У любви в плену, стр. 11

— Теперь чувствуешь себя получше, крошка?

«Господи, — подумал Сойер, — с ними уже и Джекс интересуется чувствами».

— Намного лучше. А вот у Сойера был плохой день. Он говорит, что не голоден.

Джекс взглянул на него, подняв брови.

Сойер проигнорировал друга и, когда принесли еду, тут же занялся ею, чтобы доказать, что он в порядке.

— Ну, раз ты не голоден, я помогу тебе с картофелем… Эй! — рявкнул Джекс, поскольку Сойер угрожающе ткнул в его сторону вилкой. — Значит, ничего плохого с твоими инстинктами не случилось. — Наградив Мэдди сочным поцелуем, он вернулся к работе.

— Я собираюсь выйти за него, — мечтательно вздохнула Мэдди.

— Бог знает зачем. — Сойер потянулся за кетчупом, и она рассмеялась.

— Он делает меня счастливой. Он делает… все. Ты понимаешь?

Сойер кивнул, не желая разочаровывать ее. Мэдди с улыбкой обняла его и поцеловала в щеку.

— Ты очень милый.

Сойер едва не подавился картошкой. Опять милый. Видимо, пора убить кого-нибудь, чтобы его наконец оставили в покое.

Но тут вошла Хлоя и Сойер мгновенно забыл свое кровожадное желание. Он хотел… ее. Думал об этом с тех пор, как она удивила его в больнице. Мечтал об этом.

Хлоя была в черном кожаном пиджаке, ярко-красном свитере, короткой джинсовой юбке и высоких, до колен, сапогах. Блестящие темно-рыжие волосы, растрепавшиеся от ветра, каскадом ниспадали ей на плечи, заставляя его мечтать и обдумывать детали.

Подойдя к стойке бара, Хлоя не спросила, в порядке ли он. Не отяготила его своим беспокойством. Даже обошлась без своей обычной саркастической улыбки. Просто взглянула на него, и ему вдруг захотелось утонуть в ее зеленых глазах.

Еще он хотел вторую бутылку пива, возможно, отпуск и, конечно, женщину. Может, высокую блондинку с отличной фигурой, которой плевать на его чувства, у которой всего несколько слов: «Глубже, Сойер, еще глубже».

Но дело в том, что он не хотел высокую блондинку со всеми ее формами.

Он хотел эту маленькую, с женственными изгибами, рыжеволосую.

— После тяжелого дня мне всегда требуется что-то немного… безумное, — тихо сказала Хлоя и в ответ на его молчание добавила: — Возможно, скаут-орел не чувствует потребности в безумии.

— Скаут-орел?

Она улыбнулась.

— Я так сказала? Я имела в виду блюстителя закона, прости.

— Иногда безумие очень эффективно.

— Не дразни меня, — сказала Хлоя. — У нас разные представления о безумии. Я имею в виду прилив энергии, а ты — пиво — Она подтолкнула к нему бутылку.

— Ты не знаешь, что я имею в виду.

Хлоя слегка кивнула, наверное, собираясь ответить, когда между ними вклинился какой-то парень и хлопнул руками по стойке. Он был уже вдрызг пьяный, но сумел махнуть рукой в направлении Джекса.

— Эй, приятель, шевели задницей. Нам требуется еще кувшин, быстро!

— Как раз это вам и не требуется, — произнес Сойер.

Парень воинственно развернулся к нему. Сойер поднял рубашку, открыв полицейский значок, прикрепленный к поясу, и жестом велел парню отойти к его столу.

— Впечатляюще, — сказала Хлоя, когда тот безропотно подчинился. — У тебя был длинный тяжелый день. Я слышала об аварии.

Сойер не ответил. Не о чем говорить. Он не хотел сочувствия. Он хотел ее.

Хлоя продолжала смотреть на него, и все остальное, казалось, исчезло — привычный шум в баре, музыка, лица, все… Были только он и она. Хлоя прикоснулась к нему, просто легкое движение пальцев по плечу, но Сойер почувствовал, что дышит уже спокойнее.

Она едва заметно улыбнулась, в глазах — намек на вызов и, похоже, забота.

Он не хотел заботы.

А вот вызов… да. Он принял его.

— Ты слишком напряжен.

Хлоя встала у него за спиной и, положив руки ему на плечи, стала разминать его твердые мышцы удивительно сильными пальцами.

— Так лучше? — прошептала она ему в ухо, и он чуть не застонал, когда почувствовал ее груди.

Она забавлялась? Лучше всего для них обоих — это быть сейчас наедине и голыми. Но кто-то ее окликнул, и Хлоя отошла к друзьям, оставив его глядеть ей вслед и притворяясь безразличной.

Да, теперь они вели новую игру, в кошки-мышки, и Сойер был уверен, что не знает правил. Хлоя над чем-то засмеялась, бросив взгляд в его сторону.

Между ними определенно что-то изменилось. Это не плод его воображения, как он думал сначала. В конце концов, она всегда изводила его насмешками, он тоже не оставался в долгу, хотя всегда знал, что способен это игнорировать.

Больше уже не может.

Теперь они были одной искрой огня, который мог сжечь их обоих дотла. А это невозможно. Он слишком много работает, чтобы сделать это своей жизнью. Дисциплина — единственное, на что нужно рассчитывать, чтобы не сбиться с прямой дороги. Никто ему не поможет. Кобурн умер, его отец не в счет, Форд и Джекс заняты началом своей новой жизни. Они заслуживают счастья и не должны беспокоиться о нем. Это логично и разумно.

Но может, причиной его неожиданных раздумий была усталость или воспоминания о сегодняшнем несчастном случае? Только ни логика, ни разум не повлияли на его неослабевающее желание. Он безумно хотел Хлою Трегер.

Глава 8

Обычно Хлоя любила посидеть в «Хижине», когда там было многолюдно, как сейчас. Любила теплоту и связь людей, живших в Лаки-Харбор, их непринужденное общение. Сидя на табурете у бара, она слушала рассказы людей и начинала чувствовать свою принадлежность к этому месту. Особенно после возвращения из поездок.

Несколько дней она провела в Сан-Франциско, где получила новые заказы на препараты по уходу за кожей и даже сумела встретиться с друзьями, которых давно не видела. Они уговаривали ее остаться подольше, но ей впервые захотелось поскорее вернуться в Лаки-Харбор.

Домой.

На обратном пути она стала обдумывать способы, как оставаться ближе к дому и сократить число поездок.

Эта мысль пришла ей в голову несколько месяцев назад и уже не покидала. Она хотела быть для их гостиницы не просто судомойкой или ночной дежурной, а такой же частью, как Тара и Мэдди. Даже нашла способ: открыть в гостинице собственный салон красоты. Она не раз делала лечебные маски случайным постояльцам и заслужила хвалебные отзывы. Но салон должен стать не эпизодом, а настоящей работой. Ежедневной. Официальной.

Конечно, сестры тут же напомнят ей, как много времени она проводит в разъездах. А почему бы не пойти на компромисс? Она может ездить в те дни, когда не занята. Иметь дом, но быть в состоянии уйти и расправить крылья, если потребуется.

Имя Сойера привлекло ее внимание к разговору. Джекс обслуживал Люсиль, рассказывая случай из своей и Сойера неправедной юности. Значит, у милого шерифа была такая же бурная юность, с удивлением подумала Хлоя. Оказывается, в четырнадцатилетнем возрасте Сойер открыл маленький незаконный бизнес, средства от которого они с Джексом пытались использовать для покупки алкоголя.

— О, я помню, дорогой, — улыбнулась Люсиль. — Папочка Сойера был в ярости. Он вам обоим надрал за это задницу.

— Да, и больше, чем за это, — вздохнул Джекс и поморщился.

Однако Сойер, похоже, не обращал внимания на их разговор. Он с какой-то непонятной сосредоточенностью доел жареный картофель и проглотил остаток пива.

Хлоя никогда раньше не видела его пьющим алкоголь. И конечно, никогда бы не подумала, что шериф Томпсон имел фиктивный бизнес, пусть даже будучи глупым подростком. Это совершенно не укладывалось в ее представление о Сойере.

Отодвинув пустую тарелку, Сойер кивнул официантке, чтобы та убрала за ним, потом, явно расстроенный, прошел через бар и скрылся в задней комнате.

Хлоя видела, как Форд и Джекс переглянулись. Оба, похоже, догадывались, в чем дело, однако ни тот ни другой не собирался идти за ним. Она подождала еще минуту, вспомнив пустое лицо Сойера. Не лицо, а маску, скрывающую чувства. Сердце у нее сжалось, она сделала глубокий вдох и направилась в заднюю комнату.