Ловушка для адвоката, стр. 40

Ройс снова вскочил с места. По его мнению, свидетель был недостаточно компетентен, чтобы отвечать на такой вопрос. Однако на этот раз Брайтман лишь усмехнулась.

— Двадцать тысяч вскрытий — опыт более чем достаточный. Вопрос разрешен.

— Вы можете ответить, доктор Эйзенбах, — сказал я. — Это необычно?

— Да не так чтобы. Когда жертва сопротивляется, бывает и такое. Одна рука может быть занята, и душат другой. Девочка двенадцати лет, хрупкого сложения — с ней можно было справиться и одной рукой.

— А другой рукой, к примеру, вести машину?

— Возражаю, — сказал Ройс, — по той же причине.

— И получаете то же решение. Свидетель может ответить.

— Да, — ответил Эйзенбах, — если одной рукой вели машину, то могли другой душить девочку. Это одна из возможностей.

Готовые вопросы были исчерпаны, и я уступил слово Ройсу для перекрестного допроса. К нашему несчастью, Эйзенбах знал слишком много, и Ройс не преминул этим воспользоваться.

— Вы сказали — одна из возможностей, доктор Эйзенбах?

— Простите?

— Вы сказали, что сцена, описанная мистером Холлером — одна рука на руле автомобиля, другая душит девочку, — это одна из возможностей. Так?

— Да, сэр.

— Но вы не присутствовали при убийстве и не можете знать наверняка, так ведь?

— Верно.

— А каковы другие возможности?

— Ну… я не знаю. Я отвечал на вопрос обвинителя.

— Убийца мог держать другой рукой, скажем, сигарету?

— Что?

— Мог убийца держать в одной руке сигарету, а другой душить девочку?

— Да, наверное. Думаю, да.

— А свой пенис?

— Прошу прощения?

— Свой пенис он мог держать? Правой рукой душить, а левой держать свой пенис.

— Ну… Да, наверное, мог.

— Значит, он мог одной рукой мастурбировать, а другой душить? Верно, доктор?

— Все может быть, но из протокола вскрытия такой вывод сделать нельзя.

— А из того, что не попало в протокол?

— Ни о чем таком я не знаю.

— Это потому, что вы, так сказать, «на подхвате»? Принимаете сторону обвинения независимо от фактов?

— Я не всегда работаю с обвинителями.

— Рад за вас.

Я встал:

— Ваша честь, защитник издевается над свидетелем!

— Мистер Ройс, — нахмурилась Брайтман, — пожалуйста, соблюдайте вежливость! Ближе к делу.

— Да, ваша честь… Доктор, сколько вскрытий из тех двадцати тысяч, что вы провели, имели отношение к сексуальному насилию?

Эйзенбах бросил взгляд в мою сторону, но я ничем не мог помочь. Босх, сидевший на месте Мэгги, прошептал мне на ухо:

— Он что, решил нам помогать?

— Нет, себе. — Я отмахнулся, продолжая слушать.

Эйзенбах долго не отвечал.

— Доктор, — не выдержала Брайтман, — вы можете ответить?

— Я не считал, но многие.

— А убийство Мелиссы Лэнди имеет отношение?

— По результатам вскрытия я не смог сделать такого вывода, но чаще всего, когда речь идет о похищении ребенка посторонним человеком…

— Свидетель не отвечает на вопрос, — прервал его Ройс. — Эти факты не содержатся в базе показаний.

Брайтман кивнула.

— Доктор, отвечайте только на заданный вопрос.

— Я на него и отвечал…

— В таком случае спрошу конкретнее, — сказал Ройс. — Вы не обнаружили признаков сексуального насилия в этом случае?

— Не обнаружил.

— А на одежде?

— Этим занимались другие эксперты, я патологоанатом.

— Да, я понимаю.

Ройс заглянул в свои бумаги, он явно колебался. Классический случай: стоит ли рисковать? И все-таки он решился:

— Доктор, в ответе на один из вопросов вы упомянули похищение посторонним человеком. Данные вскрытия могут подтвердить этот факт?

Эйзенбах надолго задумался, потом углубился в бумаги.

— Так как же, доктор?

— Ну… я не могу вспомнить.

— На самом деле данные вскрытия говорят совсем о другом, не так ли?

Доктор пребывал в растерянности.

— Не понимаю вас, — наконец сказал он.

— Вы не могли бы обратить внимание на страницу восьмую протокола вскрытия? Предварительное обследование тела.

Эйзенбах листал страницы, Ройс ждал. Я тоже заглянул в протокол, хотя в этом не было нужды. Теперь главное — не пропустить момент и заявить протест.

— Доктор, — снова заговорил Ройс, — в протоколе говорится, что под ногтями жертвы не обнаружено следов крови или телесных тканей… Вы видите восьмую страницу?

— Да, под ногтями я ничего не нашел.

— Это означает, что жертва не оказывала сопротивления, верно?

— Да.

— Из чего следует, что она знала своего убий…

— Протестую! — Я вскочил на ноги, но недостаточно быстро. Присяжные успели услышать слова Ройса. — Защитник оперирует фактами вне доказательной базы. Ваша честь, мистер Ройс пытается навязать присяжным необоснованные домыслы.

— Поддерживаю. Мистер Ройс, вам предупреждение.

— Да, ваша честь, — улыбнулся он. — Защита больше вопросов не имеет.

Понедельник, 5 апреля, 16:45.

Глядя прямо в глазок, Босх постучал в дверь с номером 804. Макферсон впустила его и поглядела на часы.

— Почему ты не в суде с Микки? — спросила она.

В окне виднелась Гранд-авеню и сбоку отель «Билтмор». В номере были диван и два стула, на одном из которых сидела Сара Глисон. Босх кивнул ей и вошел.

— Потому что я там не нужен, — ответил он, — зато нужен здесь.

— Что случилось?

— Ройс раскрыл свои карты, нужно рассказать Саре.

Он двинулся было к дивану, но Макферсон задержала его:

— Погоди, расскажи сначала мне.

Босх кивнул, она была права. Он осмотрелся, но в тесной комнате негде было уединиться.

— Прогуляемся? — предложил он.

Макферсон шагнула к кофейному столику и взяла ключ.

— Сара, мы скоро вернемся. Тебе что-нибудь нужно?

— Нет, спасибо, я пока поработаю. — Она показала на альбом для зарисовок.

Они спустились на лифте в вестибюль и нашли свободный уголок у двери в переполненном баре.

— Ну что Ройс?

— Когда он допрашивал Эйзенбаха, то прицепился к тому, что девочку душили одной рукой.

— Ну да, Джессап был за рулем, запаниковал, когда услышал радио, и задушил ее.

— Это версия обвинения, у Ройса другая. Он спросил, могли убийца другой рукой мастурбировать.

Макферсон нахмурилась.

— Это старая версия обвинения, — сказала она, — убийство во время полового акта. Просто Ройс получил от нас сведения, узнал, что ДНК принадлежит отчиму и решил на этом сыграть — мол, убийца не Джессап, а отчим. — Она сложила руки, размышляя. — Но это противоречит показаниям Сары и волосам в машине! Стало быть, мы чего-то не знаем. Возможно, Ройс отыскал кого-то, кто может опровергнуть опознание Джессапа.

— За тем я и пришел — принес список свидетелей защиты. Мне не всех оттуда удалось найти, они прячутся. Сара должна посмотреть и сказать, кто из них важен.

— Ей-то откуда знать?

— Там сплошь ее бывшие знакомые: бойфренды, мужья, наркоманы. Почти все сидели. Ройс явно их прячет — все адреса указаны старые.

Макферсон кивнула, поднимаясь.

— Ловкач, что еще сказать. Ладно, поговорим с ней, только я первая, о'кей?

— Погоди минуту.

— Что?

— А что, если версия защиты правильная?

— Издеваешься?

Босх промолчал. Она фыркнула и пошла к лифтам, он за ней.

Пока они разговаривали, Сара успела изрисовать весь альбом цветами. Босх сел на диван, Макферсон — на стул.

— Сара, — начала она, — нам нужно поговорить. Нам кажется, что кто-то из твоих старых знакомых собирается помогать защите. Хорошо бы попробовать вы числить, кто это и что он может рассказать.

— Не понимаю, — поморщилась Глисон. — Когда все случилось, мне было тринадцать. Какая разница, с кем я потом водилась?

— Они могут что-то знать… о том, что ты делала или говорила.

— Что, например?

Макферсон покачала головой:

— В том-то и дело, что мы не знаем. Просто сегодня выяснилось, что защита собирается объявить убийцей вашего отчима.