде. Главное — съёмка!»

Чухрай заканчивает работу над «Сорок первым» летом 1956 года. После просмотра картины на художественном совете Пырьев расцеловал режиссёра. Картину приняли хорошо, что даже для Чухрая было неожиданным.

Пырьев показал картину в Комитете по кинематографии. Там высказывались сомнения, социалистический ли это реализм и хорошо ли оправдывать любовь к врагу. Иван Александрович позвонил Хрущёву и сказал, что хочет представить ему картину, снятую на «Мосфильме». Хрущёву фильм понравился.

В октябре 1956 года фильм Чухрая выходит на экраны страны. «Сорок первый» — это любовная элегия со свежим оригинальным взглядом на прошлое. «И любовь эта изменилась по сравнению с повестью, — отмечает кинокритик Нея Зоркая. — Во-первых, изменились сами герои. Олег Стриженов сыграл Говоруху-Отрока (лучшую свою роль) человеком значительным, смелым и умным». За роль поручика Говорухи-Отрока Стриженова признали лучшим актёром года.

Основным предметом спора на страницах печати стала трактовка образа Марютки в исполнении Изольды Извицкой. Во Франции её часто сравнивали с Мерилин Монро. Весь мир удивился, как русские могут красиво любить, какие они удивительные люди и сколь восхитительна и разнообразна природа их страны. Когда в конце фильма поручика Говоруху-Отрока убивали — зрители плакали.

«ЛЕТЯТ ЖУРАВЛИ»

Верность! Она стала темой лучшего фильма 1950-х годов — «Летят журавли» Михаила Калатозова.

Зарубежная критика с удивлением открыла для себя нового советского режиссёра. А между тем Калатозов был вовсе не молод. Он родился в 1903 году и ещё в немом кино создал кинобалладу «Соль Сванетии», перед войной — биографический фильм о великом лётчике Чкалове, после войны — замечательную комедию «Верные друзья».