Дорога дорог, стр. 4

Впервые про Развилку, как и про многое другое, Мгал услышал от старого Менгера более трех лет назад, и теперь, оглядывая окрестности – иссеченную трещинами и все же непреодолимую стену Меловых утесов; наполовину скрытую гигантскими глыбами песчаника Осевую дорогу, словно ручей в озеро вливающуюся в просторную котловину; вырывающийся из теснины и сбегающий к зеленым болотистым равнинам Скальный проход, – оглядывая все это, он вспоминал своего наставника и испытывал почти те же чувства, что и на Орлином перевале. Один из немногих, а может, и единственный из своих земляков, живущих за Облачными горами, он не только решился покинуть родное селение, но и повторил путь Менгера, – путь, о котором любому его соплеменнику даже думать было тошно. За годы пути он столько увидел и узнал, что если и не суждено ему было достичь своей цели, не суждено выполнить поручение Менгера – старик предупреждал, что это едва ли в человеческих силах, – все равно сожаления о совершенном никогда не посетили бы его… Даже не повстречай он Менгера, дорога рано или поздно позвала бы его. И он, повинуясь этому зову, все равно покинул бы родной дом.

– Они и правда уходили недалеко и вернулись с добычей, – прервал Эмрик размышления Мгала. – Похоже, стрелы, сделанные твоими руками, летят в цель без промаха.

Чернокожие, появившиеся на вершине утеса, приветствовали своих товарищей радостными восклицаниями. Гуг тащил на плечах агурти – большую каменную ящерицу, считавшуюся у барра отменным лакомством, Гиль, скалясь во весь рот, скакал рядом, неуклюже размахивая тяжелым арбалетом.

– Твои стрелы летят на триста шагов, они дробят камень! Если бы у нас было оружие Белых дьяволов, ни один из них не ушел бы живым из нашей деревни! – восторженно заявил Гуг, скидывая свою ношу у ног Мгала.

– Дробят мягкий песчаник, но кто знает, удастся ли им пробить металлический панцирь? К тому же сделать такой арбалет не под силу ни одному из известных мне племен, самострелы северных рудознатцев не идут с ним ни в какое сравнение, – отозвался Мгал. – Молодец Гиль, что сообразил подобрать его и утащил, как и тебя, в свое убежище. Зря только выкинул поразившую тебя стрелу – она послужила бы мне образцом, и моя работа была бы более совершенной.

– Она и так… – начал было Гиль, но Эмрик прервал его:

– Погоди. Мы позвали вас для того, чтобы сообщить о появлении людей на дороге. Посмотрите, это и есть один из отрядов Белых Братьев?

Пять дней шли они по следам шайки, разорившей деревню Гута и Гиля. Дважды еще встречались им дотла сожженные поселения чернокожих, и трижды теряли они следы преследуемых, смешавшиеся со свежими следами других отрядов, посланных Белым Братством на земли барра. Разбойничьи шайки возвращались с богатой добычей, держа путь к Меловым утесам. Очевидно, они намеревались идти на восток по Осевой дороге, чтобы облегчить и ускорить движение груженных награбленным добром телег и пленных. Будучи уверенным, что Развилки ни одному из отрядов Белого Братства не миновать, Гуг предложил бросить погоню и поспешить прямо к перекрестку дорог. Он рассчитывал, что им удастся опередить несколько разбойничьих отрядов и без особого труда отыскать среди них тот, который угнал в рабство его односельчан.

– Ну как, это они? – спросил Мгал, внимательно наблюдая за выражением лица Гуга, всматривавшегося вдаль.

– Нет. – Чернокожий разочарованно вздохнул. – Это возвращается южный караван.

– Караван с юга?..

– Кто бы это ни был, нам лучше спуститься с утеса и спрятаться. Дозорные их уже близко, – заметил Эмрик.

– Напротив, давайте выйдем навстречу. Быть может, караванщики согласятся взять вас с собой, с ними вы пересечете Угжанские болота, не подвергая жизнь напрасному риску. Мы же узнаем от них о передвижении отрядов Белых дьяволов.

Эмрик с сомнением взглянул на Гуга:

– Ты уверен, что южане не причинят нам вреда?

– Уверен. Они всегда хорошо относились к народу барра и, если верить слухам, не меньше нашего ненавидят Белых дьяволов, захвативших недавно два их города.

– Хорошо, спустимся и поговорим с ними, когда караван повернет к Скальному проходу, – решил Мгал.

2

– Этот арбалет действительно изготовлен мастерами Белого Братства. Вот клеймо. – Хог, начальник караванной охраны, указал на стилизованное изображение петуха, выжженное на прикладе, и протянул арбалет одному из обступивших его воинов.

– М-да-а-а… Рассказ ваш кажется мне странным. Более того, невероятным и подозрительным. – Старший караванщик оглядел из-под насупленных бровей Мгала и его спутников. – Два человека с севера мечтают увидеть Дивные города… Это забавно само по себе, давно уже я не слыхал ничего более неправдоподобного. Значит, ты утверждаешь, что пришел из-за Облачных гор?

Мгал кивнул. Крючконосый старик нравился ему все меньше и меньше. Ясно было, что он не верит ни одному их слову или по каким-то причинам делает вид, что не верит. И неверие его разделяют, похоже, все три десятка окруживших их воинов и караванщиков, разницу между которыми на первый взгляд усмотреть трудно: и те и другие вооружены короткими прямыми мечами, у многих, кроме того, имеются копья и луки. Нечего и думать прорваться сквозь их ряды. Убедить Старшего караванщика в своей правдивости тоже невозможно – все мыслимые доводы разбиваются о его несокрушимую подозрительность.

– Ну, допустим. Допустим даже, что твой светловолосый друг явился к нам из Солончаковых пустошей. Хотя поверить во все это, прямо скажем… – Старик покрутил головой, увенчанной войлочной шапочкой, и седые пряди длинных, легких, как паутина, волос закрыли его морщинистое, желтое и сухое лицо. – Но согласись сам, поверить в то, что чернокожие уцелели во время разгрома деревни, сумели завладеть оружием Белых Братьев, встретились с вами и решили проводить вас к Развилке… Поверить в такое количество случайностей и совпадений просто невозможно.

Мгал скосил глаза на Эмрика, но тот лишь возвел очи горе. На этот раз его красноречие успеха не имело, и ничего лучшего, чем подождать дальнейшего развития событий, предложить он не мог. Гуг слушал Старшего караванщика молча, не поднимая глаз от земли. Гиль кусал губы, едва сдерживаясь, чтобы не встрять в разговор старших, что по понятиям барра считалось верхом неприличия.

– Зато легко представить, – Старший караванщик зловеще прищурился, – что Белые Братья оставили на Развилке своих шпионов. Двое из них должны примкнуть к каравану и каким-нибудь образом задержать. Сделать это не трудно, подсыпав тонгам какого-нибудь зелья или просто наведя на них порчу. Двое других должны дать знать о караване ближайшему отряду Белых Братьев. Не правда ли, это звучит более убедительно, чем все рассказанное вами?

Старик обернулся к своим товарищам и добавил:

– Вы знаете – три каравана не вернулись из земель барра. И я не думаю, что причина тому – глег, облюбовавший нашу тропу через Угжанские болота.

– Ни одному глегу не под силу уничтожить весь караван до единого человека. Это дело рук Белых Братьев, – подтвердил Хог. Стоящие поблизости воины и караванщики согласно загудели.

– Не проще ли было в таком случае нашим товарищам наблюдать за караваном издали, не показываясь вам на глаза? – спросил Мгал. Он знал – старик не придаст значения его словам, но что еще ему оставалось делать?

– Проще и правильнее. Но ведь и Белые Братья должны иногда ошибаться, так я говорю?

– Так, так! – хором подтвердили караванщики.

Мгал слегка развел руками, а Гиль, не сдержавшись, громко фыркнул.

– Барра всегда были друзьями караванщиков с юга. Они принимали их в своих деревнях как друзей, как братьев. Гуг и Гиль хотят отомстить Белым дьяволам. Караванщики всегда верили барра и ели их хлеб, не боясь отравы и порчи, разве не так? Разве что-нибудь изменилось и у тебя есть причины не доверять нам? – Гуг говорил медленно и тяжело, и глаза его горели темным гневным огнем. Видно было, как трудно давалось ему внешнее спокойствие.