Хроники Элении (сборник), стр. 183

— Только не занимай место за столом для бастарда Личеаса, — мрачно проговорил Улэф, проводя пальцем по остро отточенному лезвию топора. — Боюсь, отобью у него весь аппетит.

На следующее утро Кьюрик рано разбудил Спархока и помог ему облачиться в черные доспехи пандионского рыцаря. Затем, со шлемом в руке, тот отправился в кабинет Вэниона дожидаться рассвета и прибытия остальных. Наконец-то настал этот день. День, которого он ждал и к которому стремился больше полугода. Сегодня он сможет увидеть глаза своей королевы, приветствовать ее и присягнуть на верность. Им до такой степени овладело томящее нетерпение, что он стоял и ругался на ленивое солнце, так долго не появлявшееся на горизонте.

— И тогда, Энниас, — пробурчал Спархок, — и ты, Мартэл, вы поплатитесь за все сотворенное вами зло.

— Гвериг случайно не бил тебя по голове чем-нибудь тяжелым? — это спросил вошедший в кабинет Келтэн. Он также был одет в черные пандионские доспехи и нес под мышкой шлем.

— С чего это ты так решил? — отозвался Спархок.

— Ты разговариваешь сам с собой. Большинство людей не страдают этим.

— Ошибаешься, Келтэн. Как раз наоборот.

— Так о чем же ты сейчас беседовал с собой?

— Да так. Я просто предупреждал Энниаса и Мартэла о том, что их ждет.

— Ты же знаешь, что они тебя не услышат.

— Ну и что? Я знаю, что поступаю по-рыцарски, предупреждая их. В конце концов, какое мне дело до того, что они не слышат, главное — я произнес эти слова.

— Меня не беспокоил подобный этикет, когда я гонялся за Адусом, — усмехнулся Келтэн. — Да он этого бы и не понял. Кстати, кому выпадет честь прикончить Крегера?

— Предоставим это тому, кто сделает для нас что-нибудь приятное.

— Справедливо.

Келтэн помолчал, а затем продолжил разговор, но уже серьезным тоном:

— Спархок, ты думаешь, у нас получится? Действительно Беллиом способен исцелить Элану — или мы окажемся в дураках?

— Я думаю, все получится. Мы должны верить в это. Беллиом очень, очень могущественен.

— Ты когда-нибудь, использовал его силу?

— Только однажды. В горах Талесии мне пришлось с его помощью сокрушить гребень горы.

— Зачем?

— Так было нужно. Давай не будем думать о Беллиоме, Келтэн. Это слишком опасно.

Келтэн скептически посмотрел на Спархока, затем спросил:

— Ты позволишь Улэфу немного укоротить Личеаса, когда мы прибудем во дворец? Улэф так радуется, проделывая это с людьми — или, если ты предпочитаешь, я сам бы мог повесить Личеаса.

— Не знаю, — ответил Спархок. — Может быть, лучше подождем и предоставим Элане самой принять решение?

— Зачем беспокоить ее по пустякам? Вероятно, после пробуждения она будет еще слишком слаба, и ты, как ее рыцарь, должен беречь здоровье королевы. — Келтэн прищурился. — Не пойми меня неправильно, Спархок, но Элана — женщина, а все женщины мягкосердечны. Если мы предоставим ей решать это, она может не позволить нам убить его. А я со спокойной душой убил бы этого выродка до того, как она пробудится. Потом мы, конечно, принесем свои извинения, но дело будет сделано.

— Ты просто варвар, Келтэн.

— Я? Да, кстати, Вэнион уже отдал приказ нашим братьям облачаться в доспехи. Мы должны быть готовы к восходу солнца, когда откроют городские ворота. — Келтэн нахмурился. — Однако может возникнуть проблема. Солдаты, что на городских стенах, могут заметить нас и захлопнуть ворота перед нашими носами.

— Так разнесем ворота в щепки, — пожал плечами Спархок.

— Королева будет сердиться, когда узнает, как мы поступили с воротами столицы ее королевства.

— Заставим солдат церкви починить их.

— Это работа для честных людей, а не для этих олухов. Полюбуйся, что они сотворили с мостовой перед нашим замком, прежде чем принять окончательное решение. — Келтэн развалился в кресле. — Мы так долго ждали этого дня, и вот он наступил…

— Да, — согласился Спархок. — И как только Элана поправится, мы сможем отправиться на поиски Мартэла.

Глаза Келтэна заблестели.

— И Энниаса, — добавил он. — Я думаю, мы повесим его прямо под сводом главных ворот Чиреллоса.

— Не забывай все же о том, что Энниас — первосвященник, — произнес с болью в голосе Спархок. — Ты не сможешь с ним этого проделать.

— Но мы же потом извинимся.

— Как же ты предлагаешь все устроить?

— Придумаю что-нибудь позже, — бесцеремонно заявил Келтэн. — Может быть, выдадим это за ошибку или придумаем еще что-нибудь.

Когда взошло солнце, все уже собрались во дворе Замка. Вэнион, с бледным и изможденным лицом, с трудом спускался вниз по ступеням, сгибаясь под тяжестью огромного короба.

— Мечи, — кратко пояснил он Спархоку. — Сефрения сказала, что они нам сегодня понадобятся.

— Может, кто-нибудь понесет их за тебя? — спросил его Келтэн.

— Нет. Это мое бремя. Как только спустится Сефрения, мы выступаем.

Маленькая стирикская волшебница казалась очень спокойной, даже отрешенной, когда появилась из ворот Замка с мечом сэра Гареда в руках. Рядом с ней шел Телэн.

— С тобой все в порядке? — спросил ее Спархок.

— Да. Я готовлю себя для ритуала в Тронной Зале, — ответила она.

— Не исключена возможность сражения, — заметил Кьюрик. — Может, не стоит брать с собой Телэна?

— Я смогу защитить его, — сказала Сефрения, — и его присутствие необходимо. На это есть много причин, но, я думаю, ты не поймешь их.

— Ну что ж, седлаем лошадей и отправляемся, — сказал Вэнион.

По всему двору разнесся звон и скрип тяжелых доспехов, когда сто пандионских рыцарей взбирались в седла своих лошадей. Спархок занял свое обычное место рядом с Вэнионом. Сразу же за ними ехали Келтэн, Бевьер, Тиниен и Улэф, за которыми тянулась длинная колонна рыцарей Пандиона. По короткому сигналу Вэниона два десятка пандионцев отделились от колонны и окружили шпионивших «каменщиков».

— Держите их до тех пор, пока мы не возьмем городские ворота, — приказал им Вэнион. — Затем отведите их в город и присоединяйтесь к нам.

— Да, милорд, — ответствовал сэр Перрейн.

— Ну что ж, — продолжил Вэнион, — я думаю, придется нам прокатиться галопом. Нельзя дать опомниться солдатам в городе и приготовиться к нашему прибытию.

С грохотом понеслась огромная кавалькада черных рыцарей и в считанные мгновения уже достигла Восточных ворот города. Вопреки опасениям Келтэна, солдаты настолько растерялись от внезапного появления столь многочисленного отряда пандионцев, что ворота по-прежнему были открыты.

— Сэры рыцари! — визгливо запротестовал офицер. — Вы не имеете права войти в город без разрешения принца-регента!

— Позволь мне разобраться с этим блюстителем порядка, лорд Вэнион? — вежливо попросил Тиниен.

— Конечно, сэр Тиниен, — кивнул головой Вэнион. — У нас слишком важное дело, чтобы тратить время на пустую болтовню.

Тиниен выехал вперед и обнажил свой меч.

— Приятель, — стараясь говорить как можно дружелюбнее, обратился к офицеру Тиниен, — тебе будет лучше сойти с дороги и пропустить нас. Я уверен, никто из нас не жаждет учинить здесь зла.

— Я запрещаю вам входить в город без специального разрешения принца-регента, — продолжал настаивать упрямый офицер. Бедняга, он, как и многие солдаты церкви, не привык к такому обращению и не догадывался, что его права могут оспаривать.

— Это твое последнее слово? — с сожалением спросил Тиниен.

— Да.

— Что же, тогда это твое решение, — вздохнул Тиниен, поднялся в стременах и изо всех сил рубанул мечом по несговорчивому офицеру.

Поскольку тот и в мыслях не мог себе предположить, что кто-то смеет оказать ему столь дерзкое неповиновение, то даже и не пошевелился, чтобы защитить себя. На его лице так и застыло выражение удивления, когда тяжелое широкое лезвие меча сэра Тиниена ударило наискось меж его шеей и плечом и рассекло наискось его тело. Кровь фонтаном хлынула из ужасной раны, и несчастное тело тут же обмякло и безвольно повисло на мече. Тиниен опустился в седло, высвободил ногу из стремени и сильным ударом освободил лезвие от того, что осталось от упрямого офицера.