Столицы. Их многообразие, закономерности развития и перемещения, стр. 53

Нетрудно заметить, что три последних обсужденных нами стратегии представляются в наибольшей степени рецессивными и воспроизводящими некоторыми своими чертами логику переноса в деспотических государствах древнего мира, описанных нами выше.

Стоит также обратить внимание на то, что стратегии интеграции и дезинтеграции также не являются взаимоисключающими и некоторые переносы могут быть мотивированными сразу обеими группами причин. Можно даже сказать, что большинство переносов были многоаспектными и учитывали как аспекты интеграции, так и дезинтеграции.

Например, в случае переноса столицы Петром Великим сыграли роль сразу три фактора: закрепление территориальных завоеваний в Северной войне, маргинализация старых московских элит, утверждение новой цивилизационно-культурной принадлежности и цивилизационной ориентации на Западную Европу, модернизационный проект нового видения государства. Новая столица предлагала новую и особую модель развития всей страны.

Тем не менее далеко не все мотивы переноса столицы могут быть совместимыми. Мы видели это на примере переноса столицы в Константинополь, который разные историки объясняют разными группами причин: религиозными, экономическими или военными. Эти причины не вполне совместимы друг с другом: не существует среднего арифметического между ними, так как эти параметры находятся в разных плоскостях, даже если бы поддавались идеальному воплощению на карте. Религиозная мотивация переноса – отказ от язычества – не может объяснить географии такого переноса. Религиозная мотивация является необходимой, но недостаточной для такого объяснения. Экономическая причина могла бы быть актуальной, но не была, так как хлеб теперь доставлялся в Рим не из Причерноморья, а из Египта. Поэтому мы пришли к выводу, что главным резоном здесь все-таки были военно-оборонительные соображения.

В некоторых случаях решения были продиктованы конкретными военными или политическими обстоятельствами. Так как конфигурация границ и государств меняются, то часто бывает необходимо установить новый центр власти и силы, так как центры со временем имеют естественную тенденцию смещаться к периферии. Но, как мы уже могли убедиться, даже капризы правителей могли быть укоренены в интересах и нуждах нации и самые казалось бы иррациональные из них могли иметь вполне рациональные основания. В некоторых случаях скрытые причины и цели укрепления личной власти и богатства не отменяют актуальности официально заявленных причин. Таким образом, разные мотивы переноса столиц не обязательно исключают друг друга.

Бюджет и оценки общей стоимости переносов столиц

Бюджет переноса столицы является одним из главных практически во всех дискуссиях на эту тему, которые ведутся в разных странах. Проекты подобного рода являются чрезвычайно дорогостоящими и во многих странах окончательное решение о переносе столичных функций часто определяется наличием или доступностью средств на это мероприятие.

Вопросы финансирования столиц и их переносов обсуждаются в ряде работ. Учитывая специальный характер этой темы, мы опишем только несколько схем финансирования, которые были использованы в разных странах.

Известные модели финансового обеспечения подобных проектов чрезвычайно разнообразны. В большинстве случаев речь идет о сочетании публичных и частных фондов с преимущественным участием государственных средств, выделяемых национальным правительством. Свою лепту в строительство нового города во многих случаях вносило не только центральное, но и региональные правительства и администрации. Такие схемы с преимущественным участием государственного финансирования были приняты, например, в Казахстане, Малайзии, Германии и во многих других странах. В случае Казахстана и Малайзии большое участие в проекте приняли также национальные нефтегазовые и энергетические монополии.

В ряде случаев страны прибегали также к помощи зарубежных правительств или брали крупные займы (например, в Танзании). Перенос столицы Афганистана, например, опирается на финансовую помощь нескольких зарубежных стран и партнеров (наибольшую часть средств дали японское правительство и японские инвесторы). То же относится, например, к финансированию вновь создаваемой столицы Южного Судана, весь бюджет которого значительно ниже тех средств, которые планируется потратить на перенос столицы. Правительства некоторых африканских стран были вынуждены пойти на политический компромисс, заимствуя средства у Южно-Африканской республики. Во многих случаях были выпущены специальные долгосрочные бонды для финансирования этих проектов, происходила продажа земли крупным частным застройщикам (Gordon& Seasons, 2009).

Информация по поводу стоимости многих переносов столиц не доступна или не вполне доступна для исследователей и наблюдателей и не всегда достоверна. Как правило, особенно сложно оценить размеры частных фондов, но разноречия вызывает и оценка государственных фондов (например, в случае Казахстана). В целом существует тенденция к приуменьшению этих расходов как со стороны государства, так и со стороны корпораций и частных интересов.

Помимо умышленных подтасовок существуют и объективные сложности с пониманием структуры бюджетных расходов.

Многие категории расходов на перенос столицы не специфицируются или переквалифицируются в другие категории. Например, в Танзании стоимость аэропортов и транспортной системы, обслуживающих столицу, не включалась в общую смету расходов, относимых к переносу столицы.

В некоторых случаях бывает чрезвычайно трудно с высокой степенью точности оценить, являлась ли определенная категория расходов адресной, то есть была ли она частью бюджета на национальное развитие или его нужно атрибутировать более непосредственно проекту переноса столицы. В большинстве случаев также бывает непросто оценить окончательную и полную стоимость таких проектов, так как здания и инфраструктура часто сдавались в эксплуатацию до полного завершения строительных работ. Не удивительно, что многие цифры и количественные показатели отдельных категорий расходов основаны на оценках специалистов и являются весьма приблизительными.

Некоторые цифры, собранные автором книги из разных источников, приведены в таблице (таблица 4). Понимание сравнительных масштабов этих проектов также потребовало соотнесения абсолютных цифр расходов с соответствующими доходами стран, то есть ВНП. Поэтому расходы представлены также в качестве процента по отношению к соответствующему ВНП государств, предпринявших эти проекты, на год начала строительства. Для сравнительных целей все эти расходы переведены в доллары США.

Как можно видеть, стоимость проектов часто составляла значительную долю ВНП различных государств. Например, строительство Бразилиа едва не разорило страну и обходилось казне около 3 % ВНП в течение всего периода строительства новой столицы. Наиболее экономичными из этих проектов кажутся переносы столиц в Канаде и Казахстане, где правительства переезжали в относительно небольшие, но уже существующие города – Оттаву и Целиноград.

Гораздо сложнее квантифицировать некоторые другие категории стоимости, которые вообще не попадают в разряд расходов. В этом смысле можно сказать, что реформа политического центра имеет немало общего с попытками внедрения инноваций в различных системах технологического развития. Новая столица в чем-то сопоставима с новой технологией не только в плане дороговизны, но и в связи с тем, что она идет вразрез с множеством привычек и интерций, встроенных в сложившуюся социальную систему.

Для описания сложностей внедрения и адаптации новых технологий экономисты пользуются термином «эффект блокировки» (lock in effect) [33]. Этот эффект объясняет технологический консерватизм, который на много десятилетий может оттягивать принятие более оптимального технологического решения. То же самое, по-видимому, относится и к новым столицам, даже в тех случаях, когда преимущества нового места и резоны для перемещения вполне очевидны и не требуют дополнительных аргументов. Тем не менее государства, как правило, отказываются от более рационального решения и от оптимальной в географическом и демографическом плане точки пространства, так как старая столица успела обрасти транспортными сетями, а также культурным, символическим и сетевым капиталом, что делает принятие такого решения не только дорогостоящим, но и психологически сложным решением. Эффект блокировки может оказываться, таким образом, частью эффектов колеи (path dependence).