Изумрудная паутина, стр. 54

А Сергей…. Сергей существовал все это время в виде рядом, близко, принимая непосредственное участие в ее жизни. Он позволил ей превратить его в привычного друга. Не слишком ли она увлеклась этим обманчивым имиджем? Не пора ли остановиться и задуматься, что лежит за ее привязанностью к нему? Просто привязанность? Так долго? Просто дружба? Однозначно нет. Почему она никогда не думала о нем, как о мужчине? Почему никогда не представляла себя с ним в постели? Не потому ли, что изначально так сильно боялась стать его любовницей, боялась превратить их деловые и дружеские отношения в постельные, боялась пересудов, банальностей… Как глупо. Чего она добилась? Большинство окружающих все равно считают их любовниками, а сама она в итоге лишь закрыла себя на сто замков ради странных предрассудков. Так бывает, когда убеждаешь себя, что вода поздней осенью в море холодная и ни за что не хочешь ступить в нее и ощутить кожей ласку прибрежной волны, заранее представляя себе мурашки по коже от холода и потенциальную простуду. Но при этом ты сидишь на берегу, на мягком белом песке, ветер перебирает твои волосы, ты наслаждаешься красотой состояния, и лазурная вода все же тянет и влечет, манит, тяга к живым ощущения борется к логикой предрассудков.

Полина скинула с себя джинсы и рубашку и бессильно опустилась на кровать. Чувствуя себя, словно выжатый до сморщенной корки лимон, она моментально уснула, несмотря на обилие мыслей в голове, которые, словно повинуясь невидимому зову, растворились в тумане усталости, и отступили, уступив место глубокому сну.

Из дневника Зои

Вот мы и встретились. Жалко было на нее смотреть. Вся потерянная какая-то, не в состоянии нормально разговаривать. Где ее прежняя уверенность в себе и в созданном ею мире? Ничего этого я не увидела. Вопросы, вопросы. Идиотская история с моей смертью. Неужели она думает, что я вот так все ее и выложу сразу? Она ничего не знает. И она не уверена, знаю ли я про Гелю. Видно, что страх потерять дочь сковывает абсолютно все в ней. Она боится меня — и это хорошо. Она идет на все мои условия. Она не знает, что двигается прямиком в яму, которую сама же помогает мне вырыть для нее. Я написала, что жалко на нее было смотреть. Но жаль ли мне ее на самом деле? Пожалуй, нет. Она не пожалела меня в свое время, ее муж не пожалел меня, никто из них не имел никакого сострадания ко мне, так почему я должна испытывать жалость? Я не бездушная стерва, я просто плачу по счетам.

Глава 21

Страх — плохой советчик, ненависть — еще хуже

Стол был накрыт просто и со вкусом. Меню продумано так, чтобы дети были заняты ужином не меньше взрослых. Поначалу Полина хотела сделать что-нибудь очень изысканное, ужин при свечах, потом передумала. В конце концов, будут дети, да и им с Зоей надо бы попытаться сблизиться, а слишком уж формальный ужин этому не будет способствовать. Полина подготовила детскую, чтобы Геля могла со своим гостем там поиграть, когда им захочется. В ожидании гостей, Полина сидела у окна на кухне и обнимала притихшую у нее на коленях Ангелину.

— Мама, а этот мальчик, который придет сегодня, он хороший? — спросила она, перебирая мамины волосы.

— Очень хороший, золотце. Я очень надеюсь, что вы с ним подружитесь. Ты покажешь ему свои игрушки, расскажешь о своем садике. Он тебе тоже что-нибудь расскажет интересное.

— А он мне принесет подарок?

Полина рассмеялась. Ее дочь настолько привыкла к тому, что все приносят ей подарки, что другого уже и не ожидает.

— Этого я не знаю! Совсем не обязательно, что тебя должны заваливать подарками, дорогая! Ты только не вздумай спрашивать тетю Зою, когда она придет, о подарке, договорились? Это будет очень невежливо, а ты же у меня самая воспитанная принцесса на свете.

Геля кивнула и принялась что-то мурлыкать под нос. Полина немного нервничала, хотя решила для себя заранее не торопить события и строить их отношения шаг за шагом. Может, когда-нибудь они и придут в прежней близости, кто знает. Полина вспомнила, как отреагировали на новость ее знакомые. Инна, как и ожидалось, была в полнейшем шоке. Дороти тоже. Да и все, кто знали о том, что Зоя когда-то работала у Полины и как Полина переживала по поводу ее смерти.

— Почему она скрывалась? Почему ушла тогда? Почему Никита сказал, что она умерла?

Вопросы сыпались один за другим и Полине пришлось придумать версию, одну для всех, чтобы успокоить публику. Версия сводилась к тому, что у Зои в личной жизни произошла какая-то страшная трагедия, о которой она не хочет ни с кем говорить, и что скрывалась она именно по этой причине. Правда, объяснить, почему Зоя не хотела идти на контакт так долго и почему явно мешала работе «Гурман PR» она толком не могла, но попросила всех не пытать Зою вопросами, так как Полине важно сейчас сотрудничество с ней, а не вражда. Про Никиту она сказал, что он всегда терпеть не мог Зою и решил вычеркнуть ее версией о смерти из жизни Полины. Звучало совсем неубедительно, но она дала понять, что сама еще не разобралась толком и потому не может сказать более точно.

Непосвященным Полина просто сказала, что главной их конкуренткой оказалась ее знакомая и что теперь, возможно, все наладится. Близких друзей объяснение Полины не удовлетворило и встревожило, но, видя взвинченное состояние Полины они решили пока ее не трогать. Полину это вполне устраивало, так как она была морально не готова объяснять то, чего сама не понимала. Интуиция подсказывала ей, что судьба не просто так играет в такие сложные игры.

Размышления Полины прервались звонком в дверь.

— Прости, что опоздали, немного задержалась на работе. — извинилась Зоя, как только Полина открыла дверь.

— Проходите, Геля уже заждалась нового друга. Привет, Павлик, — Поля протянула руку мальчику, но тот спрятался за мамину спину.

— Стесняется, — улыбнулась Зоя. Они подтолкнула его в комнату и они вошли. Зоя оглянулась, разглядывая несколько изменившуюся обстановку квартиры. Классические элементы уступили место смелым решениям дизайнера, необычным цветовым сочетаниям, оригинальной мебели с металлическими деталями, ярким пятнам абажуров и множеству полочек с фотографиями и открытками со всех концов света.

— Я ремонт маленький сделала, изменила кое-что. Не радикально, а лишь чуть-чуть. — Полина с гордостью отметила одобрительный взгляд Зои. — Ангелина, это Павлик, про которого я тебе говорила.

Ангелина, наконец, высунула свой носик из-за двери, с любопытством уставившись на гостей.

— Так это и есть Ангелина! Красавица, настоящая красавица! — Зоя пристально посмотрела на девочку, потом спохватилась и протянула ей небольшой сверток. — Это тебе!

Геля незамедлительно распотрошила сверток, вытащив оттуда маленького радиоуправляемого робота.

— Он умеет ходить? — спросила она Зою, подняв на нее свои васильковые глаза.

— И даже говорить, пойдем, я тебе покажу.

Геля послушно пошла вслед за Зоей в комнату. Полину неприятно кольнула ревность. Геля не настолько общительная девочка, чтобы легко сходиться с незнакомыми людьми. А тут через секунду она уже была согласна играть с Зоей. А может, это просто Полинин страх за Гелю искажает ее восприятие?

Они болтали ни о чем и обо всем. Зоя рассказала кое-что из случившегося за последние годы, но все это были лишь отрывки, мимолетные упоминания, словно маленькие частицы мозаики, из которых жадно внимающая Полина пыталась сложить узор. Выходило, что Зоя жила определенное время у своих родных в Заречном, потом переехала обратно в Москву, причем уговорила свою бабушку поехать с ней, чтобы помочь с ребенком. Кто отец ребенка и что произошло между ними, она не рассказала и дала понять, что не хочет касаться этой темы. Они продали дом и землю, выручили небольшие деньги, на которые она начала свой бизнес. Сначала работала на совсем мелкие заказы, днями и ночами пекла, жарила, парила, копила денег. Ксения, бабка, помогал с Павлушей. Потом, правда, нашлись люди, которые помогли ей, так что дело пошло резко в гору. Чуть позже она нашла Устинову, которая и стала лицом ее компании.