100 великих операций спецслужб (2006), стр. 136

Хорст уложил в мешок и перенес в машину сначала один, а затем и второй сейф. Спокойно заперев дверь виллы, сел за руль и направился к границе ГДР, где и оказался еще до рассвета. Примерно в миле от границы его остановил патруль западногерманской пограничной полиции. По просьбе полицейских Гессе предъявил удостоверение сотрудника «Отдела по делам беженцев Управления по исследованию общественного мнения европейского командования американской армии». Под замысловатым наименованием скрывалась американская разведка. Полицейские только покачали головами, ознакомившись с этим названием, но то, что они прочли дальше, сняло все их сомнения: «Просим все союзные силы оказывать помощь предъявителю данного удостоверения… все документы и другие вещи, находящиеся у предъявителя, являются собственностью Соединенных Штатов и не могут подвергнуться проверке или конфисковаться без разрешения органа, выдавшего данное удостоверение». Откозыряв Хорсту, полицейские пожелали ему счастливого пути…

Через 15 минут Гессе был опять остановлен, на этот раз восточногерманскими пограничниками. Хорст очень спешил: сейфы, где находились списки и адреса агентуры, следовало доставить в Центр до того, как в Вюрцбурге обнаружат хищение и примут меры к выводу агентов. Но как на грех, именно на территории ГДР произошла непредвиденная задержка. Пограничники отказались уведомить центральный аппарат МГБ в Берлине, несмотря на требование Гессе. Вместо этого его взяли под стражу и, когда совсем рассвело, отвезли в штаб пограничной части в Рудольштадт. Там, после долгого допроса, позвонили, наконец, в Берлин. Но никто не отвечал: сотрудники МГБ тоже отмечали Троицын день.

Не прислушавшись к уговорам Гессе, офицеры-пограничники отказались взломать сейфы… Драгоценное время уходило. Лишь во вторник утром Гессе освободили и доставили в Берлин, где сейфы были вскрыты. Прошло тридцать часов после того, как Гессе похитил сейфы, и три часа после начала рабочего дня на вилле в Вюрцбурге.

Явившись на работу, Кемпбелл обнаружил пропажу сейфов, где помимо прочего находились адреса 25 ценных агентов, каждый из которых руководил своей агентурной ячейкой. По принятым в то время в американской военной разведке правилам, данные на рядовых членов агентурных ячеек имелись только у их руководителей, и даже точное число таких агентов Кемпбелл не знал. Вполне возможно, что названное Гротеволем число (137) соответствовало действительности.

Первым делом надо было спасать агентов. Им были посланы соответствующие сигналы по радио, но только девять из двадцати пяти ценных агентов сумели перебраться в Западную Германию.

В американских разведывательных подразделениях началась паника. Похититель сейфов не был известен, и многие полагали, что это дело рук СССР, более того, что это даже сигнал к предстоящему нападению. Сотрудники подразделений разведки стали готовиться к отражению нападения, укрепляли дома, где они размещались, некоторые срочно отправили семьи на родину.

Только через несколько дней похититель был установлен: им оказался Хорст Гессе — примерный сотрудник, которому так доверяли!

Служебное расследование по делу о похищенных сейфах выявило неприглядное состояние дел в подразделениях разведки. Например, выяснилось, что тот же Кемпбелл попросту надувал начальство. Он устраивал темными ночами «шоу» для членов штаба европейского командования. Они собирались в подвале виллы у карты пограничного района, и капитан под потрескивание радиоприемника комментировал скупые сообщения своего агента, переходящего восточногерманскую границу. Раздавались крики, автоматные очереди. Все походило на репортаж о подвигах Джеймса Бонда. Однако оказалось, что передачу вел один из его помощников с лужайки в нескольких километрах от Вюрцбурга… Тот же Кемпбелл устроил в своей вилле нечто вроде борделя…

Но настоящий скандал, вышедший за пределы разведок, чуть было не развернулся, когда бежавшие из ГДР агенты потребовали возмещения за свои труды и за положение, в котором они оказались на Западе — без денег, без работы, без дома. И «дело о похищенных сейфах» могло стать достоянием широкой публики. Агенты наняли адвокатов и грозили подать в суд на американскую разведку. Спасло положение лишь обращение американцев в спецслужбы ФРГ, которые сумели договориться со своими соплеменниками, предоставив каждому из них жилище, работу и освобождение от налога на 5 лет. Агенты согласились на такой вариант и дали подписку о неразглашении фактов своего сотрудничества с разведкой США.

Что касается Хорста Гессе, то он в ГДР стал знаменитостью, достиг звания подполковника, а о проведенной им операции был поставлен фильм «По прочтении сжечь».

«ДЖУЛЬЕТТЫ» И «РОМЕО»

«Шпионаж по любви» стар как мир. История разведки знает немало примеров того, как разведчики и разведчицы влюбляли в себя лиц противоположного пола, вербовали их или использовали «втемную».

Много сказано и написано об операциях разведки ГДР по внедрению в Западную Германию «Ромео» — симпатичных, умных и здоровых молодых людей, которые соблазняли секретарш различных ведомств, а затем делали их агентами. Благодаря усилиям средств массовой информации широко распространилось мнение, что ГДР готовила в специальных школах «шпионов-Ромео», которых затем забрасывала на Запад. Разведке ГДР досталась сомнительная слава ^взломщиков сердец".

Как утверждает в своих мемуарах бывший начальник этой службы Маркус Вольф, легенды о таких школах «относятся к той же категории фантастики, как и мнимое подразделение в британской МИ-5, где изобретаются и испытываются новейшие вспомогательные средства для агента 007».

Однако доля истины в рассказах о «Ромео» есть. Сам же Вольф пишет о том, что придумать достоверные легенды для супружеских пар было гораздо труднее, чем для одиноких. Разведчики, работавшие в ФРГ, были в подавляющем большинстве мужчинами, а не женщинами. Им не запрещалось заводить на Западе подруг, и если из этого вырастали перспективные знакомства, то руководство «не считало необходимым удерживать своих людей от такого рода контактов». Сказано мягко, но достаточно убедительно и откровенно.

Если следовать исторической истине, то можно сказать, что первыми на этот путь вступили «Джульетты».

Одной из первых попыток в этой области было переселение на Запад Розалии Кунце, миловидной женщины двадцати с небольшим лет. Она быстро сделала карьеру, заняв должность секретарши одного из высокопоставленных сотрудников министерства обороны ФРГ с доступом к секретной информации, передала большое количество ценных документов, но… влюбилась и рассказала своему возлюбленному о том, чем занимается. В результате в 1960 году в ФРГ был проведен первый сенсационный процесс против разведки ГДР.

Успешнее оказалась работа Рут Мозер, жительницы Бонна. За короткое время она завербовала своего мужа, Карла Хайнца Кнольмана, подполковника пограничной службы ФРГ. После развода с Кнольманом завербовала своего второго мужа, тоже офицера. Он, имея доступ к документам НАТО высшей степени секретности, информировал разведку ГДР по ряду военных вопросов, в частности о военно-политической стратегической оборонной концепции ФРГ и некоторых ее партнеров по НАТО.

Затем настала пора «Ромео». Одним из первых был западногерманский журналист Хельмут Эрнст, живший в одной семье с тремя своими возлюбленными, две из которых добывали военную информацию, а третья переправляла ее в ГДР.

Первым же «настоящим Ромео», заброшенным из ГДР, был «Феликс», чья любовь к своему источнику «Норме» в Бонне окончилась столь несчастливо, что его пришлось срочно отозвать. Вернувшись в ГДР, он рекомендовал в качестве возможного источника свою знакомую Гудрун, работавшую секретарем в аппарате Глобке (статс-секретаря канцлера ФРГ Аденауэра). У «Феликса» создалось впечатление, что правильно подобранный мужчина может повлиять на нее. Для этого в середине 1950-х годов в ФРГ был направлен Герберт С. (псевдоним «Астор»), бывший военный летчик, который познакомился и сблизился с Гудрун, а затем и завербовал ее, выдав себя за офицера советской (!) разведки. От нее поступала информация о ситуации в окружении Аденауэра, способствовавшая увольнению Глобке.