Спящий убийца, стр. 35

– Прибегла к шантажу, – уточнил Джайлс.

– Не думаю, что она могла пуститься на открытый шантаж, – возразил инспектор Ласт. – Она была жадной и надеялась извлечь из этой истории хоть какую-нибудь выгоду. И не задумывалась над тем, к чему все это может привести. Но посмотрим. Может быть, ее муж скажет нам побольше.

– Предупреждал же ее, – горестно сказал мистер Кимбл, – не связывайся с этим – такие были мои слова. Отправилась тайком – вот что она сделала. Решила, что лучше знает, как надо поступать. Вот такая она была, Лили. Смышленая, да только не очень.

Как оказалось, мистер Кимбл мало что мог сообщить.

Лили уже работала служанкой в «Сан-Кэтрин», когда они познакомились и он начал за ней ухаживать. Она была помешана на кино и говорила, что, вполне возможно, в доме, где она жила, произошло убийство.

– Я не обращал на это внимания, совсем не обращал. Думал, все это выдумки. Ей мало было простых фактов. Она долго толковала мне про всякий вздор, про хозяина, который вроде бы убил хозяйку и, может быть, спрятал тело в подвале, и про французскую девушку, которая будто бы выглянула из окна и что-то или кого-то там увидела… «Не обращай внимания на иностранцев, моя девочка, – говорил я ей. – Они все лгуны. Не то что мы». И когда она начала крутиться вокруг этого дела, я не слушал, потому что, заметьте, она умела раздуть дело из ничего. Любила читать о преступлениях. Читала «Санди ньюс», где писали о знаменитых убийцах. Очень увлекалась всем этим, и если ей нравилось думать, что в доме, где она работала, произошло убийство, ну и пусть, ведь от этого никому не было вреда. Но когда она решила отозваться на то объявление, я ей сказал: «Оставь это дело в покое, ни к чему нарываться на неприятности». И если бы она послушалась меня, то была бы сейчас жива. – Он подумал еще немного и заключил: – Да, она была бы сейчас жива. Умная-то умная, да не совсем, эта Лили.

Глава 23

Который из них?

Джайлс и Гвенда не поехали с инспектором к мистеру Кимблу. Они вернулись домой около семи вечера. Гвенда выглядела бледной и совершенно разбитой. Доктор Кеннеди сказал Джайлсу: «Дайте ей немного бренди и заставьте что-нибудь съесть, а потом уложите в постель. У нее нервный шок».

– Это так ужасно, Джайлс, – без конца твердила Гвенда. – Так ужасно. Эта глупая женщина назначила свидание с убийцей и пошла, чтобы быть убитой, словно овца на бойню.

– Ладно, не думай об этом, дорогая. В конце концов, теперь нам известно, что на самом деле существовал убийца.

– Нет, это теперешний убийца. Мы не знаем, что было тогда, восемнадцать лет назад. А в действительности все было не так. Все представляется мне каким-то неправдоподобным…

– Ты всегда была права, Гвенда. И сегодняшнее событие доказывает, что никакой ошибки не было.

Джайлс был счастлив, застав мисс Марпл в «Хиллсайде». Она и миссис Коккер хлопотали вокруг Гвенды, которая отказалась от бренди, сказав, что оно напоминает ей запах пароходов в проливе Ла-Манш, но согласилась выпить горячего виски с лимоном, а миссис Коккер уговорила ее еще и съесть омлет.

Джайлс намеренно говорил на отвлеченные темы, но мисс Марпл, которую он считал эталоном деликатности, начала обсуждать убийство Лили в присущей ей спокойной, отчужденной манере.

– То, что случилось, ужасно, моя дорогая. И естественно, вы испытали сильное потрясение, но следует признать, что событие представляет несомненный интерес. Конечно, я так стара, что смерть не шокирует меня так, как вас, молодую; единственное, что меня страшит… это если придется умирать медленно, в муках, скажем, от рака. Но вот что действительно важно: сегодняшнее происшествие доказывает со всей очевидностью, что несчастная Элен Холидей на самом деле была убита. Мы все время подозревали это, а теперь – знаем.

– И следовательно, мы должны знать, где находится тело, – сказал Джайлс. – В подвале, я полагаю.

– Нет, нет, мистер Рид. Помните, Эдит Педжет сказала, что на следующее утро она спустилась в подвал, потому что была обеспокоена словами Лили, но не обнаружила там ничего подозрительного. А следы должны были быть, если бы только кто-нибудь попытался их отыскать.

– Так что же произошло с трупом? Отвезли в автомобиле и сбросили со скалы в море?

– Нет. А вспомните, моя дорогая, что поразило вас прежде всего, когда вы оказались в этом доме восемнадцать лет спустя, что поразило вас, Гвенда, хочу я спросить? Да то, что из окна гостиной не было видно моря. Там, где, как вы полагали, ступеньки должны вести с веранды вниз, к лужайке, дорожки не было, там были посажены кусты. Да и сами ступеньки были перемещены в конец террасы. Почему бы это?

Гвенда начинала что-то понимать.

– Вы хотите сказать, что именно там…

– Если говорить откровенно, то глупее, чем разместить ступеньки с террасы в дальнем ее конце, ничего не придумаешь. Но в то же время это самое укромное место, его не видно из дома, если не считать одного окна в детской, на первом этаже. Ведь для того, чтобы похоронить тело, надо потревожить землю, а для этого должна быть причина. Именно для этого и было решено перенести ступеньки от входа в гостиную в конец террасы. Я узнала от доктора Кеннеди, что Элен Холидей и ее муж очень любили свой сад и уделяли ему много внимания. Садовник, работавший у них каждый день, едва успевал выполнять их указания, и если, придя утром, он заметил бы, что некоторые плитки уже перенесены в другое место, он подумал бы, что Холидей начали эту работу в его отсутствие. Тело, разумеется, могло быть похоронено в любом месте, но мы можем быть абсолютно уверены, что оно зарыто у дальнего конца террасы, а не перед окном гостиной.

– А почему мы можем быть в этом уверены? – спросила Гвенда.

– Потому что, как написала бедная Лили Кимбл в своем письме, она изменила свое мнение о том, что тело спрятано в подвале, узнав, что Лейони кое-что увидела, выглянув в окно. Все становится ясным, не так ли? Швейцарская девушка выглянула ночью из окна детской в сад и увидела, что там роют могилу. А может быть, она увидела и того, кто ее рыл.

– И ничего не сообщила в полицию?

– Моя дорогая, в то время никто не знал, что было совершено преступление. Миссис Холидей убежала с любовником – вот и все, что она могла знать. Да она к тому же, скорее всего, и по-английски говорила плохо. Она упомянула как-то в разговоре с Лили, наверное, не тогда же, а позже, о странной картине, которую наблюдала из окна в ту ночь, и это навело Лили на мысль о возможном преступлении. Но я не сомневаюсь, что Эдит Педжет сказала Лили, чтобы она не болтала чепухи, а швейцарская девушка приняла ее точку зрения и к тому же определенно не желала связываться с полицией. Иностранцы, находясь в чужой стране, очень боятся полиции. Она вернулась к себе в Швейцарию и, скорее всего, никогда больше не вспоминала об этом.

– Вот если бы она была жива сейчас… если бы отыскать ее… – мечтательно произнес Джайлс.

Мисс Марпл кивнула ему в ответ:

– А почему бы и нет?

– А как это можно сделать? – живо спросил он.

– Полиция справится с этим лучше вас.

– Инспектор Ласт приедет сюда завтра утром.

– Думаю, следует сказать ему о предполагаемом месте захоронения трупа.

– И о том, что я видела, или думаю, что видела, тогда в холле? – взволнованно спросила Гвенда.

– Да, дорогая. Вы очень разумно поступили, никому не рассказав об этом до сих пор. Очень разумно. Но, думаю, теперь пришло время это сделать.

Джайлс принялся размышлять вслух:

– Она была задушена в холле, а потом убийца отнес ее наверх и положил на кровать. Келвин Холидей пришел, выпил виски, в которое было что-то подмешано, и поднялся по лестнице в спальню. Увидев тело жены, он подумал, что это он убил ее. А убийца тем временем наблюдал за ним, прячась где-то поблизости. Когда Келвин отправился к доктору Кеннеди, убийца отнес тело в сад и, видимо, спрятал в кустах, а когда все в доме стихло, выкопал могилу и захоронил тело. Значит, он должен был крутиться возле дома всю ночь?