Новая жизнь. Дилогия (СИ), стр. 9

– Вставай, нечего разлеживаться, мертвым сон не нужен, пойдем, поможешь, а то развелось дармоедов. Да… Не то, что во времена моей молодости… – требовательно проворчал Аластор, и тот факт, что мне не только сон, но и еда как-то без надобности, его совершенно не волновал. – Вставай, я же видел, как ты размягчал и укреплял материю, не заставишь же ты этим заниматься простого деревенского лекаря с крохами магического дара? – не унимался старик, подгоняя меня своим дрыном.

– Да хватит дубасить меня посохом, я уже встал, говори, чего хотел-то, – раздраженно начал я.

В ответ к моим ногам плюхнулся большой старый меч, который он вчера притащил. Оказалось, что ему были нужны обычные гвозди, а чтобы размягчить металл, тратится непозволительно много силы, и меня банально решили использовать как удачно подвернувшегося батрака. В этот момент я еще больше убедился в правильности решения покинуть окрестности этой хижины, вот только со сроками серьезно ошибся, вернее, уже опоздал на несколько часов.

Пока делал гвозди, сколачивал порог из грубых досок, выслушал очередную историю из разряда «вот во времена моей молодости…», в которой и трава была зеленее, и солнышко ярче, в общем, классика, аж взмок (мысленно, конечно). Короче, к концу работы мозг уже основательно поплыл, и потому, не заботясь о приличиях, я спросил Аластора, может ли он меня чему научить, иначе я сегодня же покину его гостеприимное общество. В ответ на свою излишне резкую эмоциональную речь, как ни странно, получил вполне исчерпывающий ответ.

– Как уже говорил, я всего лишь лекарь с крохами магического дара, но живу уже столько столетий, что могу дать фору некоторым современным магистрам. Да… Слабоваты нынче стали маги… Раньше все по-другому было… Я могу научить тебя всему, что касается человеческого тела: сказать, какой участок отвечает за то, чтобы ты слышал, что происходит, когда делаешь вдох, какие мышцы напрягаешь, поднимая руку, как вылечить болезнь и как ее избежать. Мало кто из магов вдается в такие тонкости строения тела и процессов, протекающих в нем, будь я моложе, может, и взялся бы обучать тебя, но не сейчас. Чтобы передать такой объем знаний, понадобится лет тридцать – пятьдесят, я еще довольно крепок, но сомневаюсь, что протяну так долго, – грустно ответил старик.

Я саркастически хмыкнул, не проживет, как же. Впрочем, не буду настаивать, если какой-то шестилетний курс обучения они растягивают на тридцать – пятьдесят лет. Хотя…

– Аластор, а что бы ты сказал, если бы я заявил, что отлично знаю, как устроено тело человека? – с интересом стрельнул взглядом в сторону старика.

– Сказал бы, что ты сэкономил сто лет научных изысканий, которые я потратил на исследования и опыты. И ведь не каждый опыт можно провести на мертвом теле, несколько раз мне приходилось выкупать смертников. Неприятная необходимость, да. Не буду спрашивать, где этому учат, все равно не скажешь, вот только ответь мне на несколько вопросов… – И дальше пошла заинтересованная беседа двух докторов, которые с удовольствием делились знаниями.

Аластор даже оставил свои вечные причитания и как будто помолодел, лет эдак на… много, очень на много. Из старого маразматика он превратился сначала в умудренного опытом старца, потом в эдакого профессора с десятками лет практики. А под конец беседы стал просто любопытным исследователем, который радуется всему новому и необычному, а главное, долгожданному собеседнику, с которым легко и приятно разговаривать. Сегодня два пытливых ума нашли друг друга, и я четко осознал, что основным отличием нашего уровня знаний стала разве что гербология с сопутствующими отварами и мазями, да некоторые аспекты магии, менталистики в том числе. На шестой день результатом наших бесед стал подаренный мне кристалл и слова, за которые я всей душой остался благодарен этому странному, вечно недовольному человеку.

– … а ты очень интересный молодой человек, пожалуй, пара вещей из того, что ты рассказал, стала для меня настоящим откровением, кто знает, может, когда-нибудь я даже продолжу свои изыскания. – Аластор многозначительно замолчал и протянул мне кристалл. – Возьми, это книга, своего рода справочник и собрание рецептов, в ней ты найдешь описание всех известных лекарственных трав и прочих ингредиентов, составленные мной рецепты и, конечно, десяток-другой заклинаний. Мне приятно знать, что я передал свой многолетний труд в столь умелые руки. И, Анст, я хочу, чтобы ты помнил: отныне тебе всегда есть куда вернуться. Может, я и не буду ждать тебя с распростертыми объятиями, – он бросил на меня веселый взгляд, – но уж точно не буду против компании такого образованного мертвеца, как ты.

Вот в этом весь Аластор – не может под конец не подколоть, забавный он все-таки старик и душевный такой, понимающий. Его можно охарактеризовать не раз слышанной фразой: «Хорошенького понемножку». Вот старик и соответствует: то пряник подарит или похвалит, то посохом огреет, мол, нечего зазнаваться, иди работай. В любом случае, я ему очень благодарен и ухожу от этой хижины с некоторой грустью, но кто знает, может, еще и вернусь…

– До встречи, Аластор, если появится случай, я обязательно зайду проведать тебя, а теперь я лучше пойду, не люблю долгих прощаний, и спасибо за все, что ты для меня сделал, – сказал я и решительно зашагал в сторону тракта.

– До встречи! И удачи тебе, Анст, – глядя мне в спину, пробурчал Аластор, – надеюсь, ты найдешь свое место в этом мире, уж ты-то должен суметь…

Было немного грустно оставлять первого своего друга так скоро, но мне очень хотелось снова почувствовать себя живым, снова вдохнуть воздух полной грудью, ощутить вкус еды, да много еще чего, что в сегодняшнем моем состоянии оставалось недоступным. Поэтому, отбросив все сомнения, я ускорил шаг.

В кабинете ректора магической академии

– Вы смогли обнаружить Заккариана? – спросил ректор начальника службы безопасности академии.

– Сожалею, господин, место его перемещения вычислить не удалось, слишком много перстней он схватил, поэтому пришлось обследовать довольно большой участок леса. Мы смогли найти его следы только на шестой день, он раздавил какую-то мелкую тварь. А сегодня мы обнаружили куски плоти, несомненно, человеческой, на пути его движения. Дальше на нас напали твари, и пришлось прервать поиски. Все указывает на то, что он с кем-то сражался, получил повреждения и направился к старому тракту, – сухо ответил подчиненный.

– Хорошо, продолжайте поиски, пока не найдете тело, мне любопытно посмотреть, что же придумал этот мальчишка. Заклинание привязки души ему пока не по силам, а может, все-таки и сумел. Любопытно… – задумчиво сказал ректор.

– Могу я узнать, что станет с Берхардом за убийство? – осторожно спросил начальник СБ академии.

– А что мы можем сделать? Нам пока рано ссориться с военным советником губернатора, лучше оказать ему небольшую услугу и замять дело. Сейчас пущен слух, что Заккариан притащил из проклятых земель неизвестный амулет, который и превратил его в умертвие, а Берхард только защищался. Кстати, не забудьте доставить мне то, что он там нашел, а я пока договорюсь о переводе Хольца и Вивьен в другую академию. Мне не нужны те, кто мутит воду вокруг этого дела. Эх… Как же не вовремя все произошло, – на выдохе произнес ректор, не скрывая разочарования, но мгновенно взял себя в руки. – И запомните, доклад губернатора о случившемся не должен достигнуть ушей императора, и это, пожалуй, будет платой за сыночка советника. Сейчас мне нужна безупречная репутация. Выполняйте, – властно сказал ректор.

Поклонившись, начальник службы безопасности академии покинул кабинет.

Глава 4

Новая жизнь

По путаным указаниям Аластора я вышел прямиком на «основную торговую артерию», ведущую через герцогство Палмское и пару баронств, прямиком в столицу «молодой и стремительно крепнущей империи». Так вот, иду по кромке леса вдоль этого «оживленного» тракта, который уже давным-давно порос травой по колено, и за шесть дней меня обогнала всего-то одна гербовая карета в сопровождении пары всадников. Откуда-то появилось такое неприятное, навязчивое чувство, что все, о чем мне рассказал старик, устарело лет эдак на пару сотен. Вот как, скажите на милость, по советам такого «навигатора» искать разбойников? Становится даже интересно, а не распалась ли та самая империя, в сторону столицы которой я так упорно направляюсь? Похоже, все мои сведения настолько оторваны от реальности, что пора бы задуматься о захвате языка. Думаю, моя внешность избавит меня от угроз или уговоров, мало кто останется равнодушным, глядя на такой образчик мертвой красоты.