Давно пропавший, стр. 3
– Я думал об этом. Просто... просто не смог себя заставить.
Он достал из кармана рубашки пачку сигарет.
Как только брат чиркнул спичкой, у нашего столика появилась официантка.
– Извините, сэр. Здесь курить не разрешается.
Грубое лицо Пити окаменело.
– Ладно.
– Что прикажете?
– У вас это лучше получается.
– Как?..
– Сэндвичи с ветчиной, – сказал я официантке, чтобы разрядить ситуацию.
Пити нервно сунул сигареты обратно в карман.
– Пару бутылок "Будвайзера".
Когда она отошла, я посмотрел вокруг, стараясь убедиться, что посетители располагаются достаточно далеко и не слышат нашего разговора.
– Ты имеешь в виду – не смог себя заставить вернуться?
– Тот человек... он постоянно твердил, что мама и отец никогда не примут меня назад.
– Что?!
– После того, что он сделал со мной... Он говорил, что я буду отвратителен своим родителям и они...
Я почувствовал, как меня охватывает глубокая печаль.
– Отрекутся от тебя? Они бы никогда так не поступили.
– Теперь мне это понятно. Но когда я убежал... скажем так, я был не в себе. Меня держали под замком, да еще и под землей.
– Боже...
Лицо брата исказилось:
– Я семь лет не видел белого свет. Когда выбрался на волю, мне потребовалось время, чтобы разобраться, что к чему.
– Но чем же ты занимался?
Пити покосился на меня:
– Бродяжничал. Работал на стройках. Водил грузовики. Всего понемногу. Вскоре после того, как мне исполнился двадцать один год, случилось ехать по трассе в Коламбус. У меня хватило духу заехать в Вудфорд и бросить взгляд на наш дом.
– К тому времени мы его уже продали.
– Да, мне так и сказали.
– А отец умер.
– Об этом я тоже услышал. Никто не помнив, куда переехали миссис Дэннинг и ее сын Брэд.
– Мы жили в Коламбусе, у родителей мамы.
Пити удрученно покачал головой:
– Так близко. Я не знал девичьей фамилии матери, поэтому не мог разыскать ее.
– Но ведь полиция наверняка сумела бы помочь тебе найти нас.
– И задала бы кучу вопросов, на которые я не хотел отвечать.
– Они арестовали бы мужчину и женщину, похитивших тебя.
– Да какую пользу мне это могло принести? Я бы обрек себя на адовы муки. Пришлось бы давать показания. Газеты, телевидение... для них эта история – сущий клад. – Он беспомощно махнул рукой. – Я себя чувствую так, будто...
– Теперь с этим покончено. Постарайся обо всем забыть. Ты ни в чем не виноват.
– Мне до сих пор кажется...
Пити хотел подобрать слова, но замолчал, потому что официантка принесла пиво. Сделав большой глоток из бутылки, он заговорил о другом:
– Как там мама?
Вопрос меня озадачил.
– Мама?
– Да, как у нее дела?
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями и ответить:
– Она умерла в прошлом году.
– Что?!
– Рак.
– Ох...
У Пити стало такое лицо, будто его ударили. Он смотрел на бутылку в руке, но, похоже, видел что-то совсем другое.
4
Когда я вошел в кухню, обычно приветливое лицо Кейт показалось мне напряженным. Она мерила шагами помещение, а пальцы ее то и дело нервно пробегали по длинным белокурым локонам.
Потом Кейт увидела меня и облегченно вздохнула.
– Он только что вошел. Я перезвоню.
Я улыбнулся, когда она повесила трубку.
– Где ты был? Тебя все обыскались. Люди волнуются, – сказала Кейт.
– Волнуются?
– У тебя после полудня были назначены важные встречи, но ты на них не явился. В офисе думали, что ты попал под машину или...
– Все отлично. Я просто совсем забыл о времени.
– ...на тебя напали хулиганы, или...
– Все даже лучше, чем отлично.
– ...случился сердечный приступ...
– У меня замечательные новости.
– ...или бог знает что еще. Ты же у нас мистер Надежность. Уже почти шесть, а так мне и не позвонил, не сообщил, что все нормально и... Да от тебя спиртным пахнет! Пил, что ли?
Я улыбнулся шире.
– Еще бы.
– Днем? Наплевав на встречи с клиентами? Да что с тобой происходит?
– Я же тебе говорю: у меня замечательные новости.
– Какие еще новости?
– Пити нашелся!
Кейт недоуменно посмотрела на меня.
– Кто... – начала она и внезапно все поняла. – Боже милосердный, не хочешь же ты сказать, что нашелся... твой брат?
– Вот именно.
– Но... ты ведь говорил, что он наверняка умер?
– Я ошибался.
– Ты уверен, что это именно твой брат?
– Конечно. Он рассказал мне веши, о которых мог знать только Пити. Это Пити!
– И он действительно здесь? В Денвере?
– Даже ближе. У парадного крыльца.
– Что? Ты оставил его на улице?
– Я не хотел, чтобы он свалился на тебя, как снег на голову. Решил тебя подготовить.
Я вкратце рассказал, как мы с ним встретились.
– Детали – позже, когда будет время. Да, вот что главное: ему выпало пройти через ужасные испытания.
– Тогда нечего держать его у крыльца. Ради бога, идем за ним.
В этот момент в дом с заднего двора вбежал Джейсон. Ему исполнилось одиннадцать, но для своих лет он был невысок и поэтому очень походил на того, давно пропавшего, девятилетнего Пити. Пластинки на зубах, веснушки, очки, такой же худой...
– О чем шумим? Ребята, вы что, чего-то не поделили?
– Как раз наоборот, – ответила Кейт.
– Что случилось?
Я посмотрел на Джейсона и вспомнил, что Пити в детстве тоже носил очки. У человека, который ждал у крыльца, очков не было.
Внезапно я почувствовал, как в желудке закололо тысячами острых иголок.
Неужели меня одурачили?
Кейт наклонилась к Джейсону:
– Помнишь, мы говорили тебе, что у папы был брат?
– Конечно. Папа рассказывал про него в телевизионной передаче.
– Он пропал, когда был маленьким мальчиком, – добавила Кейт.
Джейсон напряженно кивнул.
– Мне про это приснился страшный сон.
– Так вот, больше ты страшных снов про это не увидишь, – сказала Кейт. – Угадай почему? Сегодня он вернулся. Готовься с ним встретиться.
Джейсон просиял:
– Правда? А когда?
– Как только мы откроем парадную дверь.
Я пытался сказать жене что-то по поводу очков Пити, но она уже шла к двери. Еще через несколько мгновений она ее открыла.
Не знаю, кого жена ожидала увидеть, но сомневаюсь, что неряшливо одетый мужчина у крыльца совпадал в ее сознании с идеализированным образом давно пропавшего брата. Он стоял, курил и любовался усаженной деревьями лужайкой перед домом. Рюкзак лежал у его ног.
– Пити? – позвала Кейт.
Он обернулся, неловко шаркнув подошвами грубых ботинок.
– Думаю, теперь "Питер" будет звучать более подходяще. По-взрослому, так сказать.
– Пожалуйста, заходи.
– Благодарю.
Он посмотрел на недокуренную сигарету, заглянул в дом, оторвал тлеющий кончик, а окурок засунул в карман рубашки.
– Надеюсь, ты сможешь остаться на ужин, – сказала Кейт.
– Не стоит из-за меня тратиться.
– Ерунда. Мы так счастливы тебя видеть.
– Сказать по правде, ужину я был бы рад. Уж и не помню, когда в последний раз ел что-то домашнее.
Кейт с гордостью указала на нашего сына:
– Это Джейсон.
– Привет, Джейс, – пожав мальчику руку, сказал человек, представившийся моим братом. – Играешь в бейсбол?
– Да, – ответил Джейсон. – Но у меня не очень хорошо получается...
– В твои годы со мной было то же самое. Слушай, после ужина мы с тобой поиграем в мяч. Как тебе идея?
– Отличная!
– Ну, хватит стоять на крыльце. Заходите, – поторопила Кейт. – Я приготовлю что-нибудь выпить.
– Если можно, пиво.
Незнакомец, назвавший себя Пити, направился к двери. Но до того как он переступил порог, я успел спросить:
– Ты носишь контактные линзы?
Он удивленно поднял брови.
– Нет. А почему ты спрашиваешь?
– В детстве ты носил очки.