100 великих чудес света (с илл.), стр. 19
После блестящей операции со шкурой быка Элисса совершила второй шаг, столь же героический. Посватался к ней тогда царь одного из местных племен, дабы укрепить союз с пришлыми финикийцами. Ведь Карфаген быстро рос, стал завоевывать уважение в округе. Но отказалась Элисса от женского счастья, избрала иную участь: во имя утверждения нового города, государства, во имя возвышения народа финикийского, для того чтобы боги освятили Карфаген своим вниманием и укрепили веру в царскую власть, приказала она развести большой костер, ибо боги (как сказала она) велели ей совершить обряд жертвоприношения... И когда разгорелся огромный костер, бросилась в жаркое пламя... Пепел первой царицы – основательницы Карфагена – лег в землю, на которой вскоре выросли стены мощного государства, пережившего столетия расцвета и погибшего, как царица Элисса, в огненной агонии.
...Финикийцы принесли на эту землю знания, ремесленные традиции, более высокий уровень культуры и быстро утвердились как умелые работники. Вскоре их вожди подчинили своему влиянию и местные племена. Вровень с египтянами они освоили производство стекла, преуспели в ткацком и гончарном деле, выделке кожи, узорной вышивке, изготовлении изделий из бронзы и серебра. Их товары ценились по всему Средиземноморью.
Хозяйственная жизнь города-государства строилась в основном на торговле, рыбной ловле и сельском хозяйстве. Именно тогда по берегам нынешнего Туниса были посажены оливковые рощи и фруктовые сады, равнины были распаханы. Аграрным познаниям карфагенян дивились даже римляне.
Уже через двести лет после основания города карфагенская держава становится процветающей и могущественной. Карфагеняне основали фактории на Болеарских островах, захватили Корсику, постепенно начали прибирать к рукам Сардинию. В борьбе против греков, пробравшихся на Корсику, они установили дружественные отношения с этрусками, предшественниками римлян. Карфагенские купцы контролировали торговлю в атлантических водах, начали посылать свои экспедиции и к неведомым землям.
Трудолюбивые и искусные жители Карфагена строили каменные цистерны для воды, рыли артезианские колодцы, возводили многоэтажные дома, строили запруды, наблюдали за звездами, изобретали всякого рода механизмы, писали книги, выращивали пшеницу, разводили деревья и виноградники.
Культурное воздействие финикийцев имело огромное значение. Их стекло было известно во всем древнем мире, может быть, еще в большей степени, чем венецианское в средние века. Их сказочные пурпурные ткани, секрет изготовления которых тщательно скрывался, ценились необычайно высоко. Они были искуснейшими моряками. Они возводили дворцы и храмы не только у себя дома, но и в Ливане, Египте, Иудее.
Финикийцы изобрели алфавит, тот самый алфавит из 22 знаков, который послужил основой и для греческого письма, и для латинского, и для письменности многих народов. В том числе и для нашей письменности.
Вершины своего процветания Карфаген достиг примерно в 300 году до н.э. В те времена значительно уменьшилось влияние их постоянного врага Греции. На востоке дела складывались тоже благополучно для Карфагена. Казалось, было недалеко и до полной победы над Сицилией, но к тому времени в сильную средиземноморскую державу превратился Рим.
Известно, чем кончилось соперничество Карфагена и Рима. Фанатичный враг знаменитого города Марк Порций Катон повторял в конце каждого своего выступления в римском Сенате: «А все-таки я полагаю, что Карфаген должен быть разрушен». Сам Катон побывал в Карфагене в составе римского посольства во II веке до н.э. Перед ним предстал шумный, процветающий город. Здесь заключались крупные торговые сделки, в сундуках менял оседали монеты различных государств, рудники исправно поставляли серебро, медь и свинец, со стапелей сходили суда.
Сенатор возвращался домой в самом ужасном настроении. Отправляясь в путь, он надеялся увидеть признаки упадка Карфагена – этого вечного и заклятого соперника Рима. Уже более 100 лет шла борьба между двумя могущественнейшими державами Средиземноморья за обладание колониями, удобными гаванями, за господство на море. Эта борьба шла с переменным успехом, но вот римляне навсегда вытеснили карфагенян из Сицилии и Андалузии. В результате побед Сципиона в Африке Карфаген заплатил Риму контрибуцию в 10 000 талантов, отдал весь свой флот, боевых слонов и все нумидийские земли. Такие сокрушительные поражения должны были обескровить государство, но Карфаген возродился, креп, а значит, вновь будет представлять угрозу для Рима...
Так думал сенатор, и только мечты о грядущем мщении разгоняли его мрачные думы.
...Как ни отчаянно сопротивлялись жители города, они не смогли преградить путь римским легионам. Город был взят штурмом, отдан на разграбление, а потом снесен с лица земли. Тяжелые римские плуги вспахали то, что осталось от его улиц и площадей. В землю была брошена соль, чтобы не плодоносили больше карфагенские поля и сады. Рассказывают, что Сципион Эмилиан, чьи войска взяли приступом город, Сципион Эмилиан, ставший по повелению римского Сената палачом Карфагена, плакал, глядя на то, как гибнет столица знаменитой и древней державы.
Победители забрали все золото, все серебро, все драгоценности, изделия из слоновой кости, ковры – все, что накапливалось веками в святилищах, храмах, дворцах, домах. Погибли почти все пунические книги и хроники. Знаменитую библиотеку Карфагена римляне передали своим союзникам – нумидийским князьям. С тех пор она исчезла бесследно. Сохранился лишь трактат карфагенянина Магона по сельскому хозяйству.
О богатстве Карфагена ходили легенды. Одна из них появилась среди римлян уже после поражения их противника. Алчные грабители, разорившие город и сровнявшие его с землей, не могли успокоиться на этом. Им все казалось, что богатые карфагеняне перед последней схваткой сумели спрятать свои драгоценности. И в течение долгих лет искатели сокровищ рыскали по мертвому городу.
История одного из них, как предание, дожила до наших дней. Имя его – Сецеллиус Бассус, и был он финикийским негоциантом. Им овладела идея – отыскать богатства, спрятанные в земле Карфагена. Долгие месяцы заставлял он своих рабов перекапывать сады, перерывать склады и амбары. Но как-то приснилось ему, что где-то в подземелье стоят сундуки, полные сокровищ. Халдейский жрец растолковал ему этот сон так: мол, есть в Карфагене эти клады, только запрятаны они очень глубоко – нужно очень много землекопов, чтобы достать их.
Бассус обрадовался и отправился в Рим, прямо к Нерону. Рассказал о бесценных кладах, попросил помощи, но умолчал о том, где их видел. Римский властелин учуял в этом и свой интерес – если богатства будут найдены, то пополнят государственную казну... Снарядил он несколько тысяч легионеров и отправил с Бассусом за море. Всю землю перевернули они, но так ничего и не нашли. Весть о неудаче достигла Рима, и разъяренный Нерон потребовал крови обманщика. И тогда Бассус, узнав о приказе императора, сам вскрыл себе вены.
...Через 24 года после разрушения Карфагена римляне стали на его месте отстраивать новый город. Он строился по римским образцам – с широкими улицами и площадями, с белокаменными дворцами, храмами, домами. Многое из того, что хоть как-то уцелело во времена разгрома Карфагена, было теперь использовано при строительстве нового города.
Сейчас на месте великого города – тихий пригород Туниса. Начиная с 1953 года в течение 10 лет здесь велись раскопки, и выяснилось, что недалеко от Бирсы, на ее склонах, под слоем золы от пожара 146 года до н.э. сохранился целый квартал Карфагена. До сих пор все наши сведения о великом городе – это, в основном, свидетельства его врагов. Поэтому свидетельства самого Карфагена приобретают ныне все большее значение.
О многом, неведомом пока, может рассказать карфагенская земля. В Тунисе сейчас организован специальный правительственный комитет, одна из главных задач которого – не допустить гибели древнего наследия.
«Вечный город»
Под полуденным небом Италии на семи холмах раскинулся Рим. Третью тысячу лет стоит чудный город, и недаром его называют «вечным». Он был основан еще в языческие времена, за семь с половиной веков до Рождества Спасителя.