Элрик — Похититель Душ (сборник), стр. 144
За спинами занятых схваткой демонов Элрик увидел Джагрина Лерна, который стремглав припустил в свой дворец. Надеясь, что вызванные им существа задержат Герцогов Ада, Элрик, минуя эту кипящую массу, направил своего коня на ступени.
Элрик и Мунглам ворвались в дверь — охваченный ужасом теократ улепетывал от них со всех ног.
— Твои союзники не так сильны, как ты думал, Джагрин Лерн! — закричал Элрик, преследуя врага. — Эх ты, безмозглый выскочка! Неужели ты думал, что твои жалкие знания могут сравниться со знаниями мелнибонийца?!
Джагрин Лерн бросился вверх по винтовой лестнице, прыгая через ступеньки и боясь обернуться.
— Подождите! Подождите! — захлебывался он рыданиями. — Не бросайте меня!
— Ты думаешь, что эти птицеголовые одолеют Герцогов Ада? — прошептал Мунглам.
Элрик отрицательно покачал головой.
— Нет, я не жду от них этого. Но если я прикончу Джагрина Лерна, то, по крайней мере, некому будет вызывать сюда демонов.
Он дал шпоры нихрейнскому жеребцу, и тот устремился по ступеням за теократом, который, слыша стук копыт за своей спиной, бросился в комнату. Элрик услышал звук задвигаемой щеколды. Одного удара Буревестника хватило, чтобы дверь открылась. Элрик оказался в маленькой комнате, но Джагрина Лерна там не было.
Элрик спешился и, подойдя к маленькой двери в дальнем углу комнаты, опять ударом меча снес ее. За дверью он увидел узкую лестницу, ведущую наверх, судя по всему, в башню.
Теперь он может отомстить своему врагу, думал Элрик, подходя к еще одной двери на вершине лестницы. Он размахнулся и нанес удар мечом, но дверь выстояла.
— Проклятие! Она заговорена! — сквозь зубы проговорил Элрик.
Он хотел было нанести еще один удар, но тут услышал снизу взволнованный крик Мунглама:
— Элрик, они разделались с птицеголовыми! Они возвращаются во дворец!
Это означало, что ему пока придется отказаться от поисков Джагрина Лерна. Он метнулся вниз по ступеням, в комнату, а оттуда на лестницу. В зале он увидел текучие формы нечестивой троицы. Посреди лестницы стоял дрожащий от ужаса Мунглам.
— Буревестник, — сказал Элрик, — пора вызывать твоих братьев.
Меч шевельнулся в его руке, словно выражая согласие.
Элрик начал распевать руну, от которой мучительно сводило язык и пронзала голову боль, — ту самую руну, которую узнал от Сепириса.
Буревестник подвывал в такт его пению, а потрепанные в схватке Герцоги Ада, приняв разные формы, начали угрожающе надвигаться на Элрика.
И тут в воздухе вокруг него стали появляться какие-то неясные очертания — они присутствовали в этом измерении только частично, частично оставаясь в своем — в измерении Хаоса. Он видел, как они двигаются, и вдруг понял, что воздух наполнен миллионом мечей, и каждый из них — точная копия Буревестника.
Элрик инстинктивно выпустил из руки свой клинок и швырнул его в направлении остальных. Он повис перед ними в воздухе, и они, казалось, приняли его.
— Веди их, Буревестник! Веди их против Герцогов Ада, иначе твой хозяин погибнет и ты уже больше не выпьешь ни одной человеческой души!
Туча мечей зашуршала и испустила страшный стон. Герцоги бросились вверх на альбиноса, и он отступил перед злобной ненавистью, исходящей из этих меняющихся форм.
Элрик бросил взгляд вниз и увидел Мунглама, который лежал на шее своего коня то ли убитый, то ли потерявший сознание. А потом мечи ринулись на наступающих Герцогов Ада, и голова у Элрика закружилась при виде миллиона клинков, вонзающихся в материю, из которой состояли тела адских слуг.
Звуки неистовой схватки наполнили его уши, от жуткого зрелища сражения взгляд его помутился. Без энергии, которая обычно поступала к нему от Буревестника, он сразу же ослабел, утратил жизненные силы. Он почувствовал, как дрожат и подгибаются его колени. Он ничем не мог помочь братьям своего Черного Меча, схватившимся с Герцогами Ада.
Его сознание отключилось, поскольку он понимал, что если и дальше будет оставаться свидетелем этого ужаса, то полностью потеряет разум. Но тут он, к счастью, почувствовал, как пустота заполняет его мысли, а потом он провалился в небытие.
Глава пятая
Тело его зудело, рука и спина болели, запястья словно сжигал огонь. Элрик открыл глаза. Напротив себя он увидел Мунглама — тот был прикован цепями к стене. В центре помещения горел тусклый огонь. Элрик, почувствовав боль в колене, опустил глаза и увидел Джагрина Лерна.
Теократ плюнул в него.
— Значит, я проиграл, — сказал Элрик глухим голосом. — А ты торжествуешь победу.
Но на лице Джагрина Лерна вовсе не было видно торжества. Его глаза по-прежнему горели ненавистью.
— Ах, как я покараю тебя, — сказал он.
— Покараешь? Значит?.. — Элрик почувствовал, как зачастило его сердце.
— Твое последнее заклинание оказалось успешным, — угрюмо сказал теократ, отворачивая свой взгляд к жаровне. — И твои, и мои союзники исчезли, и все мои попытки связаться с Герцогами Ада оказались тщетными. Ты воплотил в жизнь свою угрозу… вернее, это сделали твои прихвостни. Ты навсегда отправил их назад в Хаос.
— А мой меч — где он?
Теократ зловеще ухмыльнулся.
— Это единственное, что меня радует. Твой меч исчез вместе со своими братьями. Теперь ты слаб и беспомощен, Элрик. Теперь я могу до конца жизни терзать и мучить тебя.
Элрика ошеломили эти известия. Одна его часть торжествовала — Герцоги Ада изгнаны. Другая его часть скорбела о потере меча. Как справедливо заметил Джагрин Лерн, без меча Элрик беспомощен — его альбинизм лишал его сил. У него уже мутилось в глазах, и он чувствовал, что тело не слушается его.
Джагрин Лерн посмотрел на него.
— Пока ты можешь вкусить несколько относительно спокойных дней без мучений, но я хочу, чтобы ты знал о том, что ожидает тебя впереди. Я должен уйти, чтобы отдать приказы флоту, который готовится к решительному сражению с Югом. Сейчас я не буду тратить время на примитивную пытку, потому что хочу придумать что-нибудь более изысканное. Я клянусь, ты будешь умирать у меня долгие годы.
Он вышел из темницы, и Элрик услышал, как хлопнула дверь и Джагрин Лерн за ней отдает приказы стражникам:
— Пусть жаровня горит во всю силу, я хочу, чтобы они мучились от жара, как души проклятых в аду. Есть им давайте раз в три дня. Скоро они начнут умолять о глотке воды. Давайте им ровно столько, чтобы не сдохли. Они заслуживают наказания гораздо худшего, и они его получат, когда у меня появится время подумать над этим.
День спустя началась настоящая агония. Влага покинула их тела вместе с потом. Языки у них распухли, они непрестанно стонали, понимая, что нынешние их мучения — ничто рядом с тем, что ждет их впереди. Ослабевшее тело Элрика никак не реагировало на его попытки разорвать связывавшие его путы, и наконец его мысли притупились окончательно, страдания стали постоянными и привычными, а время словно остановилось.
Потом из своего мучительного полузабытья он услышал голос — знакомый, исполненный ненависти голос Джагрина Лерна.
В темницу вошли и другие люди. Он почувствовал, как его подняли и понесли, и застонал от боли.
Потом он услышал какие-то бессвязные фразы, непонятные слова, произносимые Джагрином Лерном.
Его отнесли в какое-то темное помещение, которое раскачивалось, причиняя мучительную боль его обожженной груди.
Немного спустя он услышал голос Мунглама и напрягся, чтобы разобрать слова.
— Элрик! Что происходит? Я готов поклясться, что мы в море, на корабле.
Элрик безучастно пробормотал что-то в ответ. Его больное тело слабело быстрее, чем тело здорового человека. Он подумал о Заринии, которую ему уже не суждено увидеть. Он понимал, что не узнает, кто победит в конечном счете — Закон или Хаос, сможет ли Юг отразить удар теократа.
Все эти вопросы снова возникли в его затухающем сознании.
Потом он получил немного еды и воды и чуть ожил. Наконец он открыл глаза и увидел улыбающуюся физиономию Джагрина Лерна.