Пятеро в звездолёте, стр. 11
Глава 10
Прощай, Земля!
Неожиданно в динамиках что-то щёлкнуло, и голос с Земли оборвался. Но минуты через три в дверь отсека постучали, Леночка крикнула: «Войдите!»– и в дверь просунулась Алькина голова.
– Ребята, – сказал он прыгающими губами, – идёмте в салон, там Артём Колёсников…
– Откуда он здесь? – испугался Толя. Они вошли в салон и увидели на большом светящемся экране лицо всемирно известного пилота. Он смотрел на них совсем не сурово, не гневно, он даже вроде бы улыбался.
– Эй, племянник! – сказал он. – Как там у тебя дела?
– Нормально! – отозвался из рубки Колёсников: он тоже видел на своём небольшом телеэкране дядю Артёма.
– Внимательно следишь за приборами? – Лицо пилота пристально смотрело на ребят.
– Слежу! Не беспокойтесь. Здесь полная автоматика!
– Полная, да не совсем… Вижу, ты плохо слушал меня и не все понял… Итак, вы решили тайком, под покровом ночи, улететь на «Звездолёте-100»…
– Решили! – подтвердил Колёсников. – Я рождён для скорости не на сто километров в час, а на тысячу, на две, на три и четыре, на сто тысяч!
– Если б я знал, что ты безнадёжный хвастун и способен на такое, – сказал дядя Артём, – не позвал бы тебя тогда на этот звездолёт и ничего бы не показал на нем, и вообще…
– Не уговаривайте – не вернёмся! – ответил Колёсников.
Лицо пилота исчезло, и на экране появилось служебное помещение космонорта.
– Ребята, вы улетаете без Планетного справочника – сказал начальник, – его нет на корабле; в этом справочнике даны краткие сведения обо всех известных нам обитаемых и необитаемых планетах; не зная их, садиться на планеты рискованно, потому что…
– Как-нибудь сядем! – ответил Колёсников. – На корабле есть книга поважнее, книга ярко-красного цвета, в ней описаны все возможные непредвиденные неполадки в «Звездолёте-100» и советы, как их устранить, – мне дядя Артём говорил… И ещё есть на корабле автомат, разрешающий выход наружу…
– Ребята! – строго сказал начальник космопорта. – Если вы сейчас же не измените курс и не вернётесь в Сапфирный, мы будем вынуждены вернуть вас магнитным арканом или даже выслать на перехват специальные звездолёты.
– Не беспокойтесь за нас, мы справимся! Колёсников, очевидно, нажал какую-то кнопку, потому что телеэкран неожиданно погас.
В салоне стало необыкновенно тихо, и в этой тишине послышался робкий, сдавленный голос Жоры:
– Что ж с нами будет? Ведь они же… Они же предупредили… Ой-ей-ей! И без справочника…
– Все будет нормально! – сказал Толя и вспомнил, как Жора иногда подтрунивал над ним на Земле. – Не хнычь! Тебе это не к лицу…
– А скоро мы вернёмся? Скоро? – Жора с надеждой посмотрел на Леночку, потом на Альку.
– Там видно будет, – ответил Толя.
– Что, не очень скоро? Вы… вы что, правда? – спросил Жора. – Я ведь и дома никому не сказал, что улетаю…
– И мы не сказали ответил Алька. – Только записки оставили.
– А что мы будем здесь есть? – неожиданно спросил Жора. – Тут имеется какая-нибудь пища?
Толя, признаться, ни разу об этом не подумал: еда мало интересовала его, и он неуверенно сказал:
– Должна быть…
И тут из динамика, висевшего в салоне, раздался громкий и радостный голос Колесникова:
– Кому нечего делать, смотрите на Землю, она сейчас хорошо видна. В салоне под картиной есть окуляр электронно-оптического устройства.
Алька первый сорвался с места, нашёл в стенке, возле откидного столика, приборчик с закрытым окуляром, нажал белую клавишу под ним, прильнул глазом к открывшемуся отверстию и увидел вдали Землю – небольшую, с яблоко, плывущую в густой темноте космического пространства, с одной стороны освещённую солнцем. Он видел её, удивительно похожую на уменьшенный школьный глобус со всеми его материками и океанами, видел её и не верил себе. Земля тускло мерцала в серебристом свете, и на ней явственно был заметён с малых лет знакомый контур Африки, пересечённый волокнами облаков Мадагаскар и тускло-белая шапка Южного полюса…
Отсюда, с корабля, Земля казалась совершенно необитаемой, нежилой и очень-очень красивой.
– Дай и мне посмотреть! – попросила Леночка, и Алька оторвался от окуляра.
– И я хочу, и я! – заёрзал, засуетился Жора и оттолкнул Альку, приставил глаз и долго с тоской смотрел на удаляющуюся Землю, потом встал, вытер рукавом лоб и тяжело вздохнул: – Исчезла… Пропала… Не видно больше… Прощай!
Глава 11
Урррра!
Звездолёт уходил от Земли; притяжение её все уменьшалось; её уже почти не было видно – такой она стала маленькой и тёмной.
Немного освоясь, привыкнув к лёгкому скользящему свисту корабля, сидели четверо в салоне перед погасшим телеэкраном. А рядом с ними, за прозрачной дверью, восседал у пульта управления Колёсников и уводил их звездолёт все дальше от Земли.
Неожиданно плавное движение корабля прекратилось. Он пошёл медленней и стал отклоняться носом то вправо, то влево.
– Что это? – спросил Жора. – Двигатели не исправны?
– Все в порядке! – заверил из рубки Колёсников. – Земля пытается притянуть нас к себе магнитным арканом. Ничего у них не получится!
– Но они вышлют в погоню специальные звездолёты! – сказал Жора. – Они повёрнут нас к Земле!
– Так я и дамся им! Нет корабля быстроходней «Звездолёта-100»! – донеслось из рубки.
Звездолёт продолжало бросать из стороны в сторону, рёв и свист двигателей усилился: видно, чтоб преодолеть сопротивление и силу магнитного аркана, Колесникову приходилось гнать больше топлива в двигатели.
Толя напрягся в ожидании.
Глаза у Альки и Леночки были тревожные, и сидели они неподвижно, скованно. Лишь в глазках Жоры-Обжоры светилась надежда и радость: он мечтал, чтоб их поскорее захлестнул магнитный аркан, пересилил мощь двигателей и повернул звездолёт к Земле.
Разве мог Жора подумать сегодняшним вечером, карауля у платана Леночку, что все так кончится. Земля! Прекрасная, добрая, уютная Земля! На ней было так спокойно, радостно, безопасно…
Вдруг звездолёт затрясло, забило. Скорость резко упала. Вот он остановился, клюнул носом, упал набок… Ребята затаились, сжались в комочки. Но больше всех испугался Жора: вот-вот, подумал он, произойдёт авария и все погибнут. Ребята готовились к полёту, знали, на что идут, а ему-то из-за чего рисковать?
Какое-то время, сбившись с курса, звездолёт летел наклонно, а потом помчался в обратном направлении – вниз, туда, откуда только что стартовал… Толя ахнул: вернули?
Колёсников, вскочив с пилотского кресла, метался по рубке – возле штурвала, возле сигнальных лампочек и кнопок, возле окуляра второго оптического устройства…
Вбежал в салон и, возбуждённо крикнув: «Земля включила на звездолёте неизвестный мне автоматический механизм возвращения!», бросился назад, лихорадочно стал перебирать на полке инструкции и какие-то толстые технические справочники, листать их, разглядывать надписи над кнопками…
Звездолёт со все возрастающей скоростью мчался к Земле.
Ребята замерли. Колёсников опять выскочил в салон и сердито закричал Толе, точно он был виновен во всем:
– В библиотеку! Неси ярко-красную книгу!.. Отсек № 6… Живо!
Толя кинулся в коридор, влетел в небольшой отсек со столиком, двумя креслицами и полками, тесно уставленными разноцветными книгами, сразу увидел маленькую книгу со светившейся, как сигнал опасности, обложкой, схватил и, прижав к груди, бросился в рубку.
Колёсников стал с бешеной скоростью листать её, читать разглядывать чертежи и схемы. При этом тонкие губы его вздрагивали от нетерпения и напряжения.
Жора уже не мог – или не считал нужным? – скрывать свою радость: толстое, кругловатое лицо его стало совсем как арбуз.
– Доволен? Идёшь против всех? – спросил Алька.
– Сами виноваты! Я ведь у вас как пленник, как заложник.
– А кто бежал за нами и умолял взять с собой? Пока Жора с Алькой препирались, Колёсников что-то нашёл в ярко-красной книге, прыгнул к пульту управления, нажал в правом углу какую-то светящуюся синюю кнопку, и почти в ту же долю секунды звездолёт круто изменил направление и со скользящим стремительным свистом пошёл вверх прежним курсом…