Любой ценой, стр. 27
Чем занимаются молодожены вечером после свадьбы? Естественно, этим же не терпелось заняться и ей. И поначалу все шло гладко. Они разделись, начали ласкать друг друга, а затем... Позднее она поняла, что случилось, а тогда просто испугалась. Он вдруг помрачнел, страсти как не бывало. Сиена всячески пыталась его возбудить, но тщетно. Последняя попытка привела к тому, что он с неожиданной злобой столкнул ее на пол.
— Дерек, в этом нет ничего страшного, — прошептала она. — Такое случается. Это вызвано напряжением перед свадьбой. Через некоторое время все будет в порядке. Уверяю тебя.
— Уходи отсюда.
Ей показалось, что она ослышалась.
— Что?
— Убирайся. Твои апартаменты в конце коридора. Иди туда.
— Но разве мы не будем...
— К черту! Я сказал, убирайся!
Он кинул ей халат и, не дав даже как следует его натянуть, вытолкал в коридор. Сиена прошла к себе и расплакалась, все еще не понимая, что произошло. Сон не шел, и она в конце концов не выдержала. Вышла в коридор и открыла его дверь.
— Дерек, если у тебя проблемы, то давай поговорим о них. Какие бы они ни были, мы всегда сможем...
Белласар с шумом захлопнул дверцу бюро и повернулся к ней. Его лицо было белым от злобы и подергивалось. Таким она его еще не видела.
— Никогда больше не заходи сюда! Слышишь?!
Ошеломленная, Сиена возвратилась в свою спальню. Ей казалось, что Дерек Белласар вызволил ее из ада. Теперь же она с ужасом поняла, что просто сменила один ад на другой. Наступило утро. Она долгое время не спускалась вниз, в страхе ожидая встречи с мужем и новых сюрпризов, а решившись наконец, удивилась радушности, с какой он ее приветствовал, как будто они провели потрясающую брачную ночь. Так началось одиночество их брака. Больше они свои отношения никогда не обсуждали. Никаких попыток заняться с ней сексом он не предпринимал. И она больше никогда не входила в его апартаменты.
Сиена навсегда запомнила, с каким стуком он захлопнул дверцу бюро.
И потому решила искать там.
Она подошла к бюро, открыла створки и выдвинула средний ящик. Там оказались кашемировые свитера. И ничего больше.
В других ящиках тоже ничего интересного не обнаружилось.
Сиена уже начала отчаиваться и машинально постучала по дну одного из ящиков. Ей показалось, что там есть какая-то пустота. Она вынула его полностью и внимательно осмотрела. Вот оно! В задней части обнаружилась задвижка, которая освобождала второе дно ящика. В неглубоком отделении находилось несколько загранпаспортов на различные фамилии, но с фотографиями Белласара, а также пистолет и ключ на золотой цепочке.
Не успела она взять этот ключ, как в коридоре послышались шаги. Дрожащими руками Сиена быстро задвинула ящик, закрыла дверцы бюро и, затаив дыхание, скорчилась за большим креслом. Если это Дерек... Если он обнаружит ее здесь...
Дверь отворилась. Кто-то, прошагав через всю комнату, вошел в ванную. Немного погодя прошел мимо кресла и закрыл за собой дверь.
Сиена перевела дух. Наверное, это была горничная. Меняла полотенца или еще что-то. Она с трудом выпрямилась — болели ссадины на бедрах — и прислушалась. Кажется, тихо. Затем быстро подошла к заветной двери, вставила ключ... Ее сердце быстро забилось — ключ повернулся. Она осторожно открыла дверь, переступила порог — самый, наверное, страшный порог в своей жизни — и оказалась среди привидений.
Глава 4
В комнате царил полумрак. Толстые портьеры почти не пропускали дневного света. Напротив на стене висели портреты нескольких женщин. Было такое впечатление, будто они парят в воздухе. Один был ее собственным, кисти Чейза. Но остальные... Сиене показалось, что она смотрится в зеркало, настолько эти женщины были похожи на нее. Но это же невозможно! Она нащупала выключатель слева и зажмурилась от яркого света. А затем начала внимательно рассматривать портреты.
Их было семь — один ее собственный и еще три пары. Поясной портрет и «ню» в полный рост. Все три пары написаны разными художниками, но лица женщин были пугающе похожими. Мало того, все изображенные женщины имели сходные формы и пропорции. И одинаковые прически. Дерек с самого начала настоял, чтобы она так причесывалась. При плохом освещении или на расстоянии этих женщин вполне можно было спутать с Сиеной. Боже мой! В волнении она приблизилась к картинам. Они были исполнены в разной манере лучшими художниками двадцатого века. Фамилии такие знаменитые, что известны даже людям, далеким от искусства.
Даты, стоящие рядом с автографами художников, говорили о многом. Первая была сделана пятнадцать лет назад, вторая — семь, а третья — спустя три года. Однако женщины на портретах были примерно одного возраста — за тридцать с небольшим. Сиена с ужасом обнаружила, что две последние картины сделаны как раз в тот год, когда Дерек явился «спасать» ее в Милане. То есть он избавился от очередной жены и выбрал помоложе, но похожую на нее, на всех их. Выбрал Сиену.
Значит, это не было случайностью, думала Смена. Видимо, он давно следил, дожидаясь нужного момента. А то, что у нее тогда был такой изможденный вид и все лицо в ссадинах, пришлось даже кстати.
Она поежилась, вспомнив пластического хирурга, к которому ее отвезли сразу же после того, как закончили работать наркологи. Она поверила, что операция косметическая и должна устранить следы избиения. Когда повязку сняли, Сиена заметила изменения в своей внешности. Она выглядела не лучше и не хуже, просто иначе. Например, скулы стали чуть выше. Но она сочла это неизбежным следствием операции и вскоре к этому привыкла. На самом же деле Дерек поручил хирургу сделать так, чтобы она казалась по возможности более похожей на этих женщин.
Ее бросило в дрожь. Она посмотрела налево и увидела, что остальные стены увешаны фотографиями. Черно-белыми и цветными. Одиночными и групповыми. Сделанными на открытом воздухе и в помещении. Со всех фотографий на нее смотрел один и тот же персонаж. Женщина. На одних фото она была еще почти совсем ребенком, а на других — вполне взрослой. Но ошибиться было нельзя — это один и тот же человек.
«Она похожа на меня, — удивилась Сиена, — и на этих женщин на портретах. Нет, не так. Скорее наоборот: мы похожи на нее. Вот почему он выбрал именно нас. Но кто это?»
Сиена прошла в глубь комнаты. На полках были расставлены женские туфли. Рядом стояли манекены в нарядных платьях. На столике лежал альбом в кожаном переплете. На первой странице было аккуратно вклеено свидетельство о рождении Кристины Габриели Белласар. Ах вот оно что — сестра Дерека.
Родилась четырнадцатого мая тысяча девятьсот тридцать девятого года в Риме.
То есть младше его на год.
Сиена еще раз окинула взглядом фотографии на стене: ни на одной его сестра не запечатлена в пожилом возрасте. С бешено колотящимся сердцем она торопливо перелистала альбом до последней страницы, где обнаружила пожелтевшую вырезку из одной из римских газет. Слава Богу, родители успели выучить Сиену итальянскому языку, так что ей не составило труда прочесть небольшую заметку.
Кристина Габриела Белласар (выходит, она была не замужем) погибла десятого июля тысяча девятьсот шестьдесят девятого года в Риме в результате несчастного случая. Упала с балкона двенадцатого этажа отеля. Значит, Кристине было тогда тридцать лет.
«Столько же, сколько сейчас мне, — спохватилась Сиена. — И женщины на портретах примерно такого же возраста». Охваченная ужасом, она рассеянно блуждала взглядом по комнате и вдруг заметила в углу изящный антикварный столик, а на нем урну. Старинную, вполне возможно, изготовленную несколько столетий назад. На ней была изображена идиллическая картинка: прекрасная девушка возлежит на траве на берегу ручья у опушки живописного леса. Чей прах хранится в этой урне, сомнений не было. Как не было и сомнений в том, что сделает с ней Дерек, если обнаружит в своем святилище. Он не станет ждать завершения второго портрета, а прикончит ее немедленно.