Гвардия, стр. 54

Попытки грабить евреев просто не окупаются, так как большую часть награбленного приходится тратить на ремонт поврежденных в бою кораблей. Такой вывод сделали пираты и оставили израильтян в покое.

Так что нынешний случай беспрецедентен. Какой же груз должны были перевозить торговцы, чтобы заставить пиратов изменить своим привычкам?

— Корабль везет двенадцать контейнеров Пламени Звезд, — ответил Стеклов на мой молчаливый вопрос, настолько он был очевиден.

Вот это да! Такого количества самых дорогих в Галактике драгоценных камней, которые ювелиры оторвут с руками, даже не поинтересовавшись их происхождением, хватило бы, чтобы прикупить к пиратскому флоту четыре боевых линкора ВКС, оснащенных по последнему слову техники.

— Ни фига себе груз! — присвистнул я. — Но я все еще не понимаю, при чем тут мы.

— Нам заказали спасательную акцию.

— И кого там спасать? Оглашать парализаторами всех подряд и выносить как бревна?

— Не о них речь, — сказал Стеклов. — Пусть бы они хоть все там передрались и сгинули. Если они предпочитают погибнуть из-за своего национального упрямства, так туда им и дорога.

— Тогда кого спасать?

— У них на борту одна очень важная шишка. Принцесса Камилла Тагобарская, наследница монарха одного из Пограничных миров, с которым Лига поддерживает тесные дипломатические и торговые отношения.

— Она находится на территории Лиги с официальным дипломатическим визитом?

— Нет, проводит какие-то научные изыскания для своей диссертации. Но ее потеря на территории Лиги приведет к серьезному и крайне нежелательному осложнению дипломатических отношений с Тагобаром. По крайней мере, до тех пор, пока не уляжется шумиха, а она, зная Правителя, уляжется лет эдак через пятнадцать, и все это время торговое пространство сектора будет закрыто. А Лига очень нуждается в природных ресурсах планеты.

— Если она такая персона, что ж ее не защищали как следует?

— Она хотела попасть на Эпсилон Тукана, а свободный корабль ВКС появился бы только через три недели. Вот Лиге и удалось уговорить Израиль отправить девицу на одном из его торговых кораблей. Зная репутацию Моссада, они посчитали это самым безопасным из возможных вариантов, но все равно разместили на корабле роту ВКС.

Я присвистнул. Израиль, должно быть, тоже торговал с Тагобаром, иначе никак нельзя было бы объяснить тот факт, что евреи согласились терпеть на своем корабле бряцающую оружием группу гоев. Серьезная уступка с их стороны.

— Кто оплачивает работу? Я не в курсе, но, по-моему, отношений с Тагобаром у нас нет.

— Авалон готов оплатить разовый заказ.

— Кругленькая сумма, — сказал я. Разовые договора Гвардии самые дорогие, обычно используются годовые контракты о сотрудничестве. — Эта принцесса им действительно так нужна?

— А ты сам подумай.

— Очень на это похоже, — сказал я. — Какой план?

— На детальное планирование времени уже нет. Ты отбираешь группу людей, они проникают на корабль, выводят принцессу, устраняя по пути все возникающие помехи. В виде абордажных команд, например.

— Схема корабля в наличии?

— Нет. Но обычно пассажирские каюты на торговцах размещаются посередине, на третьей или четвертой палубе.

— А если связаться с фирмой-изготовителем?

— Нет времени. Пятнадцать минут на сборы, двадцать-двадцать пять на всю операцию. По самым оптимистичным прогнозам, торговец продержится не более часа.

Оптимизм в данном случае неуместен. Будем исходить из сорока минут.

— Полагаю, пяти человек будет достаточно. Кого пошлешь?

Над этим вопросом я размышлял с самого начала.

Смена была не моя, и я мало кого знал из группы реагирования. Иошида устал, Арзуманян не по части боевых акций, Быков, судя по его игре в «осаду», никудышный тактик...

Стеклов говорил о группе из пяти человек; но пятеро, идущие вместе, только будут путаться друг у друга под ногами, а разделившись — просто потеряют друг друга из виду; так что если корабль взорвется раньше рассчитанного нами срока, то мы потеряем пятерых, ничего не приобретая взамен.

На корабле сейчас должен твориться сущий ад.

Я покачал головой:

— Я пойду один.

Стеклов удивленно приподнял бровь, но ничего не сказал по поводу моего решения. Ты, мол, опер, ты и думай. Свою голову подставляешь.

— Оборудование?

— Тяжелый боевой скафандр, тахионный разлагатель «гром-66», пару «ос»...

— Винтовка ВКС?

— Нет, слишком громоздкая. Пару гранат.

— Ты там войну собрался начать?

— Война там уже идет, — сказал я. — И я очень надеюсь, что заказанное оборудование мне не пригодится.

— Ты в себе уверен? — дал все же выход своим сомнениям лейтенант.

— А то как же, — сказал я.

Но особой уверенности на самом деле я не испытывал.

Эйфория.

Так, наверное, называется то чувство, которое испытывает каждый гвардеец при очередном прыжке.

Это ощущение невозможно передать словами, и оно не притупляется со временем, в отличие от всех остальных земных удовольствий. Даже оргазм, испытываемый, по слухам, ведущим пилотом в момент гиперперехода, и в подметки ему не годится.

Ты ощущаешь себя нигде и в то же время — повсюду. Ты чувствуешь единение со всей Вселенной, более того, ты и есть сама Вселенная, Альфа и Омега, суть всего сущего. Ты могуч, ты одинок, ты уникален, ты бесконечен. Звезды украшают твои рукава. Ты можешь повелевать траекториями движения планет, играть ими, как ребенок играет разноцветными шариками. Ты можешь одним дыханием гасить солнца или зажигать сверхновые, взмахом руки образовывать черные дыры, пальцем затыкать сингулярности и обрывать хвосты кометам. Миг, который для тебя длится вечно.

Я уверен, что некоторые наши ребята остаются в Гвардии еще и для того, чтобы снова и снова испытывать это незабываемое ощущение.

Как бы там ни было, миг эйфории закончился, прошел и период адаптации, и я очутился в расчетной точке выброса, в ста двадцати метрах от кормы израильского корабля. Это было самое безопасное в бою место.

Быстрее было бы, конечно, десантироваться внутрь корабля, но, поскольку точного его плана у нас не имелось, такой шаг был бы слишком рискованным.

Бой продолжался. Подбитый пират оставался на своей прежней позиции, изредка подключаясь к перестрелке.

Смелые парни, подумал я. В другой ситуации лежащий в дрейфе с уничтоженным двигателем корабль стал бы для торговца легкой мишенью, и не в его интересах было привлекать к своей персоне излишнее внимание.

Однако у торговца и так дел было по горло. По ходу схватки корабли сдвинулись, и подбитый пират стал практически неразличим на фоне звезд.

Просто еще одна мерцающая точка, периодически разрождающаяся всполохами выстрелов.

Торговец был по уши в дерьме.

Половина защитных экранов уже не действовала, торпедные залпы стали еще более редкими, запаса энергии, судя по отсутствию лазерного огня, практически не оставалось. Экипаж продолжал сражаться лишь на голом энтузиазме, но на нем, как известно, далеко не уедешь.

Второй пиратский корабль так и оставался невредимым. Он, как боксер в легком весе, танцевал вокруг своего неповоротливого противника, нанося ему точные жалящие удары. Ходовые реакторы на торговых судах обычно хорошо защищены, но одного удачного выстрела может оказаться достаточно вполне для того, чтобы отправить в небытие весь корабль с вашим покорным слугой в придачу.

Пираты же ничем не рисковали. Звездное Пламя наверняка упаковано в контейнеры из англиевых сплавов, которые переживут гибель корабля, и отыскать их среди остальных обломков «Святого Иосифа» будет для флибустьеров космоса детской забавой.

Оценив текущую обстановку как умеренно опасную, я включил реактивный двигатель, находящийся в ранце за моей спиной, и вплотную подобрался к обшивке корабля. Вот здесь, по идее, должен быть аварийный люк.