Вечный. Тетралогия, стр. 270
Тут у центральной консоли замерцал какой-то огонек. Путивлин усмехнулся, похоже, пошла последняя волна абордажа. Вот только встречать ее кроме него некому. Да и он уже не боец. Ну что ж, посмотрим, кого они пошлют на этот раз. Боцман приподнялся на руках и, подволакивая единственную оставшуюся ногу, подполз к последней более-менее целой консоли, на которой еще еле мерцал экран. Вот это да! Кольцо «скорпионов», намертво зажавшее одинокий эсминец, распалось. Они спешно перестраивались в походный ордер, оттягиваясь для защиты одного из них, все время этой жуткой бойни держащегося немного в отдалении. Путивлин зло оскалился. Похоже, Краснозадые собирались драпать. Ну уж нет, так не пойдет. Он подтянулся на руках и втащил свое одеревенелое от лошадиной дозы лекарств тело прямо на пульт. Так, главный калибр — к черту, спарки — к черту, торпедные аппараты — пусто, ну хоть что-нибудь, хоть ботами протаранить… протаранить! Путивлин торжествующе зарычал и, извиваясь как змея, пополз прямо по пульту к консоли управления главными ходовыми. Только бы там осталось хоть что-нибудь, хоть одна клавиша, хоть целый проводок… Он умер мгновенно. При отсутствии силового каркаса в момент запуска главных ходовых Путивлина просто размазало по боевой рубке. «Беспокойный» прожил чуть дольше. Но, когда обломки эсминца вонзились в борт «скорпиона», они еще составляли компактную массу. С массой покоя около восьми тысяч тонн. И Всевидящий умер спустя всего полторы секунды после последнего оставшегося в живых защитника упрямого эсминца…
6
«Драккар» висел в межзвездном пространстве в полутора световых годах от системы Аль-Акры. Они вышли в указанную точку вчера в полдень. Ив приказал заглушить главные ходовые и перевести орудийные батареи в походное положение. Пантелеев окинул его неодобрительным взглядом, но продублировал приказание. После бойни на Светлой в этом районе пространства вполне могло находиться несколько кораблей Врага, скажем, по причине серьезного повреждения главных двигателей или ослабления генераторов поля силового каркаса. Команде был объявлен самый легкий транспортно-перегонный распорядок вахт. И только операторы системы ДРО работали в полном боевом режиме. Экипажу было ясно, что они кого-то ждут, но если бы они только могли догадаться КОГО…
Дежурная смена засекла корабль, когда он уже находился невероятно близко. Обычной реакцией на столь близкое обнаружение корабля, да еще идущего в режиме поля отражения, было объявление «Боевой тревоги», но старший смены рассудил, что, во-первых, на такой дистанции любой корабль, обладающий более-менее серьезным вооружением, успеет расстрелять их прежде, чем они переведут орудия из походного в боевое положение, а во-вторых, если капитан кого-то ждал, то это, скорее всего, и были его гости. Поэтому, вместо того чтобы отжать тангенту включения баззеров боевой тревоги, он нажал кнопку капитанского интеркома и уже приготовился доложить о замеченной цели, как капитан появился на пороге рубки:
— Цель на семь-два-три, капитан, скорость один-двадцать два, падает. Силуэт… — Он на мгновение запнулся, а затем продолжил: — В памяти тактического анализатора не значится. Но на взлет — похож на тот, на котором вы уже путешествовали у русских.
Ив кивнул:
— Спасибо, — и, слегка усмехнувшись, спросил: — Когда обнаружили?
Старший смены неловко повел плечами:
— Поздно. Минуту назад.
— Ладно, не переживай, у него кроме поля отражения восьмого класса еще и бортовой комплекс системы подавления.
Дежурный присвистнул удивленно-понимающе, Странный кораблик.
В этот момент экран консоли связи замерцал в ритме вызова. Ив не стал переключать вызов на командную консоль, а устроился на кресле связиста и нажал клавишу приема. На экране возникло изображение человека, которого он до сегодняшнего дня видел только один раз, но уже вряд ли когда-нибудь забудет. Человек мгновение всматривался в экран, а затем вежливо улыбнулся:
— Рад видеть вас, святой отец… Впрочем, сейчас подобное обращение к вам не очень-то подходит. Как видите, я выполнил наши договоренности… — Он оборвал фразу, подразумевая этим, что продолжение за Ивом. Тот принял эстафету:
— Я собираюсь выполнить свою часть с не меньшей обязательностью. И эта наша встреча как раз вызвана тем, что я собираюсь предоставить вам доказательства истинности этого заявления. Только я должен извиниться за то, что вынужден попросить вас немного подождать. Поскольку необходимо дождаться третьего участника нашей встречи.
Человек на экране склонил голову в вежливо-благодарном поклоне и после короткой паузы предложил:
— В таком случае почему бы нам, пока у нас есть некоторое время, не отобедать у меня.
Ив в свою очередь слегка наклонил голову в вежливом поклоне:
— Благодарю вас, ваше величество, и с удовольствием принимаю ваше предложение.
— В таком случае — жду.
И император одной из самых могущественных империй современности исчез с экрана. Ив отключил погасший экран и бросил возникшему за его спиной Пантелееву:
— Приготовь бот. Поведешь сам. Тот кивнул и коротко спросил:
— Сопровождение?
— Не нужно.
Обед начался в полном молчании. Но после второй перемены, осуществляемой дюжим малым в униформе пилота, но с манерами вышколенного официанта, Ив не выдержал и затронул тему, изучению которой он последнее время уделял довольно много времени.
— Знаете, я всегда считал монархию как форму правления абсолютным пережитком.
Император на мгновение замер, слегка выбитый из колеи подобным началом застольной беседы. Но потом, судя по всему, сработал стереотип. Похоже, он подсознательно воспринимал Ива как мистера Корна, а граждане Содружества Американской Конституции славились своей бесцеремонностью. Поэтому он только вежливо улыбнулся и, дождавшись, когда пилот, закончив расстановку блюд, покинет салон, спокойно ответил:
— Вы совершаете общую ошибку. Ив слегка приподнял брови:
— Какую же?
— Вы продолжаете считать монархию всего лишь одной из форм правления.
Ив несколько мгновений обдумывал столь парадоксальную фразу, а затем осторожно спросил:
— А разве это не так?
Император наклонился вперед, подхватил со столика бокал с вином, пригубил и поставил обратно. Судя по всему, он решал, стоит ли вообще затевать обсуждение этой темы, но потом, как видно решив, что разговор в данном направлении не только не по мешает, но даже может оказаться полезным, решительно повернулся к Иву:
— Скажите, вас никогда не удивляло многообразие монархических форм организации государства? Есть абсолютные монархии, где слово монарха решает все. Есть монархии демократические, где суверен — всего лишь представительская должность и от него зависит чрезвычайно мало. — Он сделал короткую паузу, а затем продолжил: — Несколько сотен лет назад на моей родине попытались построить социализм, этакий идеалистический строй, где всем всегда хорошо. В общем-то, ничего не вышло, но на закате того государства правящие в России в то время социалисты вдруг обнаружили, что нечто подобное есть совсем рядышком, в соседнем небольшом государстве под названием Швеция. Они увлеклись этим самым «шведским социализмом», позабыв о том, что Швеция — монархическое государство. А если взять исламские государства, то мы опять видим, что наибольшего успеха добиваются те из них, которые сохраняют монархическую форму правления. Всякие там исламские республики тут же скатываются в лучшем случае в нищету, а в худшем — в бандитизм и геноцид собственного народа. — Он замолчал, бросив на собеседника внимательный взгляд. Ив кивнул:
— Допустим, но что, по-вашему, это доказывает?
— То, что монархия уже давно перестала быть просто одной из форм правления, причем не особенно удачной, а является наиболее разумной и естественной формой организации нации. Причем я рассматриваю понятие «нация» в самом широком смысле, то есть не применительно к неким ограниченным сообществам, схожим по ограниченному набору языково-этнических признаков, а как некую общность языков и народов, создавшую государство. Ив усмехнулся: