Папа, мама, бабушка, восемь детей и грузовик (сборник), стр. 27

Мать Уле-Александра выбежала за ним с башмаками в руках.

— Приходи к нам в гости! — сказала она ему.

— Спасибо, и вы к нам тоже, — вежливо ответил Мадс.

Мадс шагал домой. Сначала он думал только о том, как весело было в гостях, но, войдя в лес, он уже не мог думать ни о чём, кроме темноты, окружавшей его.

В темноте ели выглядели совсем иначе, чем днём. Они были тёмные, большие и страшные. В лесу раздавалось много разных звуков. Мадс побежал. Но ему стало стыдно.

«Не беги, — сказал он самому себе. — Иди как обычно. Ведь ты идёшь по своему лесу, к своему дому…»

Вдруг он услышал новые, незнакомые звуки. Кто-то тяжело дышал и сопел. Мадс замер. Чёрный маленький зверь выскочил из зарослей и метнулся прямо к нему. Это была Самоварная Труба!

Самоварная Труба прибежала его встречать! Мадс очень обрадовался. Теперь он уже ничего не боялся. А тут навстречу ему вышел и папа. Папа и Самоварная Труба решили, что Мадсу будет приятнее идти через лес вместе с ними.

И они не ошиблись. Теперь лес снова стал таким же, как днём, и все таинственные звуки показались Мадсу даже приятными.

— Когда-нибудь, Мадс, ты научишься различать эти звуки и полюбишь лес ещё больше, — сказал ему папа.

— Папа, а я познакомился в школе с одним мальчиком, его зову Уле-Александр.

— Забавное имя! Пригласи своего приятеля к нам в гости, чтобы мы могли тоже с ним познакомиться.

— Ну конечно! Ведь теперь у нас много места, — обрадовался Мадс.

Папа кивнул. Тут они оба увидели свой дом и подумали, что такого хорошего дома нет ни у кого на свете. И они были правы.

Папа, мама, бабушка, восемь детей и грузовик (сборник) - i_122.jpg

Мона обижена

Папа, мама, бабушка, восемь детей и грузовик (сборник) - i_123.jpg

В одну из суббот перед обедом Мона, Милли и Мина сидели в кухне у окна, прижавшись носами к стеклу.

— Сейчас они придут, — сказала Милли.

— Уже недолго ждать, — подхватила Мина.

Мама готовила обед. Папа в сарае пилил дрова. А Мортен залезал на кухонную табуретку и прыгал с неё на пол, залезал и прыгал. Так он мог прыгать без устали целый день.

— Вот они! — вдруг крикнула Мона.

Из лесу вышла Марен с портфелем под мышкой, за ней шли Мартин и Марта, а за ними ещё два мальчика. Один из мальчиков был Мадс, а другого раньше никто не видел.

— Это и есть тот самый Уле-Александр, — сказала Мона.

— Давайте убежим и спрячемся, — предложила Милли.

— Правильно! — Моне очень не нравилось, что Мадс подружился с этим мальчишкой.

Раньше они всегда играли вдвоём, она и Мадс, а теперь Мадс часто задерживался после школы. В субботу он и вовсе не пришёл ночевать домой, и всё воскресенье его не было. Такого никогда не случалось, пока он не подружился с этим Уле-Александром. И Мона решила, что, когда Уле-Александр придёт к ним в гости, она сделает вид, будто не замечает его.

Мина и Милли спрятались под столом, а Мона — в углу за папиной качалкой. Мортену тоже захотелось спрятаться. Он повалил табуретку и притаился за ней.

На крыльце затопало множество ног. Дверь распахнулась.

— Мама, мы голодные! — закричала Марен.

— Сейчас будем обедать, — сказала мама.

Самоварная Труба громко залаяла, как только Уле-Александр вошёл в кухню. Она боялась чужих. Когда она немного успокоилась, Уле-Александр подошёл к ней и сказал:

— Здравствуй, Самоварная Труба!

И она лизнула ему руку, словно хотела сказать, что теперь всё в порядке и он может оставаться у них сколько захочет.

Уле-Александр поздоровался с мамой, с папой, который вошёл с полной охапкой дров, и с бабушкой. Потом он спросил:

— А где же все остальные? Марен, Марту и Мартина я знаю по школе, но Мадс говорил, что у него семь братьев и сестёр.

— Ку-ку! Я здесь! — крикнул Мортен из-за табуретки.

Уле-Александр наклонился к нему:

— Так, один нашёлся.

Милли с Миной захихикали под столом, и Уле-Александр без труда отыскал их.

Папа, мама, бабушка, восемь детей и грузовик (сборник) - i_124.jpg

— Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, — сосчитал он, — одного ещё не хватает.

— Ку-ку, вон она где спряталась, — сказал Мортен и показал на качалку.

Уле-Александр заглянул за качалку и увидел Мону.

И Мортен, и Милли, и Мина смеялись, когда Уле-Александр нашёл их, а Мона рассердилась и не захотела с ним здороваться. В это время вошла мама. Она несла громадную кастрюлю картошки с мясом, и Уле-Александр забыл о неприветливой Моне, потому что он, как и все, очень хотел есть. Но после обеда, когда дети собрались гулять, он снова вспомнил о ней. Мона не пошла гулять. Она сидела на своём месте с таким видом, словно собиралась просидеть за столом весь день.

Мама стала мыть посуду, папа зевнул и сказал:

— Гляди-ка, какой снег повалил, придётся вечером разгребать, а то и к дому не подойдёшь. Так что теперь надо немного отдохнуть.

Дети ушли, бабушка удалилась в свою каморку. Она, как и папа, тоже любила вздремнуть после обеда.

Мона медленно поднялась со стула, взяла кухонное полотенце и принялась вытирать вилку. Она задумалась и долго-долго тёрла одну и ту же вилку. Вилка уже блестела; мама успела перемыть всю посуду, вытерла и тарелки, и вилки, и ложки, и чашки, и стаканы, а Мона всё стояла и тёрла свою вилку.

— Спасибо за помощь. Вот мы и кончили, — сказала мама.

В кухню вихрем влетела Милли:

— Мамочка, до чего нам весело! Этот Уле-Александр такой смешной! Мы тоже всё время играли со старшими. Иди скорее к нам, Мона! Мы играем в прятки!

— Фу! — фыркнула Мона, но, как только Милли снова убежала на улицу, она потихоньку подошла к вешалке и оделась.

— Я вовсе не собираюсь с ними играть, ты не думай, — сказала она маме, — я только немножко посмотрю на них.

Мона осторожно вышла за дверь. Ей хотелось, чтобы никто её не заметил. Дети кричали громко и весело; по их голосам Мона поняла, где они. Она опустилась на четвереньки и поползла в сарай. Ну, вот наконец она в убежище! Вдруг голоса умолкли. Мона увидела, как дети разбегаются в разные стороны, и услышала голос Уле-Александра, который громко считал.

Папа, мама, бабушка, восемь детей и грузовик (сборник) - i_125.jpg

Ага, значит, он водит! Ну, её-то он уж, во всяком случае, не найдёт. Она может спокойно стоять здесь и следить за игрой, а если он придёт сюда, она спрячется за другим углом сарая.

Уле-Александр досчитал до ста и крикнул:

— Я иду искать!

— Ку-ку! Вот я! — сказал Мортен. Он не успел спрятаться и стоял рядом с Уле-Александром.

— Палочка-выручалочка за Мортена! — обрадовался Уле-Александр. — Пойдём искать остальных.

Он немного побаивался, что не сумеет найти всех: ведь они в своём дворе знали, конечно, много укромных местечек. Уле-Александру показалось, что он заметил чью-то голову, которая на мгновение высунулась из-за сарая. Он решил притвориться, будто ничего не заметил. Самое главное, не бежать туда сразу же. Он посмотрел сначала на небо, потом на лес и вдруг бегом помчался к сараю. Подбежав к нему, он услышал бормотание Моны:

— Меня-то этому дураку ни за что не найти.

— Как бы не так! — крикнул Уле-Александр и побежал к тому месту, где он водил. — Палочка-выручалочка за… Как её зовут, Мортен? — тихонько спросил он у Мортена.

— Мона! — радостно подсказал Мортен.

— Палочка-выручалочка за Мону! — громко крикнул Уле-Александр. — Вот хорошо, что я нашёл тебя. А то как-то неприятно, когда никого не можешь найти.

Теперь ему стало легче, и он быстро нашёл остальных. Всех, кроме Мартина, потому что Мартин сидел в лесу на самой высокой ёлке и его совсем не было видно среди пушистых веток.

Но Мортен показал на ёлку и сказал: