Дьявол в синем, стр. 14
– Ни за что ни про что хватают на улице... – жаловался я самому себе.
– Мы найдем вас, если вы понадобитесь.
– Интересно, как я доберусь домой. Автобусы после шести не ходят.
Миллер отвернулся. А Мейсон уже ушел.
Глава 11
Я вышел из участка быстрым шагом, но мне хотелось бежать. До бара Джоппи было пятнадцать кварталов, и я изо всех сил старался замедлить ход, потому что патрульная машина непременно арестует бегущего негра.
Улицы были на редкость темны и безлюдны. Центральная авеню выглядела гигантской черной аллеей, и я чувствовал себя крысой, забившейся в угол и высматривающей, нет ли поблизости кошки.
Время от времени мимо проносились машины, и я на короткий миг слышал обрывки музыки и смеха. И снова все стихало. Кроме меня, на улице не было ни единой живой души. Я уже прошел три квартала от полицейского участка, как вдруг услышал:
– Эй, Изи Роулинз!
Черный "кадиллак" догнал меня, притормозил и поехал рядом. Он был чуть ли не вдвое длиннее машины среднего размера. Из окна водителя выглянуло лицо белого человека в черном кепи.
– Поди сюда, Изи, – позвал он.
– Кто вы такой? – бросил я через плечо, не останавливаясь.
– Изи, подойди сюда, – повторил шофер. – Кто-то хочет с тобой поговорить.
– Мне некогда. Я спешу.
– Садись в машину. Мы довезем тебя, куда скажешь, – не отставал шофер. Потом повернул голову и спросил: – Что вы сказали? – обращаясь не ко мне, а к своему пассажиру. – Изи, – начал он снова. Я терпеть не могу, когда незнакомец называет меня по имени. – Мой босс предлагает тебе пятьдесят долларов за то, чтобы ты с ним проехался.
– Куда? – Я не замедлил шага.
– Куда скажешь.
Я промолчал, продолжая идти вперед.
"Кадиллак" увеличил скорость и остановился у обочины в десяти метрах передо мной. Дверца водителя отворилась, и он вылез из машины. С такими длинными ногами нелегко было выбраться наружу. Когда он выпрямился, я увидел высокого светловолосого мужчину с худым лицом. Он держал руки перед собой примерно на высоте плеч. Его предложение было как будто вполне мирным, но позу он принял боевую.
– Послушайте, – начал я и попятился, решив, что справиться с высоким человеком проще всего, ухватив его за колени. – Я иду домой. И это все. Если ваш приятель хочет со мной говорить, пусть позвонит по телефону.
Высокий водитель ткнул пальцем в сторону машины и сказал:
– Он велел передать, что знает, почему тебя забрали в полицию. Он хочет поговорить с тобой об этом.
У водителя на лице была усмешка, но взгляд блуждал где-то далеко. Глядя на него, я вдруг почувствовал усталость. Понял, что если попытаюсь нанести ему удар, тут же окажусь на земле. И еще мне захотелось знать, почему меня схватила полиция.
– Просто поговорить? – спросил я.
– Если бы он захотел, ты бы давно был трупом.
Водитель открыл заднюю дверцу, и я сел в машину. Как только дверца захлопнулась, я чуть не задохнулся. Этот приторно-сладкий запах что-то напоминал, но я так и не вспомнил, что именно. Водитель включил задний ход, и меня отбросило на спинку сиденья. Передо мной сидел толстый белый мужчина. В бликах света от проносившихся мимо фонарей его круглое белое лицо мерцало как луна. Он улыбался. Мне показалось, что в багажнике за его сиденьем что-то шевелится, но прежде чем я успел вглядеться, он заговорил со мною:
– Где она, мистер Роулинз?
– Простите, о ком вы?
– Где Дафна Моне?
– А кто это?
Непривычно было видеть толстые губы у белых людей, в особенности у мужчин. У этого белого были толстые красные губы. Они выглядели как вспухшая рана.
– Я знаю, почему они схватили вас, мистер Роулинз. – Он кивнул в ту сторону, где остался полицейский участок. Но когда он это сделал, я снова посмотрел на багажник. – Выходи оттуда, малыш, – позвал он слащавым голоском.
Крошечный мальчуган перелез через спинку сиденья. На нем были замызганные шорты и грязные белые носки. По форме глаз его можно было принять за китайца, но это был мексиканец. Он спустился на пол и свернулся клубочком у ног толстяка.
– Это мой маленький человечек, – промурлыкал толстяк. – Только благодаря ему я продолжаю жить.
Вид этого бедного ребенка и запахи заставили меня съежиться. Я старался не думать о том, что видел, потому что был бессилен что-либо сделать, по крайней мере сейчас.
– Я не знаю, что вам от меня нужно, мистер Терен, – сказал я. – И мне непонятно, почему меня арестовала полиция, и я никогда не слыхал о какой-то Дафне. Все, чего я хочу, это попасть домой и постараться забыть эту ночь.
– Значит, вы знаете, кто я такой?
– Я читаю газеты. Вы выставляли свою кандидатуру на пост мэра.
– Да, как будто бы, – сказал Терен. – Вполне возможно. Надеюсь, вы мне поможете. – Он протянул руку, чтобы почесать у мальчика за ушком.
– Едва ли, я понятия не имею, о чем вы говорите.
– Полиция хотела узнать, что вы делали после попойки с Кореттой Джеймс и Дюпре Бушаром.
– Да?
– Но меня это не интересует, Изи. Все, что я хочу знать, не произносил ли кто-нибудь имени Дафны Моне.
Я покачал головой.
– Не пытался ли кто-нибудь, – он запнулся, – чужой поговорить с Кореттой?
– Кого вы имеете в виду?
Мэтью Терен улыбнулся:
– Дафна – белая девушка, Изи. Молодая и красивая. Мне очень нужно найти ее.
– Ничем не могу вам помочь. Я даже не знаю, почему они затащили меня в участок. А вы знаете?
– Вы знакомы с Говардом Грином? – спросил он вместо ответа.
– Видел его раз или два.
– Говорила ли Коретта что-нибудь о нем в этот вечер?
– Ни слова.
– А как насчет вашего друга Дюпре? Он что-нибудь знает?
– Дюпре ничего не знает. Он только пьет, а напившись, тут же засыпает. На большее он не способен.
– Я влиятельный человек, мистер Роулинз. – Этого он мог бы мне не говорить. – Хотелось бы верить, что вы не лжете.
– Вы знаете, почему меня задержали фараоны?
Мэтью Терен взял маленького мексиканца на руки и прижал к груди:
– А ты как думаешь, малыш?
Нос у мальчика был забит. Он открыл рот и глядел на меня как на какое-то странное животное. Не опасное животное, а что-то вроде попавшей под машину собаки или дикобраза, истекающего кровью.
Мистер Терен взял в руки рог из слоновой кости, висевший рядом с его головой, и прогудел в него:
– Норман, отвези мистера Роулинза куда он скажет. Мы с ним пока закончили.
Затем он протянул мне рог, от которого крепко пахло сладкими маслами и чем-то кислым. Подавив отвращение, я назвал Норману адрес забегаловки Джона.
– Вот ваши деньги, мистер Роулинз, – протянул мне Терен несколько влажных купюр.
– Нет, спасибо, – отказался я. Мне противно было даже прикоснуться к этим деньгам.
– Адрес моей конторы вы найдете в справочнике, мистер Роулинз. Если что-нибудь узнаете, думаю, что смогу быть вам полезным.
Когда машина остановилась возле бара Джона, я выскочил из нее как ошпаренный.
– Изи, – завопила Хэтти. – Что с тобой стряслось, беби?
Она вышла из-за прилавка и положила руку мне на плечо.
– Фараоны, – сказал я.
– О, беби. Это из-за Коретты?
Казалось, все уже обсуждали подробности моей частной жизни.
– А что с Кореттой?
– Ты не слышал?
Я уставился на нее.
– Коретту убили, – сообщила она. – Я слышала, полиция забрала Дюпре на работе, потому что он встречался с Кореттой. А я знала, ты был с ними в среду, и решила, что полиция, может быть, подозревает и тебя.
– Убили?
– Точно так же, как Говарда Грина. Избили так, что только мать, да и та с трудом узнала. Что они сделали с тобой, Изи?
– Оделл здесь, Хэтти?
– Да, пришел около семи.
– А сколько сейчас?
– Десять.
– Можешь его позвать?
– Конечно, Изи. Только кликну Джуниора.
Она выглянула в дверь и тотчас же вернулась. Через несколько минут появился Оделл. По выражению его лица я понял, как ужасно выгляжу. Он редко выдавал свои чувства, но сейчас так вытаращился на меня, словно увидел привидение.