Кровавая клятва, стр. 9

Постоялец в черном галстуке и вечернем костюме, пахнущий лилейным тальком, который сегодня проходил в холле мимо Пита, вывалился из лифта, невидящими глазами взглянул на Хьюстона и Джен и, едва не потеряв равновесие, захлопнул решетку и, спотыкаясь, поплелся в противоположный конец коридора.

— Слишком воображение разыгралось, — рассмеялся Хьюстон и чмокнул Джен.

— Хочешь заняться этим прямо здесь? — ухмыльнулась жена.

Пит покачал головой и повернул ключ в замке. Они вошли в номер. Было темно; лишь из коридора падал луч света, резко очерчивая силуэты вошедших.

— Все дело в том, что меня совершенно не интересует, что там в конце концов наделал Сен-Лоран. Я всего лишь хочу узнать, где же на…

Вспыхнул свет, и Хьюстон осекся, не договорив предложение.

Они оба уставились на кровать. Опершись на подушки, на ней лежал человек и в свою очередь рассматривал супругов.

Лет тридцати пяти, с квадратной челюстью, с тонким носом, и коротко остриженной шевелюрой, зачесанной справа налево мужчина казался больным, наверное потому, что из-за щетины у него был серый цвет лица. Одет он был во все темное: морской свитер, шерстяные брюки и ботинки на каучуковой подметке.

Пораженный Хьюстон почувствовал закипевшую горячечную панику. Слишком много всего свалилось на него одновременно. Вцепившаяся в его руку Джен дрожала от страха. Растерявшийся Хьюстон не знал, как ему поступить, — звать ли на помощь, убежать ли, схватив Джен за руку, звонить ли по телефону, а, может быть, следовало броситься на этого мужчину и начать с ним драться. Воля Пита превратилась в колесо с соскочившим приводным ремнем и крутящимся свободным ходом. Затем оно, это колесо, замедлило движение, остановилось, и Хьюстон, окаменев, застыл.

— Закройте, пожалуйста, дверь, — произнес мужчина глубоким спокойным голосом. Сказал по-английски, хотя и с сильным, но не французским, акцентом.

Слишком много всего. Хьюстон не мог шевельнуться, он задыхался, чувствуя, что не в силах сделать даже вдох.

— Пожалуйста, — повторил мужчина, — дверь закройте.

— Нет, — сказала Джен.

Пит машинально хлопнул дверью, прежде, чем сообразил, что именно он сделал.

— Пит! — закричала Джен и постаралась схватиться за ручку.

Но Хьюстон поднял руку, чем сразу же остановил ее. Он сверкнул на мужчину.

— Ну, закрыл.

Мужчина на кровати смерил его взглядом, а затем медленно выдохнул воздух из легких.

— У вас должно быть классное основание для подобного… — сказал Хьюстон.

— Я вызываю полицию, — бросила Джен. И пошла в другой конец номера.

— Я бы не стал этого делать, миссис Хьюстон.

Когда женщина схватила трубку, мужчина прыжком сорвался с кровати. Глаза Джен расширились от страха. Она стукнулась спиной о стену. Мужчина нажал на рычаг и вырвал трубку из ее руки. Пит прыгнул вперед.

— Черт побери, а ну убери лапы! Я суну эту засраную трубку тебе в!..

Мужчина обернулся к нему и поднял телефон, как дубинку. Хьюстон с ужасом смотрел в самые холодные, самые бесчувственные глаза, которые ему когда-либо приходилось видеть. Он мгновенно остановился. И в отчаянии отступил.

— Не стоит усложнять и без того сложную ситуацию, — произнес мужчина.

— А ну говорите, какого рожна вам нужно?

Мужчина поставил телефон на место.

— Я-то считал, что это и так понятно. Такого же, как и вам. Рожна под названием Пьер де Сен-Лоран.

В мгновение это имя выкинуло из головы Хьюстона все остальные мысли.

— Вы знаете, что мы его разыскиваем?

— Это знают все, — ответил мужчина.

— Но как?..

— Клерк, в бумагах которого вы рылись. У него такая скучная жизнь. Поэтому он развлекается тем, что пускает время от времени различные слухи по нашей деревушке. И вот сегодня двое американцев поставили его в затруднительное положение. Для него ведь имя Сен-Лорана ничего не значит — пустой звук. Но вот старики — те помнили. И хотя прошло тридцать семь лет, упоминание об этом человеке взбудоражило городок. Поэтому нет ничего удивительного в том, что я узнал о ваших поисках.

— Это не дает вам никакого права…

— Миссис Хьюстон, вы ужасно выглядите. Почему бы вам не сесть? Пока мы поболтаем. — Перед этим мужчина употребил слово “старики” и сейчас — “поболтаем”. Идиома была английской, отнюдь не американской.

Хьюстон взглянул на Джен, глаза которой были сейчас не столько напуганными, сколько настороженными. Она держалась от мужчины на расстоянии и обошла стул сзади. На одно-единственное жутковатое мгновение Питу показалось, что она готова распахнуть дверь. Но жена тут же села.

— Вы, наверное, полицейский, — предположил Пит. — Человек…

— …очень заинтересованный — ничего больше. Не стоит напускать таинственности больше, чем это дело заслуживает. Просто я тоже ищу этого человека.

— Почему?

— Не могу ответить на ваш вопрос. Дело крайне деликатное. Личные мотивы.

— Не скажете? Но ведь вы просите помочь?

Мужчина засмеялся, но без намека на радость или облегчение. Звук сильно смахивал на чахоточный кашель.

— Нет, вы не поняли. Именно я хочу предложить вам помощь. Ведь в своих поисках вы зашли в полный тупик. Но я могу помочь вам перелезть через глухую стену.

— Как и почему? Человек вздрогнул.

— Почему? Потому что мои усилия пропадают даром. Вполне возможно, что вы со свежим взглядом на вещи разглядите нечто такое, что ускользнуло от моего внимания. А как? Очень просто. Я дам вам адрес. Есть такой городок — Ронсево. Рю (улица) Габриель. Сто тринадцать.

— Он там живет?

— Никаких вопросов больше. Теперь у вас есть все, что вам необходимо знать.

— И что будет, если я его отыщу?

— Скажете мне.

— Но каким образом я отыщу вас?

— Вам и не придется. Я сам наведаюсь.

Мужчина осторожно двинулся к двери.

— Запомните. Ронсево. Рю Габриель. Сто тринадцать. — Он зажал ручку двери в кулаке. — Мистер Хьюстон. Миссис Хьюстон.

Поклонившись, он выскользнул из двери. Дверь захлопнулась. Щелкнул замок. Пит взглянул на Джек и резко бросился к дверям. Рывком распахнул их. Коридор был пуст.

— Питер, пора с этим делом завязывать.

— Что?

— Я боюсь.

Сосредоточившись на подъезде к повороту, Хьюстон не смог взглянуть в ее сторону. “Ситроен” очень легко повернул и понесся по прямому участку шоссе. Пит опустил стекло и вдыхал свежесть раннего утра — влажную, прохладную. Оторвав взгляд от полей и оград, Пит посмотрел на жену, — она была пепельного цвета.

— Я тоже, — сказал он. — Но это не значит, что надо сдаваться.

— Это простое упрямство.

— Ты чертовски права в этом вопросе. Но больше всего я зол. Вчера утром я проснулся в надежде увидеть могилу отца. Но повсюду, куда бы я не обращался, меня ждал от ворот поворот. Я выслушивал тысячи обоснований того, почему я не могу увидеть могилу отца. На кладбище, например, дражайший Эндрюс счел меня психом ненормальным. Затем я встретился с замечательным священником, который со мной даже разговаривать не захотел. Потом клерк, бумаги которого оканчиваются пятьдесят первым годом. Монсар, изобретающий фантастические истории о сорок четвертом годе. А затем какой-то засранец, прикорнувший на нашей кровати, который, видимо, считает себя полуночным посланником или чем-нибудь в этом же роде.

— Я настаиваю на том, чтобы обратиться в полицию.

— Да ты только поразмысли хорошенько. Мы же с тобой полночи об этом говорили. Копы вполне возможно никогда этого парня не найдут. Но предположим, что все-таки найдут. Единственное, что можно вменить ему в вину — вторжение на чужую территорию. Но нет никакого доказательства, что он вломился в наш номер. Мы проверили наше барахло — ничего не пропало. Поэтому копы захотят узнать, что же он там у нас делал. Что мы с ним обсуждали, о чем говорили. Представь-ка их реакцию, когда они узнают, в чем дело. Исчезнувшая могила. Селянин, испарившийся в сорок четвертом. Будут с нами обращаться, как тот управляющий кладбищем. Решат, что я свихнулся.