Столицы. Их многообразие, закономерности развития и перемещения, стр. 43
В качестве нового идеального места для воплощения этой идеи было избрано место на правом берегу реки Ориноко, между ее притоками Каура и Аро, примерно в 700 км к югу от Каракаса в штате Боливар. Специальная парламентская комиссия, которая разрабатывает закон о новой столице, предложила назвать ее Сьюдад-Либертадом, или Городом Свободы. О преимуществах, которые ожидают жителей будущей столицы, в интервью венесуэльской газете «Ла Расон» рассказал председатель парламентской комиссии X. Мануэль Сантьяго де Леон. По его словам, это будет самый современный город на земле, отражающий прогресс, которого достигла реформирующаяся Венесуэла.
На возведение столицы будут затрачены многомиллиардные средства, как отечественные, так и зарубежные. Сьюдад-Либертад видится проектировщикам как урбанистический центр континентального масштаба, как своего рода «оживленный перекресток» южноамериканской интеграции (Zurga, 2011; Poliszuk, 2004).
Проблемы с трудоустройством будущих жителей планируется решить за счет рабочих мест в добывающей промышленности. На левом берегу Ориноко в подземных толщах таятся огромные запасы нефти, а в горных кладовых штата Боливар обнаружено множество других полезных ископаемых, от золота до железной руды. По проекту, под рекой Ориноко будут проложены тоннели, которые свяжут новую столицу с Бразилией железной дорогой и с соседними штатами Венесуэлы – современными автострадами.
Для решения проблем с питьевой водой от реки Каура планируется провести акведук, способный обеспечить нужды будущей многомиллионной столицы. Современный аэропорт будет принимать несколько сот лайнеров ежедневно, а речной порт станет воротами в Карибское море. Проект планировалось финансировать за счет нефтяных супердоходов Венесуэлы (Zurga, 2011; Poliszuk, 2004).
Сейчас помимо этого Боливарского проекта обсуждаются и другие кандидатуры на статус новой столицы, в том числе город Кабрута в самом центре страны.
В 1980-е годы молодой президент Перу Алан Гарсиа Перес в рамках целостной программы экономических и социальных реформ, направленных отчасти на ограничение импорта и развитие экспортной индустрии, предложил разгрузить Лиму и перенести столицу страны с побережья в Анды, в город Уанкайо. Одной из задач молодого президента было также создание в лице переноса столицы крупного государственного проекта, который мог бы обеспечить занятость населению. Кроме того Лима постоянно территориально розрасталась и только за 10 лет (с 1965 по 1975 год) поглотила 14 тыс. гектаров наиболее ценных орошаемых земель в долине реки Римак. Этот рост необходимо было остановить. Эксперты также указывают на высокую сейсмическую опасность Лимы, которая вошла в число городов-бомб с часовым механизмом (список американского сейсмолога Роджера Билхэма).
Однако непопулярность программы экономических реформ президента Гарсиа, которые вызвали колоссальную инфляцию и обнищание масс населения, надолго привели к дискредитации этой идеи (Richardson, 2003). Перес вновь пришел к власти в Перу уже не столь молодым человеком, но идея переноса столицы пока им не поднималась.
В 2007–2008 году в Боливии, самой бедной латиноамериканской стране, началась своего рода «столичная война» с многомиллионными митингами протеста. Страна оказалась расколотой на два лагеря: сторонников переноса столицы в Сукре, который является первой и официальной столицей страны, и сторонников сохранения фактической столицы страны в Ла-Пасе, самом крупном городе государства. В настоящее время в Сукре находится только конституционный суд, а парламентские и исполнительские функции власти сосредоточены в Ла-Пасе. Сторонники Сукре выказывают недовольство концентрацией столичных полномочий в Ла-Пасе и считают необходимым перенос столицы в центр страны; их поддерживают многие сторонники конституционной автономии всего центрального региона, богатого природными ресурсами.
Ла-Пас является базой поддержки президента страны Эво Моралеса и его левого Движения за социализм. Эво Моралес, первый индейский президент страны, назвал сторонников Сукре сепаратистами, разрушающими единство государства, а также «олигархическими остатками белой элиты, которая годами доминировала и грабила Боливию». Новая конституция, принятая только четырьмя из девяти штатов страны, сохранила фактические столичные полномочия за Ла-Пасом.
Боливийская «битва за столицу» кажется классическим примером того, как политические и имущественные интересы оказываются воплощенными в географических категориях (McDonnell&Ordonez, 2007).
С 1838 года, когда Гондурас стал независимым и отдельным государством, столица страны в течение некоторого времени перемещалась между старой колониальной столицей Комаягуа и Тегусигальпой. В 1880 году президент страны Марко Сото провозгласил Тегусигальпу новой постоянной столицей государства.
Обычно ссылаются на две мотивировки этого переноса: разруха в Комаягуа в результате гражданской войны и личный интерес президента, которому принадлежала часть американской компании по добыче серебра, находившейся неподалеку от Тегусигальпы. Марко Сото необходимо было совмещать свою политическую деятельность с деловой активностью в качестве партнера в этой компании. Иногда ссылаются и на другие личные мотивы этого решения.
В целом модель этого переноса соответствует логике перемещения из старой колониальной столицы на новое место с целью новой национальной интеграции, хотя этот мотив здесь не был специально акцентирован. Примечательно, что в период формирования несостоявшейся федерации центрально-американских республик (в составе Сальвадора, Гватемалы и Гондураса) в 1921 году Тегусигальпа избиралась в качестве их федеративной столицы, что указывает на высокий региональный интеграционный статус города. Во времена испанского владычества этот город уже стал наиболее экономически важным гондурасским центром. Эти причины указывают на важные соображения, связанные с аспектами национального строительства.
Причиной для строительства новой столицы Белиза, города Бельмопан, послужило практически полное разрушение прежней столицы страны, города Белиза, ураганом в 1961 году. Решение о строительстве новой столицы было принято в 1962 году. Бельмопан был построен в центре страны, вдали от побережья и опасных тропических циклонов, на расстоянии 87 км на запад от старой столицы, с 1967 по 1970 год (Kearns, 1973).
Та же причина переноса выдвигается сегодня и на Гаити, столица которого Порт-о-Пренс была на 75 % разрушена землетрясением в 2010 году. Сейсмологи полагают, что настоящую столицу ожидает еще более мощное землетрясение в течение следующих 20 лет. Ряд специалистов и политиков, в том числе Бернхардт Этхарт, который возглавляет правительственный институт по земельным реформам, и ряд исследовательских институтов, выдвинули предложение о строительстве новой столицы страны подальше от побережья.
Экономист Тайлор Коэн выдвинул в качестве кандидата на эту роль город Кап-Аитьен. Задачи нового города, согласно их замыслам, должны быть сопоставимы с задачами новой столицы Бразилии – создание новых рабочих мест и экономическое возрождение страны. Некоторые другие экономисты и урбанологи считают, что Гаити нужен новый «чартерный город», который бы управлялся третьей страной. Он должен быть построен с нуля и должен руководствоваться правилами особой хартии. Моделью такого «чартерного города» они считают опять же Гонконг в Китае.
Постсоветские страны
В постсоветском контексте обсуждения возможных переносов столиц прослеживаются общие темы национальной консолидации, децентрализации, а в некоторых случаях озвучиваются также темы деколонизации, хотя и заметно меньше, чем в уже описанных нами регионах.
После распада Советского Союза пять центральноазиатских республик получили государственную независимость. Спецификой среднеазиатских республик было то, что в досоветский период многие из них не имели собственной государственности и в наименьшей степени были готовы к независимости по сравнению с другими республиками СССР. Уникальность Казахстана при этом состояла еще и в том, что к моменту распада Советского Союза титульная нация этой республики, казахи, не были большинством населения в своей стране (Wolfel, 2002).