Лига «Ночь и туман», стр. 59
Галлахер шагнул внутрь, от недосыпания у него припухли глаза.
— Ну, где ваш пациент?
Сол прикрыл дверь и запер ее на замок.
Галлахер продолжал говорить:
— Честно говоря, я работаю в Австрии. Наши цюрихские коллеги не возражали против того, что я вмешиваюсь в их юрисдикцию. Но коллеги в Риме предпочитают сами вести игру. Если бы ты согласился на то, чтобы тебя контролировал другой шеф…
— Вы настаивали на этих отношениях. Теперь вы связаны со мной, — сказал Сол. — Я не хочу рисковать, доверяя кому-нибудь еще.
— Так приятно быть популярным. Что у тебя?
Сол провел Галлахера по небольшому коридорчику в спальню.
Увидев того, кто лежал на кровати, Галлахер побледнел:
— Боже мой, не могу поверить! Ты похитил священника! Как, черт возьми, я буду об этом докладывать? И посмотри на его физиономию! Что ты с ним сделал, переехал на грузовике?
— Он не просто священник. Он личный помощник кардинала ватиканской курии.
У Галлахера отвисла челюсть:
— Меня уволят, даже если это сделал ты! Ты превратил мою жизнь…
— Пока вы не начали беспокоиться о своей работе, посмотрите на это, — Сол показал Галлахеру перстень, который Дрю снял с пальца священника.
Галлахер удивленно его рассматривал.
— Шарада начинает разгадываться. Вы уже выяснили, что пытавшиеся убить меня наемники получали деньги через офис в Ватикане. — Сол указал на отца Дуссэлта. — Через его офис. Его шеф — пропавший кардинал, — Сол поднял правую руку священника и закатал рукав пиджака, демонстрируя ножны с пружиной. — Самое обычное снаряжение для священника. Поверьте, он знает, как им пользоваться.
— Продолжай, ты говоришь убедительно.
— Это не только неизвестная нам сеть, но я был прав — она состоит из священников, — сказал Сол. — Они называют себя в честь рубина на их перстнях. Братство Камня.
Галлахер хихикнул:
— Ромул, ты, как всегда, великолепен. Тебе удалось много узнать.
— Но недостаточно. Я говорил вашему человеку по телефону, нужна медкоманда для допроса.
— Мы не знаем, какие вопросы надо задавать.
— А я знаю. Я хочу, чтобы мне дали знать, когда он будет готов, проведу допрос сам, я вытащу из него все, что он знает.
— Что-то не так? С тобой что-то произошло? Твой голос…
— Исчезла моя жена.
— Что?
— Она была со мной, когда мы следили за священником от его квартиры. Он вышел излома. Мы шли за ним по отдельности, чтобы не привлекать внимания, — помня о Дрю и Арлен в ванной комнате, Сол опустил их роль в ночных событиях. — После того как я заполучил его, ожидал увидеть Эрику, — у него перехватило горло, он с трудом продолжал: — она исчезла. Я искал везде. Она пропала. Если священнику известно, почему она исчезла, видит Бог, он мне расскажет об этом. Если с ней что-нибудь случилось, кто бы это ни сделал, он умрет.
Галлахер шагнул назад.
Зазвонил телефон. Сол рванулся к нему.
— Эрика?
— Передай трубку Галлахеру, — сказал мужской голос. Сол закрыл глаза, стараясь скрыть разочарование, и передал трубку Галлахеру.
— Да, поднимайтесь, — сказал тот и положил трубку. Он повернулся к Солу. — Это команда. Они в квартале отсюда. Я не хотел посылать их сюда, не узнав предварительно, в чем дело.
— Теперь вы удовлетворены?
— Спокойно. Помни — я на твоей стороне.
— Правда? Прикажите своей команде приготовить священника. Потом он — мой.
— При других обстоятельствах, — сказал Галлахер, — я бы не стал терпеть твой тон, — он внимательно посмотрел на Сола. — Но я думаю, ты имеешь право. Поспи немного. Тебе надо поесть. Ты ужасно выглядишь.
— Спать? Есть? Какого черта, когда Эрика…
— Сделай это, Ромул. Ты не сможешь для нее ничего сделать, если доведешь себя.
Тут Сол понял, что он уже на пределе. Он глубоко вздохнул:
— Вы правы… Извините.
— За что? На твоем месте я бы лез на стены. Рассчитывай на меня. Я сделаю все, чтобы помочь тебе.
Сол благодарно улыбнулся.
Через пять минут прибыли три человека. Один был щуплый и в очках. Увидев священника с избитым лицом, он поджал губы. Он проверил пульс и зрачки Дуссэлта и повернулся к Галлахеру:
— Его можно отсюда забрать? — Галлахер кивнул.
Двое мужчин шагнули вперед, оба были хорошо сложены.
— Куда его? Обратно в магазин или…
— Вы можете все сделать здесь? — спросил Галлахер. — В другом номере?
— Раньше или позже нам придется сделать снимок его черепа, но я не вижу никаких припухлостей под глазами, так что, возможно, я излишне осторожен. Да, думаю, я могу сделать это в отеле.
— Я уже заказал номер. В конце этого коридора есть свободный. — Галлахер махнул одному здоровяку. — Спустись и зарегистрируйся. Принеси ключ.
Через десять минут команда готова была уходить.
— Мне нужно оборудование из автобуса, — сказал человек в очках.
— Бери все, что нужно, — бросил Галлахер.
Они проверили коридор — он был пуст. Крепкие мужчины подхватили священника. Положив его руки к себе на плечи, они вышли в коридор. Следом вышел человек в очках. Их никто не видел.
Галлахер от дверей повернулся к Солу:
— Запомни, тебе надо отдохнуть. Я позвоню, когда его приведут в норму.
Сол прислонился к стене, от слабости у него подгибались колени.
— Я буду ждать.
16
Дверь в ванную открылась.
— Ты, — сказала Арлен Солу, — последуешь совету Галлахера. Я позвоню дежурному.
— Она воображает себя Флоренс Найтингейл. Если пациенты не принимают ее помощь, она выходит из себя, — сказал Дрю. Сол улыбнулся и устало сел на стул. Арлен сняла трубку телефона.
— Мой приятель редко ест мясо, — сказала она Солу. — Как насчет яиц, булочек и кофе?
— Я и так слишком напряжен, — ответил Сол. — Кофе не надо.
— Молоко, — сказал Дрю, — и фрукты. Побольше фруктов.
Арлен сделала заказ. Сол разглядывал ее. Высокая и гибкая, она напоминала ему Эрику. Но на этом сходство заканчивалось. Волосы Арлен не были такими темными и длинными, как у Эрики. Ее лицо, тоже прекрасное, было более вытянутым. Самая большая разница в глазах. У Арлен они зеленые, а у Эрики — карие.
Эрика.
Чтобы отвлечься, он переключился на Дрю и снова вспомнил Криса
— Ты так и не сказал мне, действительно ли ты священник.
— Нет, — грустно ответил Дрю. — Хотя когда-то я был братом. Ответ застал Сола врасплох:
— Братом? Ты хочешь сказать…
— Я католик. Был монахом. Сол старался говорить спокойно.
— У меня был очень близкий друг, можно сказать, приемный брат, он был католик. Ирландец.
— Я шотландец.
— Мой друг вступил в орден цистерцианцев и шесть лет провел в их монастыре, — сказал Сол.
— Правда? Какое совпадение.
— Да? — напрягся Сол. — В чем?
— Я почти столько же был в монастыре. Но я был в картезианском.
— Да, мой друг рассказывал мне о картезианцах. Он говорил, что его орден суров. Они молчат. Верят в физический труд. Живут в кельях по одному, отшельники, полное одиночество. Он говорил, картезианские монастыри самые суровые.
— Мне нравится покой. Как звали твоего друга?
— Крис.
— Почему он ушел из монастыря?
— Его мучили кошмары. Он постоянно помнил о том, что его вынудили делать до того, как он ушел в монастырь. На самом деле это и заставило его уйти в монастырь.
— Вынудили делать что?
— Им манипулировали и сделали из него наемного убийцу. — Дрю вздрогнул. Его реакция была явной.
— Тебе не понять, но мы с Крисом были сиротами. Приют, где мы воспитывались, был организован на военный манер. Когда мы были еще детьми, нас учили быть воинами. Нас официально усыновил один человек. Его звали Элиот. Он брал нас с собой в путешествия. Покупал сладости. Мы полюбили его.
Солу было трудно продолжать.
— Оказалось, он работал на правительство и усыновил нас, чтобы завербовать для работы в разведке. После того как мы прошли серьезную подготовку, он стал посылать нас на задания. Официально США, конечно, не допускают использования наемных убийц, но мы именно ими и были. Мы считали, что то, что мы делаем, санкционировано властями. Так случилось — мы работали не на правительство, а на Элиота. Мы так его любили, что готовы были сделать все ради него. Он приказывал нам убивать. Это было нужно ему лично. У Криса был стресс, он сломался, не вынес того, что мы делали. Чтобы искупить вину, он ушел в монастырь. Но его преследовали ночные кошмары. Он впадал в транс. Это состояние называется кататоническая шизофрения. Цистерцианцы настаивают на равном участии в труде каждого монаха, но состояние Криса не позволяло ему трудиться. Его попросили покинуть монастырь.